- Гляди, - сказал он как-то раз старшему брату, который газет не читал и целыми днями таскался по базару, а тут случайно забежал домой и нервно ходил по комнатам, время от времени натыкаясь на колючую проволоку, - гляди, тут рекламируют все. Тут рекламируют даже такие штуки, о которых я никогда не слышал. На первой странице есть даже реклама боев без правил среди инвалидов, а в разделе "Культура и отдых" рекламируют еженедельные собрания евангелистов под памятником первым комсомольцам в парке Артема.
- И что? - не понял Гриша.
- Ты дебил, - сказал ему брат, - ты не знаешь, кто такие первые комсомольцы или кто такие евангелисты?
- Мне по хую евангелисты, - ответил ему Гриша.
- Вместе с тем, - согласился с ним Савва, - смотри, какая вещь: никто не рекламирует ритуальные услуги.
- Ритуальные услуги? - удивился Гриша. - Что за услуги такие, что-то типа интима?
- Не совсем, - сказал Савва, - это когда поминки, понимаешь, там, венки, гробы, в крематории когда сжечь надо, тогда это ритуальные услуги.
- Так ясно, что не рекламируют, - понял брата Гриша, - у нас же крематории государственные.
- С чего ты взял? - не поверил Савва.
- Ясно, что государственные, - убеждал его Гриша, - я тут Жорика видел, помнишь Жорика? Ну, Жорик, ему еще чечены ухо отрезали за долги, сами и в больницу отвезли, а хирурги все после смены были, пришили ему ухо, но не той стороной. Пришлось еще раз везти, перешивать, помнишь?
- Ну? - сказал Савва.
- Так он работает в крематории, истопником.
- Кем?
- Истопником. И за проезд никогда не платит, у него корочки. Он бюджетник, к тому же льготник, ну, ему с этим ухом инвалидность дали.
- Заливает он, твой Жорик, - не поверил Савва брату. - Если крематории правда государственные, то какому министерству они принадлежат?
- Не знаю, - ответил Гриша, - может, угольной промышленности.
Но Савва уже начал думать. Ниша ритуальных услуг привлекала его своей незанятостью и возможностью развернуться сразу широко и с понтами. Савва навел справки, Гриша встретился с Жориком и напоил его в зюзю. Пока Жорик еще держался на ногах, он вел себя высокомерно, требовал чистых салфеток и пива к водке. Потом спустился и стал плакаться, сказал, что давно пошел бы из истопников, что ему жмуры уже ночами снятся, да куда ж он пойдет? Там коллектив, его уважают, на день рождения грамоту дали, план они выполняют, и вообще…
- Ага, - сказал Гриша, - план. Значит, вы таки бюджетники?
- Да, - расплакался снова Жорик, - мы бюджетники. К тому же льготники.
- А в чем фишка твоей работы? - спросил Гриша.
Жорик помолчал, попросил еще одну чистую салфетку, вытер слезы и ответил:
- Фишка моей работы, Гриша, в моей безотказности, понимаешь?
- Объясни, - попросил Гриша.
- Я истопник, - сказал Жорик и снова вытер слезы. - Я сожгу кого угодно, хоть маму родную. На мне держится демографическая ситуация в Ленинском районе, сечешь? Потому что это я держу топку теплой, а котлы - прогретыми. Я, можно сказать, вообще тут центровой. Кстати, пиво будет?
- Ну, у вас же не единственный в городе крематорий… - справедливо удивился Гриша.
- Так-то оно так, - ответил Жорик. - А ты попробуй сжечь жмура в соседнем районе, я посмотрю. Мы ж бюджетники, у нас все прописано, у нас план, я жмуров с утра кидаю, у меня топка всегда прогрета, сечешь? - снова спросил он. - Со жмурами главное что? Главное порядок. Останови я котлы, остынет топка, куда жмура кидать будешь? Жмур, он ждать не будет, он разлагаться начнет. Так что от меня здесь вся демографическая ситуация и зависит.
Несомненно, под демографической ситуацией Жорик понимал что-то свое. Гриша задумчиво качал головой.
- Так что, выходит, - сказал он наконец, - вся фишка в том, что вы бюджетники?
- Да, - подтвердил Жорик не без самодовольства, - в этом вся фишка.
- Значит, выходит, - говорил дальше Гриша, - если я построю рядом свой крематорий, на более человеческих условиях, то я вам весь бизнес перебью?
- Что ты?! - забеспокоился Жорик. - А истопника где возьмешь?
- Ну, истопник - не академик… - задумчиво сказал Гриша. - Вот ты, например, что заканчивал?
- Музыкальное училище, - сказал Жорик, - по классу баяна.
- Так что же ты в истопники пошел?
- Я с коня упал, - объяснил Жорик.
- С какого коня?
- Меня после одного концерта домой на коне везли, пьяного. И я упал с коня. Сломал средний палец. Пробовал играть дальше, но не все ноты беру, сечешь?
