- Хватит орать, - обращаясь сразу к обоим, жалобно попросил Петр Николаевич, - и так голова трещит.
- Пить надо меньше, - безжалостно бросила Даша.
- Тебя не спросил, - желчно усмехнулся Петр.
- Может тебе лекарство принести? - неловко и смущенно спросил Андрей.
- Уж лучше сто грамм. Там в холодильнике коньяк есть.
Кольцов принес бутылку, Петр в пустую чашку набулькал напиток, Даша неодобрительно глянув на грязную чашку отвернулась, Петр залпом выпил и захрипев упал на пол.
Глава пятая
Очнулся в больничной палате. Светало. Петр Николаевич вышел из одноместной палаты и разминая затекшие мышцы, медленно прошёлся по коридору. Как залитая тяжелым расплавленным свинцом болела голова, противно подташнивало, тело было непослушным и как чужим. Дежурного врача и медсестры на своём месте в отделении не было. "Ну черт с вами! - беззлобно подумал он - Жив и ладно. А на утреннем обходе скажут, что это со мной было" Встал в коридоре у последнего окна мужского отделения и смотрел как медленно неохотно отступает ночная темень. Из первой ближней палаты женского отделения доносился знакомый голос, это Даша негромко ласково говорила:
- Я тоже умереть хотела. Знаю как после всего этого противно жить, на людей смотреть не могла, сутками ревела. А потом…
Петр насторожился. Дура! Как можно такое детям рассказывать? Он вслушивался, но Даша понизила голос и кроме невнятного шепота Петр Николаевич больше ничего не услышал. А потом зазвучал тонкий как сломанный голос ребенка:
- Тетя Даша, он меня душил, потом стал жечь сигаретой, было так больно, я плакала, просила, а дяденька…
Петр почувствовал как резко с перебоями забилось сердце, так прищемило, что он растирая ладонью грудь не услышал, о чём дальше рассказывал жалкий дрожащий детский голосок и только когда чуток отпустила боль дослушал:
- … шоколадку дал, смеется и говорит, если понравилось, то теперь приходи сама, куколку "Барби" тебе куплю. А ещё мама плакала, всё время плакала, а потом мне объяснила, что если мы заявление на дяденьку не заберем, то нас всех убьют. Утром она сестренку в садик повела, а я думаю: ну зачем жить? Взяла кухонный ножик и руки стала резать, я в кино видала где резать надо. Нож только тупой был, мужика то у нас дома нет, папа умер уже.
- Машенька, - донесся сдавленный отчаянием и пропитанный слезами Дашин голос, - сестренка, родная моя, ты поплачь, обними меня и поплачь.
- Тетя Даша, - после отбиваемой ударами сердца и такой томительно долгой паузы требовательно спросила девочка, - а вот Бог он есть?
- Дядя Андрей говорит, что есть, - после секундной заминки ответила Даша.
- А за что он нас так ненавидит? - горькой детской обидой зазвучал голос девочки, - почему он этих не накажет? Почему?
- Не знаю, - скорбный прозвучал ответ.
Даша держала девочку за тоненькую хрупкую перевязанную на запястьях ручку и передавала ей тепло своей жизни, её силу, её стойкость, её стремление жить и Маша в ответном пожатии взяв ладонь девушки в медицинском халате принимала её тепло и чувствовала как чуть-чуть всего на несколько шагов, но всё равно отступает окруживший ее мрак. Эти две изнасилованные женщины России больше не плакали о себе. Они крепко держали друг друга за руки. Время беспомощных слез прошло, время покорного страха уходило.
- Тетя Даша, - твердым не детским голосом сказала девочка, - я больше не буду, не стану умирать, я выросту, а когда стану большая и сильная, то как ты сделаю, а ещё я всех сироток защищать буду.
Рассветало. Девушка и девочка в палате, мужчина в коридоре массировавший грудную клетку, чтобы отогнать боль своего сердца это те кого мы видим сейчас. А кого не видим? Сколько бессильных слёз от полученных обид было пролито сегодня ночью. Кто знает? Да и кому это интересно? Никому! В том то и всё дело, что ни кому. А если пролитые сегодня слёзы хлынут потоками крови завтра? Не дай бог…
Утром на обходе больных заведующий отделением, отец Даши, Сергей Александрович смущенно попросил Петра:
- Через часик зайди ко мне в кабинет.
- Ладно, - пожал плечами Петр, - а что там у меня?
- Потом поговорим, - не глядя ему в глаза, торопливо сказал Сергей Александрович и быстро вышел.
В кабинете Петр Николаевич устроился в потертом кресле, заведующий уже сидел за своим столом и быстро просматривал результаты анализов.
- Сергей, - позвал его Петр, - а что это Даша у тебя тут работает, она же в медакадемии учится. Тебе что денег не хватает? Могу одолжить, отдашь с первой Дашкиной пенсии.
