А может, сильно простудилась, и он
боялся, что она заразит и его. А ее тело он положил в такси, чтобы доставить неприятности Мире. Он ненавидит ее, потому что однажды она
высказала ему в лицо все, что думает о нем.
– Вы хорошо знали Фоуб? Что она собой представляла?
– Вполне хорошо. Она была вдовой, лет тридцати. Повсюду шныряла, и за это я могла бы убить ее. Около года назад она начала сплетничать обо мне,
и я сломала ей шею. Почти… Она провела неделю в больнице.
– Это излечило ее? Я имею в виду – от распространения сплетен?
– Да.
– Думаю, мы могли бы закончить с вами. Вы говорили мистеру Вулфу, что Мира вышла из вашего дома около половины седьмого, а потом, приблизительно
через час, вы пошли на назначенную встречу. Следовательно, вы могли уйти между половиной восьмого и четвертью девятого?
– Я должна была, но вышла позже. Я пошла пешком в Митчел холл на Четырнадцатой улице, чтобы произнести речь на митинге водителей такси, и пришла
туда без пяти минут девять. После митинга я вернулась домой, и там меня уже ждали двое полицейских. Они оказались достаточны глупы, чтобы сразу
спросить, где мое такси, и я ответила, что оно, наверное, в гараже. Когда же они сказали, что оно стоит на Тридцать пятой стрит, и попросили
меня пойти и опознать его, я, естественно, пошла. Я опознала мертвое тело, о котором они упомянули. Этот инспектор Кремер глуп?
– Нет.
– Я так и подумала. Когда он спросил, знаю ли я Миру Холт, я сказала «да». Потом он спросил, когда я видела ее в последний раз, и я ответила ему
и на этот вопрос. Так как я понятия не имела о том, что случилось, то подумала, что так будет лучше. Но я сказала ему, что Мира никогда бы не
взяла такси, не спросив меня, а я не предлагала ей взять его. Со мной кончено?
– Наоборот, только перспективное начало. Насколько хорошо вы знаете Гильберта Ирвинга?
Вопрос расстроил Джуди. Ее рот приоткрылся, и она с глупым видом вытаращила свои огромные карие глаза.
– Я правильно расслышала? Вы говорите – Гильберт Ирвинг?
– Совершенно правильно.
– Кто его впутал?
– Мира упомянула о нем. Насколько хорошо вы его знаете?
– Слишком хорошо. Во первых, он женат и у его жены есть когти. Во вторых, когда он смотрит на Миру или слышит ее голос, ему приходится на что
нибудь опираться, чтобы унять дрожь. Она вам рассказала об этом?
– Нет. Кто он? Чем занимается?
– Чем то на Уолл стрит, но он не очень внимателен к своей работе. Почему Мира упомянула о нем?
– Потому что я ее заставил. Вчера вечером Мира позвонила ему, рассказала, что собирается воспользоваться вашей машиной, и объяснила для чего.
Она хотела знать, что он об этом думает. А я хочу знать, был ли у него и какой мотив, чтобы убить Фоуб Арден?
Она открыла рот для ответа, но потом, наверное, решила, что эффектнее – просто рассмеяться. Для характеристики особенностей ее смеха больше
всего подошло бы понятие «хохот».
Я поднял бровь:
– Что это – взяло вверх ваше подсознание?
Она отрезвела.
– Нет, просто я не могла сдержаться. Ваша версия потрясла меня. Конечно, это Гил убил ее. Он не мог вынести мысли о том, что муж Миры не верен
ей. Это оскорбляло ее женские достоинства, вот почему он убил Фоуб. Вы все еще обвиняете меня за смех?
– Я тоже буду смеяться, когда все узнаю. У вас есть еще что нибудь? Его мотив, над которым вы бы не смеялись?
– Конечно, нет. Это нелепо. Вы просто барахтаетесь вокруг да около. У вас больше нет вопросов ко мне?
Я взглянул на Вулфа. Его глаза все еще были закрыты.