Противник предпринял яростные контратаки на флангах наступавших советских войск, пытаясь отразить вырвавшиеся вперед подвижные соединения 5-й гвардейской и 6-й танковой армий от основных сил и ликвидировать прорыв. Однако командование 1-го и 2-го Украинского фронтов, быстро подтянув к флангам артиллерийские и танковые части и соединения, при поддержке авиации, отбило контратаки противника. Ударные группировки обоих фронтов продолжали наступление и 28 января соединились в районе Звенигородки, отрезав пути отхода фашистским войскам.
После того как кольцо окружения замкнулось, дальнейшее уничтожение окруженной группировки, как говорится, было "делом техники". Опытные командующие фронтами Ватутин и Конев и руководивший действиями этих фронтов Жуков уже умели это делать и одновременно создали как внешнее кольцо окружения, так и внутреннее, понимая, что противник предпримет все возможное для того, чтобы выручить окруженных ударом не только извне, но и изнутри кольца. Кстати, в окружении оказались силы немалые: 10 дивизий и одна бригада, около 80 тысяч солдат и офицеров, 1600 орудий и более 230 танков. Было кому и командовать, и организовать прорыв: два штаба корпуса, восемь штабов дивизий, да еще и целиком мощная танковая дивизия СС "Викинг".
Часть сил немцев из окружения вырвалась. По поводу этого высказывали взаимные обвинения Жуков и Конев, но это не имеет прямого отношения к Черняховскому. Поэтому я расскажу, какие полезные боевые дела по обеспечению Корсунь-Шевченковской операции совершила 60-я армия.
Как было сказано, в описанной выше операции 1-й Украинский фронт Ватутина участвовал своим правым флангом.
Вот что происходило на левом фланге фронта, где находилась 60-я армия Черняховского.
Хотя Киевская наступательная операция и завершилась успешно, битва за столицу Украины продолжалась. Гитлеровское командование, стремясь поправить пошатнувшееся положение своих войск, в частности на киевском направлении, спешно перебросило туда новые соединения и в первую очередь танковые дивизии: 25-ю - из Франции, 16-ю - из Италии и 1-ю - из Греции. Враг был еще в состоянии на отдельных направлениях задержать наступление наших войск, перейти в контрнаступление и нанести чувствительные удары. Противник, сосредоточив крупные силы, вновь угрожал Киеву.
В этой обстановке Ставка приказала приостановить продвижение на запад войск центра 1-го Украинского фронта, усилить 38-ю армию, не допустить прорыва противника к Киеву.
Генерал армии Ватутин, исполняя директиву Ставки, приказал центру и левому крылу фронта с 13 ноября перейти к обороне. Правое крыло, на котором действовали 13-я и 60-я армии, продолжало наступать. 17 ноября войска Черняховского овладели городом Коростень - большим железнодорожным узлом, имевшим важное стратегическое значение в системе обороны врага.
Противник, не сумев прорваться к Киеву с юга, стал искать слабые участки в нашей обороне на других направлениях.
Обстановка на фронте меняется порой удивительно быстро… Едва успел Иван Данилович вернуться в штаб армии, как позвонил генерал Людников:
- Товарищ командарм, противник прорвал позиции обороны дивизии генерала Мищенко и вышел на рубеж огневых позиций артиллерии.
- Но ведь дивизия Мищенко у нас во втором эшелоне! - удивился Черняховский. - Почему же вы не докладывали, когда противник прорывал наш передний край, первую позицию, наконец вторую позицию? Немедленно уточните и доложите, что делается на участках дивизий первого эшелона! - и положил трубку.
Донесение командира корпуса не только запоздало, оно казалось неправдоподобным, и командарм имел основание вспылить. Но Черняховский сдержался. Выдержка и спокойствие помогли ему.
Снова зазвонил телефон. Командарм взял трубку и услышал голос Людникова:
- Товарищ двадцать первый! Дивизии первого эшелона прочно удерживают занимаемую ими оборону…
Черняховский прервал его:
- Каким же образом противник вышел на ваши тылы?
- Противник вклинился в полосу обороны моего корпуса через позиции тридцатого корпуса и зашел к нам с тыла.
Разрезав боевой порядок корпуса Лазько надвое и выйдя в тыл соединениям Людникова, противник поставил шестидесятую армию в крайне тяжелое положение, нависла реальная угроза ее окружения. Противник на этом участке превосходил в несколько раз войска Черняховского в танках и артиллерии.
Когда войска 1-го Украинского фронта пошли в наступление и очень активно продвигались вперед, Манштейн, верный своей тактике, решил прогуляться по тылам наступавшей группировки, как это у него очень хорошо получалось в битве на Крымском полуострове. Он сосредоточил 48-й танковый корпус в районе Бердичев - Казатин и нанес сильный удар во фланг наступавшим войскам 1-го Украинского фронта. Но здесь уже была не та ситуация, что в Крыму. Если в Крыму руководили тремя армиями пассивные, бездарные, растерявшиеся военачальники, то здесь был опытный командующий фронтом Ватутин, не менее опытные командующие армиями.