- Она тут учится, - не глядя на него, сказал Сергей Александрович, - хорошим врачом можно стать только когда всю подноготную этой работы знаешь. А ещё у неё тут постоянная непрерывная практика, скоро операционной сестрой её возьму. Теорию можно и зазубрить, а на основные базовые занятия Даша в академию ходит, и вообще речь у нас не о ней.
- А о чём? И что ребенок у тебя тут делает? - настороженно спросил Петр, - место девочки в детском корпусе, а не у тебя в отделении тем более профиль у тебя совершенно другой.
- Даша под предлогом дополнительного обследования девочку сюда перевела, - хмуро ответил Сергей Александрович, - Марк лечащий врач этого ребенка, ну ты его знаешь, Даша у его сына крестная, он ей отказать не может, выписал направление и вот девочка у нас под присмотром. Утром я её посещал. Девочке стало намного лучше, она уже разговаривает и больше не отказывается от лечения, с ней всё в порядке, а вот с тобой…
Сделав паузу Сергей Александрович ждал вопроса не дождался, и тогда веско продолжил:
- Тебе надо пройти ещё одно обследование. Я с утра просмотрел результаты твоих анализов, и значит… подумал… короче я договорился о твоем переводе в отделение онкологии.
И торопливо:
- Ты не бойся, ничего страшного, просто лучше подстраховаться… профилактика… самое обычное дело.
- Что у меня? - с ледяным отчуждением спросил Петр, - и не ври Сергей. Какая профилактика? Ты врач с тридцатилетним стажем, кандидат наук и ради профилактики ты бы меня в онкологию бы не отправил. Ну-с, я жду!
- Кишечный тракт, - в упор глядя на застывшего в кресле Петра выдавил Сергей Александрович, - там опухоль, пока маленькая, можно сказать микроскопическая, но если её не прооперировать, не облучить, не задавить химиотерапией, то возможно её разрастание. И немедленно переходи на диету, больше ни капли алкоголя, воздержись от чая и кофе. Сильный стресс и последнее употребление тобой алкоголя спровоцировало болезнь, она обострилась, это вызвало болевой шок и привело к потере сознания. Больше никаких нервных нагрузок. Диета, спокойствие, операция, процедуры строго по графику и есть шанс остановить и победить болезнь. В отделении онкологии я договорюсь и оперировать тебя сам буду, всё сделаю как надо, не беспокойся.
- Сколько мне осталось? - глухо спросил Петр.
- Не знаю, - честно ответил врач, - это одно из самых загадочных заболеваний. Никто толком не знает первопричины его возникновения. В твоём случае я предполагаю, причина, это постоянно растущие нервные перегрузки. У тебя как я понимаю внутренний конфликт, тебе вероятно противно то что ты делаешь, но как говорится работа есть работа и есть каждый день надо.
- Смешно, - без улыбки сказал Петр, и повторил, - Очень смешно. Этот внутренний конфликт у большей части нашего населения. Но это ещё не значит…
- Идет стабильный рост количества онкобольных, - не дал ему договорить, Сергей Александрович, - об этом умалчивают, то это факт. Растет заболеваемость туберкулезом, нередки случаи голодной дистрофии, анемия стала повсеместным явлением, появились вши, до восьмидесяти процентов детей рождаются с патологиями. Разъедаемая метастазами равнодушия наша больная страна разлагается и медленно умирает.
- Утешил, нечего сказать, утешил, - вынужденно улыбнулся Петр, - дескать не переживай, все сдохнем. Так я это и так знаю.
- А ты знаешь, что есть случаи полного излечения больных онкологическими заболеваниями? - повысив голос, резко возразил врач, - Для специалистов онкологов, это такая же загадка как и возникновения этой болезни.
- Ну а твоя версия?
- Всё дело в желании жить, в стремлении бороться, ну и разумеется грамотное лечение, оно просто необходимо. Лечение я тебе обеспечу, а вот остальное зависит уже только от тебя.
- От меня, - пробормотал Петр, и с усталым безразличием договорил, - Знаешь Сергей, у меня уже давно нет желания жить. Смысл? Ты воспитываешь своих дочерей, они как и ты станут врачами, ты лечишь больных, многих выдернул с того света, тебе есть для чего жить. А у меня? Провести ещё несколько судебных процессов и получить за них деньги, для этого жить?
- Сам решай, - врач аккуратно сложил листки с результатами анализов в папку, несильно хлопнул по ней ладонью, затем встал и вышел из-за стола, - Извини, но на сегодня разговор окончен, у меня через десять минут плановая операция.
Уже в дверях кабинета остановившись:
- Чуть не забыл, Дашка просила тебя к ней зайти, - сказал он, засмеялся и погрозил пальцем, - смотри не испорть мне девчонку, а то что-то она зачастила с тобой встречаться. Хотя, - он пристально посмотрел на Петра, - как лекарство это полезно, тонизирует. Но Дашу не трогай.
- Да ты что с ума сошёл? - вскочил с кресла и покраснел от возмущения Петр, - ты за кого меня принимаешь?
- Главное чтобы ты с ума не сошел, - пожал плечами Сергей, - ну ладно мне пора.