Снег выпал и была путевка такова: Новый год нонче - на природе, во саду ли в огороде, чтоб усё было у полном у порядке, ядрено и крепко, по высшей расценочной категории: пар изо рта, яйца в пене, усы в лядышках; наскакаться, наораться, напохабиться. Как в лучших домах, от всей души.
К естеству тянет, к корням, к елкам-палкам-моталкам. Там лес густой, ходит ванька холостой, там добрый дедушка Мороз, борода из ваты, он подарки нам припас, пидорас горбатый: кому чё, кому ничё, а кому через плечо.
Шотландия там. Там фул он зе хил на волынке зайцам наяривает, там хорошо, там нас нет.
Хватит этих общагских сборищ с потными танцами в вестибюле - всегда одно и то же, без вариаций. Надоело.
Кабак на 31 декабря дружно ложил: кто на полиграф потащится Новый год справлять? Не солидно просто. Я так бы и в голодный год за сто блинов не пошел. Ну что там будет? Трактир "Три пескаря"? Ханыжье одно припрется. А возни? Народу в зале будет хрен да маненько, а коллективу каково? Приготовь, подай, унеси. Можно, можно поработать, лишние полстольника срубить, но ведь не всё деньгой меряется.
Не, в праздник работать не в жилу. Отдыхать надо. Ноги в потолок, "Голубой огонек" полупьяным глазом смотреть, выпятив наетый живот. Кому, скажите, охота в праздник на работу идти? Покажите такого мудака. Весь день бы в музее стояли ротозеи. Ладно там Первое мая, день проституции, а Новый-то год - это НОВЫЙ ГОД! Семейный праздник. Детишки табеля с двойками принесут. Папа с работы на рогах припрётся, обглоданную елку притащит. Гирлянду зажгут. Стол накроют. Вкусненькое всякое. Бутылочку. Ну? Хорошо ведь, правда, Маша?
За пару недель до вывесили объяву в окне: новогодняя ночь по заказам, выкупайте загодя билеты.
Ни-ко-го.
Администрация покочевряжилась - как же без этого, но в итоге юрьев день: 31 и 1 - выходной. А у нас вариант сам вылез, как оно обычно и бывает.
Были сборы недолги, репертуар в гастрономе: от стрелецкой до водки, а вот шампанского, конечно, нулём. Шампанского у Зои Палны взяли, по кабацкой, с наценкой. Дорого, ети его, а где кроме кабака? Тащись в дорогую мою столицу, если уж так сильно газированных пузырьков хочется. А уж там язык на плечо, руки в ноги и чесу по магазинам. Возьмешь. Если повезет. Опять же, перед праздником всё равно билетов нет - все за колбасой прут, за мандаринами.
А в кабаке и вырезка - нате пожалуйста, отборная барашка, прямо с живодерни - будьте любезны; в кабаке и колбаска, и ветчина, и майонез, а лучок-чесночок - это уже так, мелочи, этого девки насыплют, жалко им что ли?
Взял авоську, пошли с поварицей к подвалу, где у них овощи-фрукты гниют-разлагаются. Пока спускались, шутковали, я ее за задок, как положено, она - уйдзи, охальник дерзкий, а уж там-то, в узеньком месте, при помойном свете, там-то меня прямо за детородный орган и схватила.
Приперла к стенке, держит. Крепкой мозолистой рукой. Пыхтит-сопит. И с декламацией, со стальным железом в голосе выговаривает: чего это вы, мол, только с официантками трётесь, а? и грудью, грудью широкой толкает, как молодой петушок. Смотрите, говорит, мальчики, на диету посадим.
Ошалел я, не пойму: шутит или всерьез? Пьяновата вроде малость, бухают они там что ли слегонца? Раскраснелась гнилым яблочком. А вроде и нет - духана не слышно.
Вот ведь прихватила, прошмандовка. Да в глаза, прямо в глаза смотрит, следопыт-фенимор купер.
Да что ты, говорю, перепетуля, хвать ее самоё за добро и в шелуху, на мешки задом пячу - с боем будем прорываться, раз такая оказия. Ой-её-ёй! Заверещала, засучила ногами-руками. Да и деваха-то так, только по пьяни, да с голодухи. Никто из нас и верно, помнится мне, ее не лапал: корявенькая какая-то, ни пришей, ни пристегни; вот и надулась на невнимание, как мышь на крупу: живая ж, шевелится, хоца.
Заваливаю клаву в лук, рукой резинку шарю, а резинки и нет. Нет резинки! Они ж на кухне нагишом лазают: пар, жар, сопреет кудрявая - вот в халатах одних и кашеварят, токо сиськи из прорех вываливаются.
Нет, не дается, дурная. Отпрыгнула в угол, шерсть дыбом. Еле отшутился. Сам же и виноват.
Дуры, дуры, что у них на уме? С глузда съехать можно. Чтоб я еще за луком этим пошел! Они в следующий раз всей кухней там подловят да снасильничают. Ходи и оглядывайся.
Успокоилась.
Набил я сетку туго, от нервности подхихикивая. Пронесло. Анекдот-с.
Ан нет, смотри-ка ты. Из подвала вылезли, снова запридурялась. Задком вертит, глазом крутит. Шизанэ ты моя, шизанэ. Перепады такие. Или хочет да боится. А чего бояться? Или влюбилась? Влюбилась поди.
