Володька Бегунок сразу догадался, для чего нужен дежурный бригадир. Повернув голову, он прищурился на Игоря и, проходя в двери, почти пропел:
- Е-есть… Позове-ем…
Он ушел в здание, пацан с винтовкой теперь составлял единственную мишень для Игоря Чернявина. Игорь сказал улыбаясь:
- А если я пройду… вот, без спросу? Что же ты, будешь стрелять?
Часовой опустил глаза, но ответил басом:
- Стрелять не буду, а прикладом по башке получишь.
После этих слов он покраснел и недовольно отвернулся. Игорь рассмеялся, прицепился к часовому удивленным взглядом:
- Ух ты?
Часовой посмотрел на Игоря исподлобья, вдруг улыбнулся, но что-то почуял справа, в прохладном полумраке вестибюля, вытянулся, винтовка моментально оказалась у его плеча. На ступеньку вышел юноша лет шестнадцати. Он одет был в такой же костюм, как и часовой, только на левом рукаве у него была красная повязка. Игорь догадался, что это дежурный бригадир, да и часовой показал на Игоря:
- Воленкошколе-колонии Привели…
У Воленко тонкое лицо, очень интеллигентное и бледное. Особенно строгое выражение имеет рот Воленко: у него подвижные губы, от которых, кажется, всегда можно ожидать слова осуждения.
Воленко подошел к милиционеру, мельком глянул на Игоря:
- У вас есть бумага?
Милиционер раскрыл книжку:
- Есть тут бумажонка. Вот здесь распишитесь.
Воленко расписался и возвратил книжку милиционеру:
- Все?
- Все как будто…
Игорь подал милиционеру руку, улыбнулся:
- Надеюсь, больше не увидимся?
Милиционер ответил с тонкой улыбкой:
- А кто его знает? - козырнул Воленко и отправился в обратный путь.
Воленко, до сих пор наблюдавший процедуру прощания, сказал Игорю:
- Пойдем.
11. БЕСЕДЫ КУЛЬТУРНЫХ ЛЮДЕЙ
Игорь Чернявин вошел в вестибюль и попятился. Молнией блеснула у него мысль, что случилось недоразумение: он сюда попал по ошибке. Растерянно оглянулся он на Воленко, потом снова глянул вперед. Перед ним был марш широкой лестницы, покрытой бархатной малиновой дорожкой. В конце марша - просторная площадка, дубовые двери, на них золотом на стекле написано:
Т е а т р
А рядом с дверями в театр огромное квадратное зеркало, оно отражает следующий марш лестницы, и еще площадку, и еще зеркало, а самое главное оно отражает бесконечную и щедрую ленту ярко-красных цветов, уставленных по всему барьеру в особых, длинных ящиках.
- Вытри ноги, - сказал Воленко и показал на большую темную тряпку, лежащую на кафельном полу.
Игорь посмотрел на свои ботинки. Никакой грязи на них не было:
- У меня чистые.
Подошел часовой с винтовкой.
- Они у тебя не чистые, а совсем грязные. Вытирай, когда тебе говорят.
Игорь пробормотал:
- Черт его знает…
Все-таки он зашаркал подошвами по темной тряпке, и только теперь понял, что тряпка потому и кажется темной, что она влажная.
- Теперь здесь, - часовой показал на трехстороннюю щетку и внимательно и строго нахмурил лицо, пока Игорь исполнял его приказание. Воленко терпеливо ожидал, стоя на третьей, верхней, ступеньке, ведущей в более высокую часть вестибюля. Игорю стало интересно:
- Синьоры, у вас все такие серьезные?
У Воленкол чуть-чуть вздрогнул уголок строго рта, он завертел вокруг пальца шнурок с ключиком на конце.
Игорь, обчищая ботинки в щетках, разглядывал часового. У того из-под тюбетейки выбегал на выпуклый лоб небольшой чубчик и закручивался крутой спиралью.
- Сколько же тебе лет?
Часовой пошевелил губами, сдержал улыбку, еще строже глянул на ноги Игоря:
- Это не твое дело, вытирай себе!
Игорь иронически дернул плечом.
- Идем, идем, - сказал Воленко.
Он двинулся влево по коридору. Вправо коридора не было, а на такой же дубовой двери таким же нарядным золотом было написано:
Столовая
Дверь эта открылась, из столовой выглянула девочка лет четырнадцати в белом халате, спросила:
- Воленко, ты ведь еще не завтракал?
- Нет. Ты мне оставь, Лена. И вот… новенькому.
- А как же, - ответила девочка и спряталась за дверью.
С одной стороны коридора были большие окна, а с другой несколько дверей и между ними в больших рамах не то стенгазеты, не то что-то другое. В конце коридора тоже дверь, и на ней тоже надпись:
Тихий клуб
Но они вошли не в эту дверь. Последняя дверь слева:
Совет бригадиров
Воленко именном эту дверь открыл и взглядом пригласил Игоря войти. Игорь переступил порог. Солнечное сияние в двух огромных окнах ослепило его. Он прищурился, но сразу отметил особенности этой комнаты: в ней у всех четырех стен проходил неширокий диван, мягкий, но узкий. В углах комнаты он заворачивал по кривой. В правом углу на диване сидел Володя Бегунок, на голом колене держал свою трубу, натирал ее суконным обрезком. Бегунок быстро глянул на Игоря, но сказал в другой угол:
- Когда же мази купят? Говорили, говорили, аж надоелошколе-колонии Это бесхозяйственностьл, правда, Витя?
