- Если хотя бы по двум адресам появится чужой человек с одинаковыми приметами - это и есть снайпер. Людей надо будет еще раз опросить, выявить больше деталей: как выглядит, сколько примерно лет, какой рост, цвет волос, во что одет и так далее. Затем составляем портрет и ставим задачи "наружке" городских КГБ, МВД, войскам, дружинникам... В любом случае снайпер, передвигаясь по городу, несет с собой оружие, скорее всего, собранное, но в руках у него должен быть удлиненный предмет, может быть, рюкзак или сумка. Это уже детали поиска. Их надо рассматривать подробно, когда это будет необходимо.
Самохвалов и Шрамко некоторое время смотрели друг на друга. Потом начштаба сказал одобрительно:
- Не зря ты, Николай, хлеб свой тяжелый кушаешь. - И обратился к Шрамко: - Ну, Виктор Федорович, задача нам с тобой поставлена. Приступай. Два дня тебе на все про все.
Когда вышли из кабинета, Шрамко почти с нескрываемой злостью прошептал:
- Ох и подставил ты меня, Гайдамаков. Теперь дни и ночи вкалывать придется, а у меня куча дел была запланирована.
Николай Гайдамаков развел руками и улыбнулся широкой виноватой улыбкой.
8
Ее звали Линда, Линда Шварцберг. Гайдамаков оставил офицерское общежитие и переехал к ней.
Годы после развода с женой он жил в сугубо мужских коллективах. Заскучал по женщине, которая всегда была бы рядом. Ведь жена, если даже она все время чем-то недовольна, вечно ворчит и вставляет шпильки, вносит гармонию в суровую мужскую жизнь. От женщины веет уютом, чистотой и домашними пирогами. Наконец-то все это к Николаю Гайдамакову опять вернулось.
Со службы он спешил к ней. Какая это все-таки радость - спешить туда, где тебя ждут! Еще в курсантские годы он определил для себя трехсоставную формулу бытия, к которой всегда стремился: надо приходить туда, где тебя ждут, надо заниматься делом, без которого не можешь существовать, и надо жить там, где живет твое сердце.
В данной ситуации не все, конечно, совпадало с этой формулой, но от добра добра не ищут.
С Линдой ему было тепло. В однокомнатной квартирке на краю Тирасполя, которую снимала Линда, им было хорошо вдвоем.
По долгу службы Николаю много времени приходилось уделять поиску снайпера, орудовавшего прямо в городе, и он каждый день получал нагоняи. Тем не менее на работе он старался не задерживаться и каждый вечер проводил рядом с Линдой.
Линда родом из портового города Клайпеды, что в далекой маленькой прибалтийской стране под названием Литва. Нельзя сказать, что она была очень уж красива. У нее - серые глаза, светлые волосы и не совсем правильные, слегка заостренные черты лица. Приплюснутые, плотно посаженные губы, тонкий, слегка удлиненный нос, скуластое лицо. Обычно женщины с такими лицами имеют затаенно злой характер.
К Линде это никак не относилось. Да, с виду она была строга и тверда. Но это - напускная строгость школьных учительниц математики. На самом деле в домашней обстановке она была совсем другой. С Гайдамаковым - ласкова и нежна. Прекрасная хозяйка, она с удивительным изяществом и вкусом умела готовить всякие кушанья. Казалось бы, обычные ингредиенты: картошка, колбаса, сыр, огурцы... А все это вместе, с добавлением каких-то там приправ, да уложенное на красивых тарелках, да под чарочку хорошего вина, да под пластинку Анны Герман...
"Наверное, такая обстановка бывает в самых изысканных ресторанах", - думал Гайдамаков и с искренней нежностью обнимал Линду.
А какие пельмени лепила и готовила она, какие у нее были душистые чаи и кофе, с какой сервировкой!
- Ты знаешь, - говорила она Николаю, - женщина все хорошо делает, когда у нее есть стимул, есть мужчина, ради которого можно стараться. А вообще, женщины ужасно ленивы.
- Не верю, - возражал счастливый Николай. - Не наговаривай на женщин. Это ты так говоришь, чтобы мне больше никто не нравился.
- Очень ты мне нужен, возомнил тут из себя! - хмыкала Линда и отворачивалась. Но тут же поворачивалась к нему, глядела в глаза и целовала его в щеки. А потом прижималась к нему крепко-крепко.
У Линды Шварцберг было тяжелое детство. Происходила она из прибалтийских немцев. Род ее корнями уходил к рыцарям Ливонского ордена, владевшим территорией нынешней Литвы и Латвии все Средневековье. Род был исторически богатым. В Клайпедском порту стояли и ходили в море четыре тяжелогрузных торговых судна, принадлежащих семье Шварцбергов. Это продолжалось до начала сороковых годов, до аннексии Прибалтики Советским Союзом.
Потом - война. Дед и дядя, воевавшие на стороне немцев, погибли. Ее отец, служивший в германских частях "Нахтигаля"[2], после войны попал в советский плен. Там и погиб. А всю семью, в том числе малолетнюю Линду, отправили в Казахстан. Там они пробыли до 1957 года, когда Линда уже ходила в русскую школу.
