С недавних пор по указанию королевы Анны они отложили в сторону свое обычное вышивание по роскошным шелкам и атласу и вместо этого начали шить какие-то скучные, мрачных расцветок одежды, предназначенные для раздачи бедным. Что это приключилось с королевой Анной в последнее время? У нее вдруг выработалось чувство ответственности именно перед бедняками. Более того, теперь она каждый день какое-то время проводила за чтением книг, посвященных новому учению. Она что, решила поспорить со старой королевой за популярность среди простого люда? Воистину чистый бред, ибо они все равно не будут принимать ее всерьез, даже если она сотрет себе все пальцы до кости за этим шитьем для них. Вдобавок они с подозрением относились к ее лютеранским изысканиям. А может, она надеялась крепче привязать к себе короля этой показной респектабельностью - несколько фрейлин с трудом подавили смешки от самой этой идеи. Все вокруг давно знали, что в последнее время Анна спит в своей огромной постели в одиночестве. Ее гибкий стан больше не был столь привлекателен для мужчины, который так желал обладать ею шесть долгих лет.
Или, может быть, он отчаялся обзавестись сыном от нее? Одна дочь и один выкидыш; без сомнения, надменная Анна многое потеряла от своего высокомерия перед лицом этой бесславной правды.
В комнату бесцеремонно, как бы подчеркивая свое привилегированное положение, вошел ее брат Джордж.
Девушек быстро отпустили, и они, возродившись к жизни, благодарно поспешили прочь, правда, не раньше, чем некоторые из них бросили зазывные взгляды из-под трепещущих ресниц на лорда Рочфорда. Он был привлекателен и любезен, хотя и в несколько своеобразной мрачной манере; все знали, что он и его жена Джейн очень несчастны в своем браке. Он уселся у окна, где к нему присоединилась сестра.
- Чему я обязана удовольствию видеть тебя?
- Удовольствию побыть в твоей компании!
- За последние недели я редко видела тебя. Наверное, у тебя есть что-то важное сообщить мне.
- А должно быть что-нибудь такое? - быстро спросил он, и Анна пожала плечами.
- Это вполне возможно, ибо твоя жена вечно подслушивает у замочных скважин и ощупывает стены своими остренькими глазками. Это ведь она принесла нам радостную весть тогда, в начале года, что мой муж завел себе любовницу. Помнишь?
- Как же я могу забыть? - пожал он в ответ плечами. - Как только где-нибудь какой-нибудь скандал или интрижка, Джейн всегда тут как тут. У нее не хватает мозгов, чтобы чем-то другим заполнить свои праздные дни, и нет подруг, чтобы разнообразить их. Зато есть безразличный муж, который не предъявляет никаких требований к ее уму… или телу.
- И тебе и мне, Джордж, не повезло с супругами.
Он бросил на нее быстрый взгляд, потом посмотрел на брошенное шитье.
- Это еще что такое? Уж не хочешь ли ты переплюнуть нашу святую Екатерину?
- А разве мне не стоит взять за образец такой пример совершенства?
- Нет уж, - насмешливо ответил Джордж, - как ты можешь сделать это, когда в Англии вряд ли найдешь двух менее схожих женщин. - Не услышав ее ответа, спустя минуту он мягко проговорил: - Анна, к чему эта перемена в тебе?
- Нет ничего плохого в том, чтобы перетянуть общественное мнение на свою сторону.
- Если ты имеешь в виду народ, так ведь ты всегда была безразлична к тому, как он относится к тебе. И какую власть имеет чернь? Она не смогла помешать тебе короноваться, так что забудь про нее и стань опять нашей блестящей королевой.
- Мне кажется, что сейчас мало причин блистать. - Ее голос дрожал от горечи, и Джордж искоса бросил на нее тревожный взгляд. Она, как всегда, была роскошно одета. Сегодня на ней было платье из оранжевого атласа со светло-коричневой нижней юбкой из тафты. Ее любимые жемчуга обвивали ее стройную шею и украшали ее прическу, но никакой блеск драгоценностей не мог скрыть морщин, появившихся на ее лице, или ее постоянной взвинченности, особенно проявившейся наедине с братом. Она сейчас неотрывно думала о внутренних причинах этого ее "ханжеского" настроения, как его, презрительно усмехаясь, определяли ее недоброжелатели. Когда-то она вообще не думала о простых людях. Их хмурые взгляды и произносимые вполголоса проклятия ничего не значили для нее по сравнению с ее собственным триумфом. Ведь в то время Генрих готов был достать с неба солнце, луну и звезды и сложить их у ее ног.