В другом углу дивана стоял маленький письменный столик, и за ним сидел тот, кого Бегунок назвал Витей. Витя поднялся за своим столиком и ответил:
- Сейчас денег мало.
- Сколько там нужно денег? Тридцать копеек. - Володя с большей силой начал натирать свою трубу и на Игоря больше не посмотрел. Очевидно, для Володи Бегунка Игорь представлял сейчас явление малозанимательное и особенно в сравнении с вопросом о мази. Но тот, кого называли Витей, заинтересовался Игорем, вышел из-за своего столика и подошел вплотную к Игорю. Он был тоже в трусиках и в парусиновой рубашке. И у него трусики были стянуты узким черным пояском. Но Витя был уже не малыш. Ему было не меньше шестнадцати лет, это был человек серьезный и бывалый, - опытный взгляд Игоря это сразу почувствовал.
У Виты быстрый, острый, сдержанно-насмешливый взгляд. Он взял из рук Воленко большой пакет и бросил его на стол:
- Из комиссии?
- Из комиссии.
Игорь вежливо ему поклонился. Витя ответил таким же вежливым поклоном, но в этом поклоне просвечивало очень тонкое передразнивание. Бегунок громко засмеялся, завалившись на диван и задирая босые ноги. Игорь оглядел всех. Витя присел к столику, взял в руки конверт, прочитал то, что было на нем написано:
- Игорь Чернявин? Много про тебя понаписывали…
Но в конверт не заглянул, снова подошел к Игорю. Последнему захотелось как можно скорее отделаться от разных вопросов:
- Написано там много, а дело пустое. Маленькая неправильность при получении денег.
Витя сказал ему в глаза, улыбаясь одними ресницами:
- Вот что, друг. Какая там у тебя неправильность, это никому не интересно. Понимаешь, не интересно. А вот другой вопрос: будешь бежать или останешься?
Бегунок поднял лицо, медленно улыбнулся. Игорь огляделся. Бежать ему не хотелось, но нельзя было и сдаваться так легко. Он ответил:
- Там видно будет.
- Это верно, - сказал Витя весело. - Ну, идем к Алексею Степановичу.
Только теперь Игорь увидел, что в одном месте диван прерывался узкой дверью, и на ней тоже надпись:
Заведующий колонией
Эту дверь Витя распахнул, и Игорь неожиданно для себя очутился в кабинете. За ним прошли Витя и Воленко, а за ними и Бегунок, бросив свою трубу на диван, прошмыгнул в кабинет; прошмыгнул ловко, во всяком случае. Игорь увидел его уже возле письменного стола. Володя поставил локти на стол, на ладошках пристроил голову, глядел на заведующего.
Заведующий сидел за письменным столом и перелистывал книгу. В этом человеке не было ничего особенного: подстриженные усы, стеклышки пенсне, под машинку стриженная голову. Он поднял на Игоря глаза, и глаза у него были обыкновенные: серые, чуть-чуть холодные.
- Вот, Алексей Степанович, новичок, - Витя показал рукой на Игоря.
Игорь вежливо поклонился, и Володя Бегунок не смог удержать улыбки, да уж так и оставил улыбку надолго. По всему было видно: Алексей Степанович заметил улыбку Володи и знал ее причину, но сделал такой вид, как будто он ничего не заметил.
- Как тебя зовут?
- Игорь Чернявин.
- Ты учился в школе?
- Да. Окончил семь классов.
- Почему так мало?
Алексей Степанович с недовольным видом откинулся к спинке кресла. Его глаза холодно, осуждающе смотрели на Игоря. Но Игорь всегда был убежден, что его образование превышает среднюю необходимость в жизни, и поэтому ему показалось сейчас, что заведующий шутит. Игорь оживленно удивился и даже руками дернул вперед:
- Мало? Семь классов - это мало?
- А ты разве не знаешь? Есть восьмые группы, девятые, десятые.
- Конечно есть, так это не для всех.
Алексей Степанович не обратил внимания на ответ Игоря. Он начал перелистывать книгу, помолчал, протянул скучновато:
- Та-ак… Днепрострой, что это такое?
- Как?
- Днепрострой… ты знаешь, что такое Днепрострой?
- Днепрострой? Это… это станция.
- Какая станция?
- Станция… мост и… там станция.
Бегунок восторженно пискнул в ладошки, которыми прикрыл рот…
- Виноват… там, кажется, нет моста.
Игорь видел, с каким трудом Бегунок прикрывает ладонями губы, чтобы не засмеяться. На лице Воленко не было улыбки, но еле заметно вздрагивала нижняя губа.
Алексей Степанович кивнул головой над книгой:
- Стыдно! Просто стыдно! Культурный человек! Окончил семь классов - говорит такие глупости. Надо себя больше уважать, товарищ Чернявин.
- Я забыл, товарищ заведующий…
- Что забыл?