Участковый укоризненно покачал головой. Еще раз зачем-то заглянул в свою папку, подчеркнул что-то красным карандашом.
- Честное слово, я не специально, вы же понимаете – работа, никакого свободного времени…
- У всех работа, - прогудел страж порядка и сдвинул на затылок синюю фуражку, - и у меня работа, а я ведь порядок не нарушаю.
Теперь он заметил, что крылья участкового нетерпеливо подрагивают у того за спиной. Они были небольшие, будто куриные, покрытые редким пером и, как ему показались, для полета не годились вовсе.
Работник милиции перехватил его взгляд и понимающе улыбнулся.
- На вид они не очень. Но мне же на них не летать, верно?
Он поспешно закивал головой, соглашаясь.
- Вот… А закон, - назидательно сказал участковый, - закон соблюдать надо, гражданин. Если сказано – всем явиться для получения, значит, нужно явиться в установленный срок. Так что, должен вас оштрафовать и выписать предупреждение.
Заплатив деньги и забрав мятый бланк, он вежливо попрощался, закрыл дверь и обессилено привалился спиной к стене, чувствуя, как липкая испарина покрывает ложбинку между лопатками.
"Нечего бояться, нечего. Получишь крылья – и гуляй на здоровье, никаких проблем. Вон, еще месяц назад сосед получил. Всю ночь потом гудели, а сейчас каждое утро на балконе ими машет, зарядку делает. Даже помолодел. Ничего страшного", - он убеждал себя и в ванной, вытираясь полотенцем. Но страх не проходил, только сгущался где-то под ложечкой. Конверт! Он кинулся в комнату и принялся лихорадочно выдвигать ящики стола. Нашлась потерянная связка ключей, старые кассеты, потрепанные тетради с какими-то конспектами. Белого четырехугольника не было. "Все. Приплыли", - он сел на стул и зажмурился. Потом вскочил и выбежал в прихожую. Конверт был там – белый уголок торчал из-за рамы зеркала. Он криво, поспешными щипками разорвал его и вытащил листок плотной бумаги.
Все верно. Явиться для получения крыльев нужно было две недели назад. Приглашение, напечатанное казенным языком, не угрожало никакими карами, но он и так знал, что попался. Идти не хотелось, откуда-то вдруг появилась противная дрожь в ногах, и он сел прямо на пол.
- Да что такое?! – прикрикнул он сам на себя. – Придешь, покаешься, сделаешь виноватое лицо. Получишь порцию "как не стыдно" и отправишься домой!
Страх не ушел совсем, но затих, притаился где-то в укромном уголке, изредка попискивая внутри, словно тревожный индикатор. Он оделся, неторопливо и тщательно зашнуровал ботинки, позвенел ключами, запирая дверь. Конверт шуршал в нагрудном кармане. На лестничной площадке ему встретилась молоденькая соседка, с которой он поддерживал безобидный флирт.
- Здравствуй, - она кокетливо стрельнула глазами, как бы невзначай задела его бедром, обтянутым модными джинсами. За ее спиной трепетали длинные переливчато-розовые крылья, пушистые и мягкие.
- Красиво, - похвалил он.
- Ой, спасибо, - соседка картинно смутилась, - я еще и привыкнуть не успела! А можно, я к тебе вечером в гости зайду?
- Ну конечно, - он улыбнулся, неопределенно махнул рукой, спускаясь по ступенькам, - ты звони.
На улице было жарко. Он шел, уворачиваясь от прохожих, обметавших его крыльями, отгоняя от лица кружившие в воздухе перья – рыжие, золотые, синие. Недоуменным взглядам, обшаривавшим его плечи, отвечал тренированно-пустым выражением лица. На крыльцо Дома Крыльев взбежал легко и даже с какой-то дерзкой уверенностью.
Очереди внутри не было. Секретарша, оторвавшись от чтения модного журнала, коротко взглянула на него – и тут же нахмурилась, но кивнула приветливо.
- Вы на получение? Приглашение с собой? Будьте добры…
Он судорожно сглотнул, отдавая конверт. Наверно, даже побледнел, потому что девушка удивленно посмотрела на него, изогнув подведенную бровь.
- Да вы не беспокойтесь, - она изучила Приглашение и сделала на нем какую-то пометку. Листок исчез в прорези непонятного устройства, - все будет хорошо. Это ненадолго. Пройдите, пожалуйста, в ту комнату и снимите рубашку.
Он послушно зашел в темноту, холодными пальцами расстегивая пуговицы.
- А выбрать крылья… самому можно? – голос прозвучал глухо, потерявшись в стенах, обитых чем-то мягким. "Как в гробу", - подумал он и стиснул зубы.
- К сожалению, нет. Не беспокойтесь, наш аппарат автоматически подберет оптимальную для вас форму. Стойте спокойно и закройте глаза, - динамик щелкнул и отключился. Он едва успел зажмуриться, как со всех сторон обрушился ослепительный свет. Никакой боли не было, свет помигал и отключился. Он стоял в темноте и чувствовал за спиной непривычную тяжесть.
Динамик молчал.
- Уже можно выходить? – нерешительно спросил он, машинально скручивая рубашку в длинный жгут. Из темноты проскрежетало, словно кто-то коротко и хрипло вздохнул, и дверь приоткрылась, впустив полоску света. "Как теперь одеваться-то?" - он вышел в вестибюль и замер под взглядами.
