6. Гук-общаги
Каждый город, кроме всем известных достопримечательностей, отмеченных на картах и известных туристам, имеет странные и загадочные места со своей собственной аурой. Такие места также известны как "места Силы" - где сами камни хранят дух насилия, жестокости, разнообразных пиздюлей и отпечаток воспоминаний участников и жертв.
Про такое место и расскажу читателю - о широко известном в узких кругах месте, которое, пожалуй, достойно собственной главы нашего повествования.
Между улицами Куйбышева и Малышева есть участок набережной реки Исеть, которая только недавно стала цивилизованной. Раньше там были с одной стороны реки стройки, а с другой - Дендрарий, причем его довольно дикая часть. Берега соединены пешеходным мостиком, который соединяет Дендрарий со стороны Радищева и улицу Карла Маркса. В районе улиц Горького и Карла Маркса и стоят они - гук-общаги, то есть здания по адресу Горького, 20 и Горького 28 "а".
На вид это два обшарпанных исторических здания постройки начала ХХ века, в которых в начале века ХХ1 путями неисповедимыми поселились гуки. "Кто такие гуки" - спросит непросвещенный читатель? "Гуками" американцы во время войны (а слово появилось еще со времен войны на Филлипинах) во Вьетнаме называли азиатов, ну а в обиход специфических кругов оно несомненно попало из культового фильма "Ромпер Стомпер". Заряд "kill Gooks!!!!" оказался узнаваем, и так излюбленная дичь получила родовое прозвище, а место силы получило свое подлинное имя - гук-общаги.
Никто не знает, откуда и когда там появились азиаты. Почему догадаться нетрудно: это самый центр Екатеринбурга, который в те годы бурно отстраивался в местах ветхого частного сектора, где сейчас находятся масса дорогих новостроек. Кто-то это все должен был делать, и видимо изначально планировалось использовать ветхие здания для жилья рабочих, но вышло из этого нечто совершенно иное. Как-то не помнит там история тихих гастарбайтеров, а помнит то, что обе общаги стали центром розничной торговли наркотиками и местом паломничества наркоманов и разнообразного приезжего сброда. Как следует из названия, преимущественное население общаг составляли азиаты, но в целом присутствовало дерьмо всех национальностей: вонючие киргизы, таджики, даже единичные цыгане и прочий сброд. Жутковатое было место: кругом стройки, через речку парк, освещения мало, и только случайные прохожие шарахаются то от приезжих, то от наркоманов. В развалинах рядом было только на моей памяти два убийства, сопряженных с изнасилованием проходивших мимо девушек. Все там было прекрасно: атмосфера, люди, география, местоположение - как будто кто-то специально выстраивал декорации для того, чтобы гук-общаги стали Меккой для молодых людей специфических убеждений.
Первопроходцы атак на гук-общаги рассказывали об этих временах с той же тоской, с какой старый рыбак рассказывает, как в ранешние времена река состояла исключительно из рыбы с редкими вкраплениями воды. "Да как - идешь, бывало, мимо просто - гук идет! Втроем, вчетвером хуярили прямо там, и в кусты. Три минуты и шнурки новые!". Одну из ранних акций в этих краях запечатлел один из самых известных роликов Формата-18, для беспалевности слитый на формат как "Новгородские акции". Это где у речки плохо организованный моб прыгает на одинокого азиата, прессует, а после камера прерывается и видна атака со спины довольно увесистого гука с прической в стиле "афро". Эти кадры реально прославились, так как показываются по телевизору в каждой передаче про скинхедов, и даже были показаны на CNN. Всего роликов там было снято великое множество, включая два длинных видео-дайджеста "Прогулки у гук-общаг" ч. 1 и ч. 2. авторства знаменитого "Фольксштурма".
Очень скоро изобилие дичи привело к тому, что охотники стали на постоянной основе собираться через речку - в Дендрарии, и противостояние приняло затяжной, позиционный характер.
Попробуем перенестись в это время, читатель. Темный летний поздний вечер, тлеет костерок. У костра - темные фигуры; в стороне сидит знакомый читателям А. со своим ближним кругом "основы". Крепкие парни в светлых джинсах и темных олимпийках с подвернутыми рукавами осматривают молодежь у костра. Горят глаза тех, кто впервые выйдет на охоту на живого человека - это дикий мандраж, страх и какое-то древнее чувство фатума. За рекой стоят, как две цитадели темных сил, общаги. Алкоголь и адреналин стирают реальность происходящего и какие-то условности, и в вечерней мгле уже не Исеть и гук-общаги рисуются вчерашним школьникам, а былинная река Смородина, отделяющая мир людей от мира нежити и цитадели темных сил за рекой. Впрочем, количество нефтяных отходов в Исети думаю сделало бы вполне реальным поджог оной, чтобы совсем соответствовать народной традиции, представлявшей данную речку кипящей и огненной. Вот кто-то затаптывает костер, и происходит волшебное преображение: уже не дети и подростки выходят на темную асфальтовую дорожку, а что-то дикое, хищное и очень злое. Полчаса, час группа рыскает в окрестностях: пусто. И вот радостным холодком по спине - идут! Сколько их там? Двое? Погнали!