Тогда братья собрали совет и стали совещаться. Гриша, все еще пребывая под впечатлением рассказов о жмурах, предлагал открыть приватный крематорий, например, в котельной, завести туда импортный финский котел и устроить с Жориком стахановские соревнования. Вообще Гриша к идее относился легкомысленно. Создавалось впечатление, что он собирается открывать сауну. Савва, наоборот, солидно возражал, акцентируя внимание на том, что импортный финский котел, во-первых, еще достань, а во-вторых, он, сука, столько электричества жрет, что они по бабкам просто не потянут.
- Послушай, - говорил он Грише, - котлы-мотлы - это все несерьезно. Надо нормальный бизнес ставить. Запускать полный комплекс ритуальных услуг от "а" до "я".
- От "а" до "я" - это как? - спрашивал Гриша, - это что, жмуров самим собирать по улицам?
- От "а" до "я" - это полный комплекс услуг, - объяснял Савва, - с крематорием, с бабками-плакальщицами, с изготовлением памятников. Столовку можно открыть, чтобы отпевать было где. Наладить бизнес надо, и народ сам к нам потянется.
- Вот тут я сомневаюсь, - ответил на это Гриша.
За какое-то время братья выкупили земельный участок в пределах города. Пожарные хотели бабок, но Савва убеждал их, что проект некоммерческий, а значит, бабки за это брать нельзя.
- Это ж экологически важный архитектурный объект, - объяснял Савва пожарным, - это ж легкие города, это нужно нам всем.
- Нам это не нужно, - возражали пожарные.
Наконец с пожарными договорились. Гриша снова встретился с Жориком, Жорик затянул было свою сагу о жмурах и истопниках, но Гриша коротко попросил его нарисовать им схему котла. Савва посмотрел на рисунок Жорика, молча отдал его Грише и посоветовал найти священника.
- Что, отпевать будем? - поинтересовался Гриша.
- Надо освятить место, чтоб бизнес пошел.
Гриша снова встретился с Жориком.
- Послушай, - сказал он, - вы ж там отпеваете своих жмуров?
- Ну да, ну да, - завелся Жорик с полоборота, - жмура, его отпеть надо, а как же, перед тем, как в топку, жмур, он отпет должен быть.
Через Жорика Гриша вышел на отца Лукича. Жорик дал ему длинный номер мобильного. Гриша позвонил.
- Я отзвоню, - коротко сказал отец Лукич, - у меня безлимитный.
Договорились о встрече в кафе. К кафе отец Лукич подъехал на вишневого цвета бээмвэ. Братья рассказали ему о своих планах. Отец Лукич задумался. Попросил себе пива к водке. Выпил. Задумался еще раз.
- Хорошее дело делаете, хлопцы, - сказал наконец, - хорошее. Благослови вас Господь! - Перекрестил он братьев, а заодно и соседний столик. За соседним столиком притихли.
- Так что, отче, - начал Савва, - можно на вас рассчитывать?
- Можно, - рассудительно сказал отец, - можно… Но если вы думаете, что я вам буду ваших жмуров отпевать, то лучше забудьте об этом…
- Что же делать, отче? - спросил Савва.
Отец помолчал.
- Часовенку вам, хлопцы, надо, часовенку.
- Часовенку?
- Да, - задумчиво почесывая рыжую бороду, сказал отец, - часовенку… Часовенку. И водки.
- Водки? - не понял Гриша.
- Да, мне водки. И часовенку.
- А часовенку освятите? - поинтересовался Савва, прежде чем заказать водку.
- А чего же, - рассудительно вел дальше отец, - часовенку освящу. Приеду к вам, у меня машина своя, освящу место, организуем молебен против злого глаза, против голода, против мора.
- Отче, - напомнил Савва, - нам против мора не надо.
Принесли водку. Отец поднялся, поднял рюмку и сказал:
- Мудры дела твои, Господи, воистину по делам твоим познается мудрость твоя.
За соседним столиком оцепенели. Вообще весь зал, затаив дыхание и сжав в горле водку, смотрел на отца Лукича. В это время его мобила завибрировала. Отец поднес трубку:
- Да, - сказал - да, Валюня, я перезвоню, я тебе перезвоню. Что? Блядь, я ж сказал, я перезвоню! - Отец Лукич склонился над мобилой и стал искать нужный номер. Наконец, ощутив общее напряжение в зале, поднял глаза и увидел оцепеневшие взгляды, направленные на него. Он огляделся кругом, посмотрел на рюмку, перевел взгляд на мобилу, потом снова - на зал. - У меня безлимитный, - объяснил.
Через какое-то время отец Лукич и братья Лихуи приехали на отведенный под кладбище участок. На участке бездомные дачники уже копали грядки. Гриша начал их выгонять, дачники отбивались лопатами. Наконец из вишневого цвета бээмвэ вышел отец Лукич и достал из-под полы своего твидового пиджака тяжелый серебряный крест зековской работы. Дачники отступили.
- Вот тут, - сказал отец Лукич, - вот тут благословенное место, истинно вам говорю, можете класть фундамент.
Савва достал из багажника колючую проволоку и хмуро начал ее разматывать. Кроме того, отец обещал дать объявление об их конторе в епархиальной прессе, лишь попросил принести готовый текст. "Пишите о главном, - сказал он, - слоган, прайс-лист, система скидок, о церкви что-нибудь. Чтобы к вам хотелось прийти, понимаете?"