Секретарша, бледная и растерянная, тут же опустила глаза, зато несколько крепких мужчин в одинаковой серой форме смотрели на него, не отрываясь, и от выражения на их лицах ему стало по-настоящему страшно.
- Что?.. – спросил он и тут же уловил сбоку свое отражение в большом застекленном шкафу. Отшатнулся обратно в темноту, но дверь за спиной уже захлопнулась.
Крылья за его спиной были большими. Огромными. Черная перепончатая кожа маслянисто блестела в холодном свете люминесцентных ламп, и каждая складка заканчивалась длинным костяным шипом.
- Нет! Это какая-то ошибка! – закричал он во весь голос, пытаясь надеть рубашку, спрятать под ней то неправильное, отвратительное, что теперь было намертво связано с ним. Секретарша поспешно отскочила за спины людей в сером и заверещала что-то в телефонную трубку.
- Выпустите меня! – он рванулся к входной двери, но тут же получил по голове чем-то тяжелым так, что в глазах потемнело и вспыхнуло искрами. Сильные руки вывернули ему локти назад, кто-то еще раз врезал по шее. Ошеломленного, мотающегося как тряпка, его проволокли по паркету коридора и выбросили в пахнущий помоями переулок. Он ударился грудью об асфальт и поднялся. Стальная дверь лязгнула, с той стороны повернулся ключ в замке. Он стоял, тупо глядя на капли крови, падающие из разбитого носа. Потом схватил себя за крыло, дернул изо всех сил.
- Н-нет! Уйди! Сгинь! – пальцы соскальзывали с кожи, острый шип распорол запястье. Крыло шевельнулось в ответ, расправляясь само по себе. Сзади послышались шаги. Он поспешно обернулся, страх уже завывал сиреной в голове.
Людей было много. Они стояли неподвижно, сгрудившись толпой, и смотрели на него. Из глубины переулка появлялись все новые и новые, и каждый нес в руке камень или обломок кирпича. От равнодушных взглядов его затрясло. "Я же могу улететь! Я должен улететь!" - он выбежал на середину переулка, поднял глаза к далекой полоске неба, стиснутой где-то вверху кирпичными стенами. Но крылья больше не шевелились, бесполезным плащом болтаясь за плечами. Тогда он вздохнул и повернулся к безмолвному кольцу окруживших его людей.
- Это ошибка…
Первый камень попал ему в левый висок.
ПАРИКМАХЕР
- Проходите, пожалуйста, присаживайтесь.
- Спасибо. Мне бы подстричься...
- Сделаем. Конечно. Не вопрос.
- Мне бы, знаете...
- Знаю. Волосы укоротить, да?
- Ну, собственно...
- Вот и хорошо. Хм. Так. Так. Ну что ж. Давайте-ка голову сюда...
- Что вы делаете?
- Успокойтесь. Расслабьтесь. Все будет хорошо.
- Зачем вы меня пристегнули к креслу. Руку! Руку отдайте!
- Тих-хо! Не дергайтесь. Для вашей же пользы, вам говорят! Тихо!
- А-а-а!
- Не кричите. Голову сейчас закрепим... так. Погодите, я халат надену.
- Отпустите меня!
- Странный вы человек. Подстричься хотите?
- Ну хочу! Но не так...
- А как? У нас все в соответствии с прогрессом. Тэк-с. Обработаем кожу спиртом. А вот теперь и за ножницы пора браться.
- Господи! Что это?
- Где? А, это... Ножницы.
- ЭТО ножницы? Это какое-то орудие пыток!
- Знаете, вы меня прямо оскорбляете сейчас. Я ими уже стольких подстриг...
- Не надо! Зачем вы меня наголо стрижете? Отпустите! Я вам денег дам!
- Работу нельзя бросать на пол-дороги, молодой человек. И чему вас только учили родители?
- Что вы со мной делаете?! Нет!
- Так... вот уже все хорошо. А давайте-ка мы поскоблим бритвой, чтоб теменной шовчик было лучше видно...
- Я на вас в суд подам! Маньяк!
- Так уж сразу и маньяк. Стрижка - процесс хлопотный. Знаете, что-то мне форма вашего черепа не нравится. Вас головные боли по утрам не мучают?
- Нет! У меня сейчас одна головная боль - это вы и ваши чертовы ножницы!
- А вот мне кажется, что головные боли вас должны мучать. Голова жестко закреплена? Вот и хорошо. Необходимо исследование. Сейчас аккуратно надрежем и рассверлим...
- Го-о-осподи! А-а-а-а-а!!!!!!!
- И все бы вам кричать...
(Хруст, скрежет, звук сверла, дымок)
- Ы-ы-ы-ы-ы....
- Так-так. Хм. Странно. На коре ничего. Двинемся глубже.
- Не-эт...ыбббл... мгруабл... глээээ...
- Ага. Вот. Это мы отрежем. Теперь крышку на место - и никаких мигреней. И прическа почти не испортилась... сейчас только вытрем и за-што-па-ем. Вот и хорошо, вот и умница. В зеркало поглядитесь. Укладочку делать будем.
- Мфффффллгхххррр.... гулллп...