Теперь у нее есть сын, пятилетний Георг. Он живет в Клайпеде. Его воспитывает бабушка, Линдина мама, которая беззаветно любит внука, балует его и утверждает, что Георг - это копия ее покойного мужа, Вальтера Шварцберга, замученного в русском плену.
Гайдамаков еще по учебе в спецшколе знал, что служба в "Нахтигале" означает службу в германских войсках СС. Дивизия СС "Нахтигаль" занималась в Украине и в Прибалтике карательными операциями, борьбой с партизанами, расстрелами всех, кто боролся с фашизмом. Николай однако не стал напоминать об этом Линде. В конце концов, советские войска тоже не очень-то миндальничали в Прибалтике. Судьба Линды - тому подтверждение.
Он не хотел бередить прошлое. Поди теперь разберись, кто был прав, кто - нет.
И все же однажды он спросил:
- Ты, наверное, очень не любишь русских? Они принесли тебе столько бед!
Линда опустила голову:
- Не будем об этом. Мне с тобой хорошо.
Они лежали в кровати и вели долгие беседы.
Линда вспоминала, как совсем ребенком она любила стоять у окна их большой квартиры и глядеть на море. В ее детской памяти море - это огромный-преогромный синий мир, расчерченный белыми всплесками волн, по которому бегут разноцветные паруса и плывут белые пароходы с развевающимися над ними черными дымами. Над бескрайним синим морем висит ослепительный белый шар, раскидывающий по сторонам розовые брызги-лучики. А прямо над окном летает, кружит по небу большая серо-белая чайка, смотрит в ее окно и что-то кричит ей, Линде, что-то понятное и заманчивое, будто зовет с собой в синюю даль. Еще она рассказывала, что хорошо училась в школе, успешно занималась каким-то спортом. Каким, так и не уточнила. Но сказала, что была серебряным призером республики, мастером спорта.
Она мечтала заработать много денег и вернуться домой к сыну и маме, которые ее очень ждут.
Она прекрасно играла на гитаре. На литовском языке пела длинные, протяжные, но очень мелодичные национальные зонги[3]. Николай ничего в них не понимал, но его очаровывали народная музыка и голос Линды - бархатистый женский баритон, и манера ее исполнения. Оказалось, что когда-то она состояла в интернациональном ансамбле и в Казахстане успешно участвовала в музыкальных фестивалях. Своим звонким чистым голосом она выделялась среди своих сверстников и была солисткой хора. В платьице, сшитом из обносков старшей сестры, она выходила на сцену перед хором и, распрямившись, высоко задрав головку, пела советские песни. Особенно всем нравилась в ее исполнении песня про то, как среди веселых полей вьется тропинка, ведущая к школе.
Потом для тех, кто хорошо учится, эта тропинка станет широкой счастливой дорогой в огромную радостную советскую жизнь.
Ей подпевал большой хор, стоявший позади нее, и ребята - немцы, прибалты, греки, поляки, евреи, русские - вслушивались в каждое ее слово и с готовностью дружно ее поддерживали.
Однажды на республиканском смотре она получила огромную грамоту, где указывалось, что награда вручается Линде Шварцберг "за пропаганду советской песни и советского образа жизни". Ее мама всю ночь почему-то проплакала. Наверное, от радости за свою дочку.
Она, безусловно, талантлива.
Николай был просто счастлив. Случайная встреча, мимолетные ощущения переросли в сильные чувства. Гайдамакова это волновало и радовало. Наконец-то он обретал то, что давно искал.
Он лежал с ней рядом, а весь воздух вокруг был напоен весенними запахами, хотя весны на дворе не было. И весь мир был наполнен яркими вспышками, похожими на гроздья салюта, и плыли повсеместно в воздухе разноцветные картинки, словно конфетные фантики из детства.
А где-то высоко-высоко в небе, посреди прозрачных перистых облаков, похожих на крылья светлого ангела, резвилась юная звездочка. Она на минутку сбежала из своей семьи - созвездия, чтобы пошалить в легком облачном пухе и позвенеть воздушным серебром.
- Похоже, я в тебя влюбилась, - сказала она. - Как же я буду жить теперь без тебя?
- Ты не будешь жить без меня. Мы будем жить вместе. - Николай повернул к ней голову и поцеловал ее в краешек лба.
Похоже, и он в нее влюбился.
Им было хорошо вдвоем.
9
Снайпер знал, что за ним охотятся. Этого не могло не быть, потому что он убил уже много людей в этом городе. Все газеты и телевидение с утра до вечера кричали одно и то же: "Когда же военные, которых полно в городе, застрелят этого проклятого киллера, держащего в страхе все население?!"
Матери опасаются выпускать детей на улицу, люди не выходят на открытые места, жмутся к зданиям. Площади пустые.
Который день напротив здания штаба 14-й армии толпятся демонстранты с плакатами. На них надписи: "Лебедь, убей убийцу!", "Генерал, защити наших детей и нас!", "Лебедь! Ты не умеешь воевать!".