Кто-то с криком налетает на первую жертву, вцепляется в ворот. Скрутка, и вот уже неведомый киргиз или китаец страшно кричит, проклиная тот момент, когда он здесь оказался. Второй вырывается и убегает - А. презрительно смотрит со стороны. Сегодня не день основы, сегодня проверяется молодежь. Десяток тощих малолеток в смешных больших ботинках выглядят жалко и совершенно не пафосно: сбившись в кучу, они долго и судорожно избивают жертву нелепыми пинками, болезненными, но не приносящими результата. Гук орет; орет страшно и переходя на ультразвук - бесполезно, удары усиливаются. Поймав общий ритм дети пятнадцати-шестнадцати лет не могут остановиться: продолжать бить будут исключительно от страха, что избиваемый встанет и сделает что-то страшное. Так будет продолжаться до тех пор, пока матерящийся А. за шкирки не начнет оттаскивать карлоту, превращающую в фарш уже то, что не может быть человеком.
Быстрый бег вдоль реки, и вот через полчаса все сидят у нового костра - возле моста на улице Декабристов. Детей трясет, между ними ходит бутылка водки. Половина больше не появится там, и постарается все забыть. Половина превратится в мелких и трусливых, но опасных уличных хищников. И только один, а может двое - тот, кто поймал за ворот и бросил тайской "скруткой", и тот, который сосредоточенно выцеливал затылок для эффективных ударов; изменятся. В их глазах навсегда останется отблеск того костра, а внутри научится сжиматься мощная пружина, кидающая на биты, ножи и арматуру. Когда-нибудь они встанут рядом с легендарным А… М., Виктором, а возможно и займут их место в новых эпохах.
* * *
Никто не знает, сколько молодежи "бригады" воспитали у гук-общаг. Со слов одних моих знакомых, посещали они их регулярно с периодичностью два раза в неделю составом в 5 щщей в течение полутора лет, с немногочисленными перерывами. Не всегда охотничья удача была на их стороне, но чаще были результативные мероприятия.
Еще давно я задумался: как же так? Многие годы в самом центре Екатеринбурга происходил пиздец, а последствий чаще всего не было никаких, по крайней мере со стороны закона. Кого-то там принимали, кого-то сажали - но это не имело ничего общего с масштабами творящегося беспредела. Подойдя к вопросу с научной точки зрения, причин для этого я нашел три.
Во-первых, в обеих общагах проживали несколько сотен жильцов на очень ограниченной площади, и большая часть из них были нелегалами. Избитых туда же и тащили, ну пускай кто-то добирался до больницы. Большую часть инцидентов составили латентные преступления, как я выяснил позднее уже из источников в правоохранительных органах. Куда девали дохлых гуков живые мне неведомо, но судя по отвратительной вони у общаг делались предположения, что мясо там не пропадало, а кости отправлялись в суп. В общем и целом эти два анклава существовали много лет как бы автономно от правового поля Российской федерации - подобно тому, как у нас живут некоторые микрорайоны на Сортировке, где торгуют собачатиной из фургонов, а все ценники и надписи на китайском. Только так можно объяснить то, что даже десятки роликов оттуда в Интернете так никогда и не превратились в уголовные дела. Нет потерпевших.
Во-вторых, тому же способствовало исключительное географическое положение общаг. Из четырех направлений для бегства только с двух в принципе проезжала машина, а в еще двух были и есть развалины и пешеходный мост с парком за ним. Спустя 200 метров - оживленные улицы и все виды транспорта, где затеряться можно в любое время суток.
В-третьих именно гук-общаги стали полигоном для испытания множества инновационных идей, которые обеспечили безопасность "акций" для нескольких поколений группировок. Так знакомый читателям Виктор стал основоположником метода хронометража при проведении акций. Суть его сводилась к тому, что на месте будущих боевых действий заранее и в разное время суток производился контрольный вызов милиции. Броском ли кирпича в окно, звонком ли - неважно. Отслеживались как направления, так и время прибытия экипажа, ну и просчитывались заранее пути отхода. Со временем некоторые добились такого совершенства, что в излюбленных угодьях были известны длиннейшие "коридоры" для отступления по дворам, непроходимым для патрульной машины, с препятствиями и выходами в транспортные узлы типа трамвайного кольца, где след терялся моментально. Испытательным полигоном для всего этого сомнительного ремесла и были общаги, где как будто высшими силами были созданы идеальные для этого условия.