Этот опустившийся человек с виду имел проницательный и умный взгляд.
– Я упустил свой шанс и прозябаю остаток своей жизни в забвении, – добавил нищий.
– Что тебе надо от меня, жалкий человек? – крикнул на него Мурад.
– Не смей так говорить, никто не застрахован от потерь, иди по зову духа своего.
Слова нищего обезоруживали. Мураду стало не по себе, но он был уверен, что этот бродяга знает то, о чём говорит.
Умылся в бьющем фонтанчике около пляжу и пошёл в поисках места позавтракать. Мураду стало муторно на душе, он испугался такой участи как у этого нищего: полная ненужность и серая жизнь. Но в его словах не было угрозы и назидания, а только пожелания. Всё это необычно. Такой участи Мурад испугался по-настоящему.
– Пока не знаю как, но свою жизнь я устрою и не допущу такого существования для себя.
Мысли его были твёрдыми, но этот нищий показал ему своим появлением возможную участь, если ничего не сделать сейчас. Вспомнились слова деда Хасана:
– Мурад, используй свои нынешние возможности, которые помогут в будущем…
Эти слова, сказанные на прощанье, отражали правду его жизни.
– Пить точно не следует больше – это до беды доведёт, и всегда как выпью или поддамся праздности, происходят события и встречи, которые сбивают с ритма спокойного и уравновешенного восприятия. Столкнулся с прохожим, который, как и он, углубился в свои мысли. Точно – "знак" всё это. Мурад встряхнулся от наваждения и погружения в свои умозаключения…. Зашёл в кулинарию и купил себе двойную порцию блинов, запил компотом. Насытился и довольный вышел на улицу.
– Жизнь достаточно простая штука, поел и порядок, – приземлённо подумал Мурад. – Забиваю голову ерундой всякой, голодать приходилось, а тут философствую, понимаешь ли.
Но его упрощённое отношение к жизни прервал мальчуган цыганской внешности:
– Идём, тебя ждёт Аза.
– Кто такая Аза и с какой стати мне тебя слушать, пацан. Получишь пинка сейчас за дерзость свою.
– Зря ты артачишься, в твоих интересах с ней встретиться, иначе пожалеешь.
Смелость пацанёнка возымела своё действие. Мурад знал, что если пацан уверен и говорит твёрдо, невзирая на возраст к кому он обращается, значит, он под прикрытием. Вспомнился коварный в тёмных делах Степан, по воле судьбы с которым он встретился под Москвой. Цыгане – вольные по природе и в свой мир не впускают посторонних. Быстро соображая, Мурад решил, что в его интересах поговорить с Азой.
– Пошли, пацан, показывай дорогу.
Шли закоулками и оказались на улице, застроенной частными домами. У ворот одного из двухэтажных домов остановились, и мальчуган произнёс:
– Дальше сам, тебя ждут.
Встреча с Азой
Мурад отворил ворота, засов был открыт. Прошёл по просторному двору и вошёл в дом. Аза сидела за столом в большой комнате и привстала во время его появления. На ней был просторный шёлковый халат, но всё равно проглядывали очертания её красивой упругой груди, которая выделялась в ярком цвете халата. Прихваченная поясом талия обрамляла её статность. Волосы были прибраны в хвостик на затылке. Она сама подошла к нему, заметив его нерешительность. Волна тепла прошла через пространство комнаты, и с каждым её шагом к нему согревающая энергия усиливалась. Она сняла ему обувь, покорно нагнувшись, и пригласила пройти.
– Здесь никого нет, и нам помешать не смогут. Этот дом я купила сама, – говорила она, подливая ему заваренного кофе в чашку. – Та студентка, с которой вы появились в ресторане у нас, не для тебя. Она холодная и расчётливая стерва. В будущем много сердец разобьёт и судеб искалечит.
– Откуда ты знаешь и судишь о человеке, – среагировал протестом на её слова Мурад.
– Знаю, верь мне. Такие пустышки типа нее не для тебя. Твоя судьба ещё только подводит тебя к твоей любви жизни. Ты очень многое должен сделать, если будешь слушать свой внутренний голос. Я одинока, и это мой крест. Дар передался мне по линии матери, а после меня обучила магии цыганка в таборе. Кто мои настоящие родители никто не знает или покрыли это тайной. Чувствую, что я не цыганка, и оттого живу теперь особняком. Любить могу только я, меня никто не полюбит.
Мурад только сейчас обратил внимание, что волосы Азы русые, а глаза – зелёные…
– Тебе интересно узнать о Степане, моём дяде? Никакой он не дядя мне, а выкрал когда-то ребёнком и готовил себе в жёны. Моя сила не позволяла сделать своей наложницей, так как цыганский народ знает силу магических способностей. Он беспокоился, что ты дашь показания на него, и какое-то время тебя искали, чтобы лишить жизни. Цыганская почта работает хорошо, поэтому я не показала, что мы с тобой знакомы. Мальчик, который тебя привёл сюда, мне обязан и слушается во всём. Увидев тебя, я сначала испытала злобу и хотела мстить тебе за то, что оставил меня там на хуторе. Я тебя полюбила, но знаю свою судьбу – ты мне не будешь принадлежать, а могу я лишь мгновения быть с тобою.