Теперь, когда трещины в их браке расширялись с каждым днем, заставляя холодные ветры страха веять над ее головой, Анна многое отдала бы за то, чтобы, проезжая мимо этих самых простых людей, она могла увидеть хоть одно-два улыбающихся лица, даже за слабое подобие тех криков одобрения, которые раньше всегда встречали Екатерину. "Возможно также, - отметила она с кривой улыбкой страха, - что Генрих заразил меня своими, присущими только ему суевериями. Так что я все время стремлюсь умиротворить Господа за то зло, которое, как предполагается, я причинила другим, усиленно корпя над бесконечными унылыми одеждами и благочестивыми книгами, вместо того чтобы танцевать и петь, не обращая ни на кого внимания, как я делала это раньше". Она громко обратилась к Джорджу, как если бы говорила сама с собой, да и как иначе, разве он не был ее братом:
- Они обвиняют меня во всем, даже в плохом урожае. Они проклинают и плюют на имя Нан Боллен. А будь я женщиной легкого поведения - вроде нашей сестрицы Мэри - и залезь я в постель короля без обручального кольца, я бы купалась в лучах славы и их одобрения. Разве это справедливо? - Ее пальцы выбили нервную дробь по подоконнику. - Вся эта беднота вдалбливает всяческим глупцам, что я твердила, как попугай: "Я никогда не буду просто вашей любовницей".
Теперь, когда она возвращалась воспоминаниями в прошлое, эти слова насмешливым эхом звучали в ее ушах. Ах, если бы она могла переиграть все сначала! С какой радостью она приняла бы теперь то, менее величественное положение! Когда Генрих устал бы от нее, ее падение было бы гораздо более легким, ранящим только ее честь…
- Анна, ты явно переутомилась, иначе бы ты не говорила подобных вещей.
Ее брат успокаивающе пожал ей руку, но она не обратила на это внимания, продолжая свой монолог:
- Разве я виновата в том, что король первым остановил свой алчущий взгляд на мне? Я не искала и не хотела его любви. Но как может девушка отказать своему монарху, не навредив при этом себе? Ты же знаешь, что мое сердце было отдано другому. Но нас жестоко разлучили. - Ее полные губы дрожали. - Святой Боже, если бы Гарри Перси и я встретились раньше и поженились - мы были бы в полной безопасности.
- Тихо! - Джордж предупреждающе нахмурил брови. - Неужели ты никогда не научишься держать язык за зубами? - Его тон смягчился: - Дорогая моя, я же знаю, как вы с Перси любили друг друга. Вы тогда были просто мальчишкой и девчонкой, открывшими для себя врата рая и думавшими, что это принадлежит только вам. Но мы все прошли этой дорогой, будучи еще зелеными юнцами. И какая теперь польза оплакивать зыбкую мечту, которая все равно никогда не стала бы явью?
- О нет, я лучше буду оплакивать себя ту, которой я стала теперь, - Неожиданно ее блестящие глаза широко распахнулись. - Джордж, я боюсь, я очень боюсь. Иногда мне кажется, что он… смотрит на меня почти с ненавистью. Это преследует меня даже во сне. - Она вздрогнула, как будто ледяной ветер ворвался сквозь стекла закрытых окон.
После казни сэра Томаса Мора она заметила какую-то едва уловимую перемену в короле. Было такое впечатление, что последняя искорка его прежней искренней веселости погасла вместе со смертью этого мудрейшего и самого очаровательного из его подданных. Генрих двигался и говорил теперь с большим трудом и был часто подвержен приступам черной меланхолии. Когда в эти моменты он смотрел на Анну, в его безжалостных глазах она читала хладнокровный приговор себе.
"Ты стала причиной смерти моего лучшего друга, - казалось, говорил ей его обвиняющий взгляд. - Если бы не ты, мы могли бы поужинать сегодня с ним. А завтра мы могли бы вместе погулять в его саду, если бы ты не уничтожила его".
Сознание Генриха было слишком ранимым, чтобы вынести малейшее напряжение. Если в поле его зрения появлялось что-то его беспокоившее, он тут же торопился переложить этот груз на кого-нибудь другого.
Джордж гладил ее руку, покоящуюся в его руке, стараясь найти какие-то ободряющие слова:
- Анна, ни одна женщина не проходила более рискованного пути к короне и не выказывала большей храбрости в достижении этой цели, чем ты. И теперь ты не должна робеть перед лицом плохо складывающихся обстоятельств. Ты, которая сокрушила кардинала, одержала верх над королевой, порвала с папой римским!
- Сейчас все не так. У госпожи Анны Болейн было много преимуществ, которыми теперь не обладает королева Анна.
- Зато королева Анна обладает таким богатым опытом, которым госпожа Анна, конечно же, не располагала.
- Опыт! Он сослужил мне дурную службу, уверяю тебя, Джордж. За последние три года он научил меня только одной вещи: мужчина сделает все, чтобы ублажить женщину, которую он любит, из страха потерять ее. Но когда она становится его женой, этот страх проходит… а вместе с ним и желание ублажать.
Ее голос дрожал от боли, и Джордж вдруг почувствовал неосознанное желание прямо тут же разыскать своего царственного зятя и лупить его по его напыщенной физиономии, пока кровь не польется ручьем. Потом он сардонически усмехнулся. Сейчас он был нужен Анне, как никогда прежде, а какую пользу он сможет ей принести, если будет валяться обезглавленным трупом на лондонском мосту? Он заставил себя заговорить в шутливом тоне:
- Вероломство - имя тебе, мужчина! Но коль уж это так, то и тебе в свою очередь следует стремиться ублажать его.