- Теперь меня будут окружать красивые вещи, - подумала она, - и не будет болеть моя зеркальная душа.
Споткнувшись обо что-то, она вдруг заметила, что это учитель у нее под ногами.
- Тебе чего?
- Деточка! Зачем же ты ешь лук по вечерам? Вредная мужицкая привычка. Как же царь тебя целовать будет?
- Врешь, не ела я лука. Я только яблоки ем.
- Ну значит, это твой природный запах. Что свидетельствует о принадлежности к низшей касте.
- Врешь?
- Вру. А если нет?
Врет? - думала сиротка. - А если нет?
И она пошла к художнику. А тот, завидев ее, убежал. А мать сказала: что-то нынче возле дворца луком запахло... Тогда несчастная невеста отправилась на базар. Мальчишки побежали впереди, чтобы предупредить народ, и когда сиротка шла мимо торговых рядов, люди шарахались от нее, зажав носы. "Врут? - думала она, - конечно, врут. А если нет?"
Неподалеку от рыночной площади в деревянном домике жил музыкант, который, играя всю жизнь на саксофоне, давно утратил способность различать запахи. Сиротка вошла и села на пол.
- Тебе со стороны виднее. Врут или нет?
Музыкант протянул сиротке чашечку кофе.
- Я думаю врут.
- А вдруг нет?
- А хочешь, я научу тебя играть на саксофоне?
- Нет, маэстро. Не отнимай у меня музыку. На что мне царство без музыки?
- Из тебя выйдет прекрасная музыкантша. Я возьму тебя в свой ансамбль - такой будет джаз - весь мир сойдет с ума. Я чую в тебе талант. А?
- Нет у меня таланта. Ничего нет. Я сиротка.
Тут в окно влетел большой камень и убил музыканта. Сиротка поставила чашку на стол, взяла под мышку саксофон и вышла на крыльцо.
Толпа свистела и размахивала флагами с надписью:
"Долой луковую царицу!" В переулке демонстранты давились от смеха, а отец с матерью стояли на коленях.
Сиротка задумчиво дунула в саксофон и отправилась странствовать. Она пришла в чужую землю и, разыскав в лесу охотника, спросила, правда ли, что от нее пахнет луком. Но охотник говорил на чужом языке, а она на родном. Чужой охотник не понял родного языка, и неумытая сиротка побрела дальше. Колдунья тоже ничего не смогла ей ответить. Тогда ей пришлось вернуться на родину.
Из жалости ее взяли на работу в ночное заведение "Конфуз", что напротив домика умершего музыканта. По-прежнему у нее было только детское платьице и чужой саксофон, из которого она по вечерам извлекала весьма странные звуки - ее там и держали за дурочку. Играть она так и не выучилась, да и не хотела - душу берегла. А сколько ни пыталась хозяйка убедить ее, что раз уж она тут - могла бы и с гостями подзаработать, - все не слушала. "Царская невеста блюдет девственность", - отшучивалась хозяйка.
Свет, желтый и липкий, заливал столики, которые со временем тоже стали желтыми и липкими. Сиротка сидела на полу, пряча свои пустые глаза. С саксофоном она не расставалась. Пьяный поэт бренчал на лире, полицейский плясал с самой молоденькой из девиц, художник давно уронил голову на стол. Тут пришел один князь и сказал, что царь не знает, куда себя девать от тоски.
Сиротка встала и пошла к выходу, продолжая дуть в саксофон. Никто ее не остановил.
- Ты постарела, - сказал царь.
Она кивнула.
- И до сих пор сиротка? Долго же ты шла. А знаешь, что я тебе не царь? Знаешь, что мало моего царства для зеркального мира? "Блаженны нищие духом..." - помнишь, что дальше?
- И не поцелуешь меня? Разве от меня пахнет луком?
- Дура. Шла бы от греха.
Ночь, день сидит сиротка у дворцовой лестницы, смотрит пустыми глазами на свои грязные ладони. На вторую ночь из дворца выходит царь.
- Ты куда ползешь, царь?
- Топиться иду.
- А...
Царь удалился, сиротка превратилась в крысу - это первое, что пришло в голову. Крыса вырыла норку и хотела втащить туда саксофон, но он уместился лишь наполовину. Шла мимо монахиня, наклонилась и постучала по саксофону. Крыса высунула острую мордочку.
- Надо было богу молиться, - сказала монахиня.
- Нужна ты богу!.. - сказала крыса.