– Прекрати такие слова говорить в мой адрес, я совсем посторонний человек для тебя.
– Ты человек духа, и не противься этому., Обыватели, всегда будут к тебе предвзято относится, так устроен мир. А я вижу твою силу, которую ты сам ещё не открыл для себя.
Мурад слушал этот бред и воспринимал как ловушку обворожения хитрой цыганки. Но рядом находилась женщина, по-домашнему расположенная к нему, и каждое слово, услышанное от неё, находило одобрение в его душе.
Аза принесла мяса и овощей.
– Ешь, это для физической силы нужно, – сказала она.
Мурад терял способность удивляться, шёл к коварной цыганке, а оказался дома у приятной молодой девушки с такими располагающими действиями в его адрес.
– Тебе грозит беда, ты встретился в этой жизни с человеком, который стал жертвой от вашего пересечения путей. Всё сделано и так написано, но необходимо быть осторожным, чтобы твоя судьба сложилась благоприятной. Ешь, не обращай внимания на моё присутствие пока, но всё запоминай. Тебе нельзя пить спиртное – это слабость для духа.
Аза ушла в соседнюю комнату и вернулась с пакетами и свёртками.
– Снимай свою одежду и переоденься.
Она не давила на его волю. Мурад не доверял никому, но здесь предельная искренность этой девушки и её уверенность в правильности своих намерений в отношении него заставляли его слушать её и довериться. Он снял свою грязную одежду.
– Всё снимай, я тебя видела без одежды, забыл что ли?
Мурад разделся и перестал сдерживать себя.
– Где у тебя душ?
– Пойдём, покажу, – ответила она.
Душевая находилась рядом со спальней, в которой стояла шикарная кровать в центре. Мураду стыдно было признаться себе в том, что он очень хочет побыть здесь, и ему стало по-настоящему уютно. Он отправился мыться. Аза заранее позаботилась, тут было полотенце для него и тапочки, зубная щётка и средства для бритья.
– Чертовщина какая-то. Ждёшь подвоха, а здесь для тебя уют и покой.
Мурад забыл про осторожность, и только слова деда Хасана, внезапно возникшие в голове, вернули ему осмотрительность:
– "…без женщины мужчина не имеет представления о полноте жизни, но доверять им нельзя!". Буду использовать момент себе во благо, но контролировать смогу её, – так он решил.
Мурад вышел из душа опоясанный полотенцем.
– Мужчина моей мечты, ты что это там думал, я тебе зла желаю? Сказала – верь мне…
– Ты что мысли читаешь что ли?
– А хоть бы и так, тебе вреда нет от этого, – обыкновенно сказала Аза и сдёрнула полотенце с его тела.
Её лёгкое прикосновение отдалось энергичной волной внизу живота. Она покрыла его своими поцелуями, и Мурад утонул в истоме наслаждений.
– Голова совсем не варит, – пытался он выразить своё состояние.
Она посмотрела в его глаза, глубина её очей погрузила его в транс. От прикосновений к телу Азы он испытывал лёгкий разряд, напоминающий радость мышц во время силовой тренировки, и вся эта энергия перекачивалась в неё. Спальня с зашторенными плотными занавесями будто наполнилась свечением, и время остановилось…
– Спасибо тебе, родная душа, – шептала она на ухо ему, – мужчина моей мечты ты со мной.
– А не я ли тебе должен говорить всякие чудные слова?
– Не в этот раз и не сейчас. Мы достигли единения душ, и наша энергия смешалась в единое действо.
Мурад не совсем понимал, о чём она, но ничего подобного он и представить себе не мог. Все радости жизни как будто воссоединились, на душе было легко и радостно, а тело излучало силу.
– Несколько минут прошло, а я как заново родился, – говорил он Азе.
– Прошло семьдесят часов с того момента, как ты вышел из душа, потом мы были в этой комнате, и наша энергия смешалась в единении душ наших.
– Прекрати издеваться надо мной, ты что себе позволяешь? Забыла своё место что ли?
В глазах Азы он увидел смешливые огоньки без злобы на его высказывания. Нахождение в комнате напоминало состояние зверя, запертого в клетку.
– Твоя вторая сущность души провоцирует сейчас.
– Молчи, хватит шутить надо мной, – Мурад накинул её халат, потом нервно заметил, – в чём дело, во что одеться мне в этом доме?
– Сейчас, мой повелитель, всё исправлю.
Аза лёгкими пружинистыми шагами промчалась в большую комнату и вернулась со свёртком и пакетами.
– Ты обновлённый человек духа, и пришло время сменить гардероб твой.
Ему было всё равно, лишь бы выйти на воздух, надоели её шуточки. На правах хозяина положения он надел всё, что она подавала. Рубашка из шёлка, совершенно в пору, брюки и ботинки, как лично подогнанные у портного на его размеры.
– Что ты за человек, Аза? Хочу упрекнуть, а не получается.