Еле-еле отбоярился с этим луком. Улыбался-разулыбался, аж уши свело. Ну, сумасшедшая, что возьмешь?
Надо на них Миньку напустить. Пусть потопчет. Или хором, всех в кучу малу, разом, компанией. Небольшое бордельеро с забегом в ширину и глубину.
А то ума хватит - кормить не будут. Заведет всех такая вот, им только подай идейку. Тут ухо надо востро по ветру - чем пахнет: щами-борщами или макаронами на воде.
13
Дача промерзла до звона, бревна, как ксилофон: доремифасоляси - кошка едет на такси. Иней сажей-бахромой, елочки-сосеночки в кружевах: сказки венского леса. Истинно - Шотландия.
А терем-теремок какой! Знатный терем: наличники резные, узорчатые, всё покрашено так, с любовью, не спеша.
Замок полчаса открывали, два коробка спичек извели. Руки - крюки, нос - дед мороз, сопли - торсовый лед.
Забежали, повключали всё, что включить нашлось: козел, радиатор, электроплитку, щипцы для завивки волос. Была б возможность, пальцы б розетку засадил - всё нутро промерзло, кишки остекленели. Не холод, а холодец!
В камине, слава хозяину, дровишки заботливо приготовлены, прям в тайге. Запалили, затрещало.
Кой как отошли, чтоб разогреться изнутри.
Хозяйку дачи Миня подцепил в кабаке мимоходом. Буквально. Шел мимо, валенком зацепился и на всю длинноту под стол, под ажурные колени. Знает где падать. Выбор как всегда: под метр девяносто со шнобелем а-ля синагога.
Контакт! Есть контакт!!
Этот своего не упустит. Сразу снимать не стал - уж больно в головорезистой компании веселилась деваха, а склеить - склеил. Подстерег, и телефончик выцыганил. А потом и сам черт ему младший брат. У прародителя зла такого липкого языка нет, как у Мини.
Вот те и дача.
Девки спорили на даче, у кого меж ног лохмаче. Ну, у этой - полный с этим порядок. Она и там себе перманент наведет. Парикмахер-шахер-махер. Да не просто: канадка, полубокс, финский домик, а каждому клиенту его собственную прическу находит. С огоньком, как говорится, расправляется с лохматостью. Посему парикмахер модный. Мастер першего разряду. Минька бает - в очередь к ней стоят по полгода, всяким лямпампончиком называют, в глаза заглядывают.
Гребет по три сотни с лишним, да и предки не под забором валялись: дача, квартира, машина - всё у девки есть. Полный абажур. Кроме мужа. А без мужа неинтересно. Издеваться не над кем. Капризы строить не перед кем. Изменять и то некому. Бабам самое главное - штамп в паспорте, а то вроде как порченая; если не берет никто, свои же подружки зашушукают: так косточки отполируют - лучше ветра и дождя.
А тётя веселая. Лицо доброе, общедоступное, и сама такая уж общительная: ля-ля-ля, ля-ля-ля, затрындычит, так не знаешь, как и отделаться. И плюс ко всему весьма интересная натурой: шея длинная, грудь высокая, нога точеная, а телом крепкая, с изгибом - "и это всё моё". Тепло от нее, прямо как от печки, волной идет, так бы и забрался под махер в дочки-матери на деньги поиграть.
Для Лёлика, по Минькиной просьбе, подружку прихватила. Птичку-невеличку, кнопку джинсовую с конским хвостом.
На эту посмотришь мельком - и уже картина ясная. Лицо - зеркало души. Всё на нем худым помелом. И кто это говорит, что по лицу нельзя определить: пьет или не пьет? таскается или уже истаскалась? Можно. И еще как можно. Всякие там физиогномисты такого наворотят - бульдозер не разгребет. Да и без них особого ума не надо. Откуда это: Бог шельму метит? печать порока? От народа. От самых, так сказать, глубин.
И еще. Вот что интересно: у хорошей девочки подружка обычно блядь худая. Почему так? Сколько раз замечал. Парадокс какой-то. Бином Ньютона.
Минька, конечно, уже провел оперативную разработку, разнюхал у своей.
Принцип примитивный: если хочешь что-нибудь эдакое педикюрное узнать о девке, скажи о ней что-нибудь хорошее ее же подруге. Безотказный вариант. Результат обычно олимпийский: девяносто девять из ста.
Ну и что я говорил? Сильно падкая и не только на спину. К тому же не прочь и шведский вариант. Эмансипе. Как в кабаке - по заказу. Лёлик же с ней не поэму собирается разучивать. А то, что худющая, так такие от жизни никогда не устают.
Ходит Лёлик лисой вокруг кувшина, усы облизывает. Будет небесам жарко, сложат о героях песни.
Я с Любашей. Куша с бананишной. Хоп, хей хоп.
Чтобы осознать себя, решили принять для сугреву. Замерзшую до деревянного состояния колбасу разогрели на сковородке вместе с хлебом. А буханку пришлось рубить топором - виданное ли дело? Водка замерзла до тягучести, из бутылки вылезать не хочет, ленивая. Заставили. На копченую утку даже смотреть жутковато - скрючилась от холода, лапы поджала. Засунули в гусятницу, и в камин, к уголькам - отогревайся, птичка.