КОМАРОВСТВО
Комаров был убийца. Мне бабушка про него песню пела - и... черт его знает, почему этот Комаров меня так волнует? Будто бы дело в том, что я тоже Комарова... Но я вовсе не от него происхожу, хоть я и Комарова и мама моя Комарова, а бабушка моя, когда выходила замуж за моего дедушку Комарова, даже отказалась взять его фамилию, чтобы не оказаться однофамилицей знаменитого разбойника Комарова. Боже мой, как славно - вы думаете, должно быть, что разбойник это нечто такое лохматое в окровавленной рубахе - ну, русский мужик гуляет. Ничего подобного - это совсем другого рода разбойник - московский, мещанский, православный, черт возьми - в гетрах и штиблетах, брючки такие коротенькие и хлыстик в руке - так бабушка его описывала, хоть никогда его и не видела. Простите, но я в него даже несколько влюблена. Вот бы родилась пораньше, так я б за него, ей-богу, замуж пошла. Как вы думаете, женился бы он на мне или не женился? Представляете, перед алтарем с этаким злодеем - есть в этом что-то такое... православное. А так... В общем, была у него жена - они на пару работали. Жаль только, бабушка песню плохо помнит... Чего-то такое:
В Москве, у Калужской заставы,
Всем известный там жил Комаров,
Торговал он на конном конями,
Народ грабил почище воров.
Только конный базар открывался,
Появлялся тут с хлыстиком он,
Меж приезжих крестьян он толкался,
Набивался с дешевым конем,
а дальше своими словами, что, дескать, конь у него был - ух какой - и стоял себе на конюшне спокойненько, а Комаров этих приезжих крестьян к себе зазывал коня смотреть, а там хвать "в переносье молотком", денежки себе забирал, кровь куда-то там спускал, в корыто какое-то, чтоб на дорогу не капала (тогда уж, наверно, топором, а не молотком - откуда уж тут кровь, если молотком-то - ну и вообще топором куда красивее, если принять в расчет гетры и штиблеты), потом запрягал в пролетку коня этого самого - статный был конь - и увозил покойничка за город, стало быть, в Подмосковье.
Вот вышла бы я за него замуж и жили б мы сами по себе в лучших традициях Домостроя. Честное слово, я бы его слушалась, и приезжих крестьян он бы отвозил не с какой-то там абстрактной женой, а со мной, такой же Комаровой, как и он сам - барынька такая московская едет себе в пролеточке! Недаром меня в школе Комарихой дразнили и били всем классом при случае - чувствовали, наверно, что что-то тут не то. Кстати, детей бы я ему нарожала и учила бы их сама. Господи! Какие б они у меня умненькие были и красивые - разбойничье гнездо посреди Москвы - мафия такая комаровская. И в церковь бы ходили каджое воскресенье, чтоб молиться. А то - Гедда Габлер!.. Нет, знаете ли, у нас тут Москва. И библиотека бы у меня была, и изучала бы я, знаете что? - мою любимую скандинавскую мифологию. И написала бы весьма восторженное исследование, поскольку уж все были мистикой озабочены, не в Москве, правда, а все больше в Петербурге, а я бы свою мистику устроила и мистерии бы разыгрывала и Третий завет бы написала на основе Старшей и Младшей Эдды. Вот, скажем, был такой бог Бальдр - сын Одина и Фрейи, что ли? - такой был весь белый - кожа белая, волосы белые, ресницы белые - воплощенная русская зима, снег, снег, чистый-чистый, что может быть чище мороза - а вы умеете получать наркоманское удовольствие от холода? Представляете, поцеловать его, а он как лед холодный? То-то. А то: "русская душою, сама не зная почему..." Да, ну так вот - несчастная Фрейя взяла клятву со всех предметов, что они не будут убивать ее снежного холодного сына, а эти вечно пьяные боги устрроили себе забаву - стали в него камни, копья, снежки, может быть, кидать, а он стоит себе, так бы до сих пор и стоял, если бы не этот вредный бог огня, которого они потом к скале приковали, как греки Прометея. Ну в общем он там одному слепому подсунул веточку, которая ничего Фрейе не обещала; бросил слепой бог эту веточку и убил Бальдра. С тех пор я люблю есть снег. Да, но Бальдр воскреснет - потом уже вместе со всеми, после конца света. Что, скажите, что может быть православнее этого зимнего Бальдра, хоть это все и не в России было? Да посмотрите же вы на себя в зеркало - помесь татар с викингами, не считая семитских очков на носу, так что не отмахивайтесь от моего снега. Чистота на дворе почти райская - как хорошо - и на тебе: вышла в рождественскую ночь из церкви - автобусов нет, я пешком иду и твержу себе под нос Иисусову молитву, а за мной мерзкий такой типчик по пятам идет и твердит, что ему нужна женщина. Господи! Снега, снега, больше снега, обожраться снегом, лопнуть от снега! Пришлось поймать машину и удрать от приставалы. А был бы жив Комаров - он бы его хлыстиком по лицу, чтоб шрам остался. Интересно, когда Бальдра убивали, кровь текла, или талая вода? Бог с вами, какая сейчас политика, скоро наступит царство Бальдра - вот вам страдающий бог - только не бог плодородия, а совсем наоборот. Мы же только зимой можем очиститься от летнего пота - вот какая бы я была замечательная женщина, если бы я была женой Комарова.
- Дрын!
- Алло!
- Машка!
- Ну?
- Ну. Посиди послезавтра с дитем, а? Очень надо. И вообще тут у меня Ефим сидит - приходи. Он нынче в общительном настроении - такое говорит, что мне одной слишком много.