В этих сложных условиях Черняховский не растерялся, быстро сориентировался в обстановке. Спросил и начальника штаба:
- Что вы думаете об этой обстановке, Георгий Андреевич?
- Одно ясно: противник, сосредоточив крупные силы в районе Житомира, ударом в направлении Малина вклинился в боевые порядки 30-го стрелкового корпуса и дезорганизовал оборону 15-го. Фельдмаршал Манштейи собрал сильные резервы. Угроза серьезная, противник пытается взять реванш. Если генерала Людникова постигнет та же участь, что и Лазько, мы, по-видимому, не сумеем удержать врага.
- Должны удержать. Отступать некуда. За нами - Киев, - сказал Черняховский. - От нас требуются решительные действия. Изматывать противника! Свой КНП я переношу к Людникову, на направление главного удара немцев. Вы оставайтесь здесь. Добивайтесь в штабе фронта, чтобы нам дали подкрепление. Прибывающие артиллерийские части расставляйте на танкоопасных направлениях. Там же готовьте окопы для пехоты, как можно больше увеличивая глубину обороны. Вводите в бой подвижные отряды заграждения да проследите, чтоб у них было достаточно противотанковых мин.
Закончив разговор с начальником штаба, Черняховский сосредоточился над оперативной картой.
Зазвонил телефон. Ватутин сказал:
- Стоять насмерть! Через двадцать минут позвоню, доложите решение.
Двадцать минут промелькнули как миг. Черняховский успел взвесить многое. Решение уже созрело. Но вдруг позвонил Людников:
- Противник наступает на моем участке крупными силами, в несколько раз превосходит в танках. Разрешите отводить дивизии на более выгодные рубежи и выровнять линию фронта…
И вдруг связь оборвалась. Черняховский уже не мог дослушать до конца доклад Людникова. А уже пришло время докладывать Ватутину.
…Иван Данилович взял трубку.
- Товарищ командующий! Я решил огнем артиллерии, танков и авиации остановить ударную группировку противника на рубежах, которые армия занимает, одновременно готовиться к нанесению контрудара.
- Одобряю ваше решение, - сразу же ответил Ватутин. - Действуйте, желаю успеха. - Он почему-то промолчал о резервах, которые он направил 60-й армии.
Вездеход командарма помчался по направлению к Радомышлю, на новый командно-наблюдательный пункт, ближе к передовой.
Не доезжая до Радомышля, связавшись по радио с 30-м стрелковым корпусом, Черняховский запросил обстановку. Сведения были нерадостные:
- Около девяноста танков отрезали две дивизии первого эшелона и вышли на тыловую позицию, на северный берег реки Ирша, - докладывал генерал Лазько.
Затем последовала телефонограмма командира 15-го стрелкового корпуса:
"Веду тяжелые бои перевернутым фронтом в районе юго-восточнее города Малин. На моем участке наступает дивизия "Адольф Гитлер", имея в первом эшелоне около семидесяти танков, и до восьмидесяти танков врага обходят левый фланг корпуса. Соседи мои отходят на восток. Все резервы использованы. Жду помощи. Генерал Людников".
Завязалась ожесточенная схватка. Гитлеровское командование контрнаступлением из района Житомира в направлении на Радомышль намеревалось вновь овладеть Киевом. Главный удар врага приняли на себя соединения 60-й армии. Шли жаркие бои, во многом напоминающие сражение под Курском. Противник бросал в атаку одновременно сотни танков, поддерживая их крупными силами пехоты, артиллерии, авиации. Войска шестидесятой армии под ударом превосходящих сил врага оставляли один рубеж за другим. В этих тяжелых боях особенно ярко проявились черты характера и полководческие качества Черняховского - выдержка, умение управлять соединениями при отходе под сильным нажимом крупных сил врага.
Не считаясь с потерями, гитлеровцы рвались к Киеву. Шел тяжелый бой. Вражеские снаряды рвались совсем рядом с командно-наблюдательным пунктом Черняховского. Немецкие танки были всего в семистах метрах от него. Артиллерийский противотанковый резерв армии сдерживал врага на этом рубеже, но сорока тяжелым танкам дивизии "Адольф Гитлер" противостояло здесь только восемнадцать противотанковых пушек. Казалось, немецкие танки вот-вот прорвутся к блиндажу командарма…
Черняховскому подсказывал адъютант:
- Товарищ генерал! Пора сменить КНП.
- Если мы сейчас перенесем командный пункт назад, то подорвем веру наших солдат в победу.
Иван Данилович знал, как крепок дух его воинов, и верил в их стойкость. Он знал, что они удержат свои рубежи. Рассчитывал на то, что одна наша пушка сможет противостоять двум-трем вражеским, один танк - трем танкам противника. Черняховцы не раз одерживали победы над численно превосходящим врагом.