- Смотри, дружок, - проговорила принцесса, не отводя взора от портрета, - неужели ты не веришь, глядя на этот царственный облик, что Радж Сингх - защитник беспомощных и сирот? Неужели он не поможет мне, если я призову его на помощь?
Нирмал была наделена трезвым умом, она призадумалась. Пристально глядя на подругу, она спросила:
- А чем ты вознаградишь героя, который спасет тебя от беды?
Принцесса поняла, что имела в виду Нирмал.
- Чем я вознагражу его! - грустно, но твердо заметила она. - Разве есть у меня что-нибудь, что я могла бы отдать? Ведь я женщина!
- У тебя есть ты сама, - возразила Нирмал.
- Убирайся! - Чанчал-кумари смущенно отвернулась.
- В княжеских домах такое бывает, - продолжала Нирмал. - Если ты можешь стать Рукмини, то Джадупати, конечно, придет тебе на помощь.
Чанчал-кумари опустила голову. На ее прекрасном лице смущенье и счастье сменяли друг друга - подобно тому, как на закате сменяются набегающие одна за другой волны света на гряде облаков, с каждым мгновением рождая все новую и новую красоту.
- Чем заслужу я такое счастье? - воскликнула она. - Возьмет ли он меня в жены?
- Об этом судить ему, а не нам, - ответила Нирмал. - Разве нельзя послать к нему гонца? Тайно, так, чтобы никто об этом не знал. Я слышала, что у него достаточно сильная армия. Чанчал-кумари задумалась.
- Пошли за моим духовным наставником, - сказала она наконец. - Кто любит меня больше, чем он? Объясни ему все и приведи его ко мне. Мне было бы стыдно рассказывать ему обо всем самой.
В это время подружки Чанчал-кумари сообщили о приходе торговки жемчугом.
- Сейчас мне не до покупок, - сказала принцесса. - Гоните ее прочь.
- Мы уже пытались ее прогнать, - сказали подружки, - а она не уходит. Нам кажется, у нее есть какое-то важное дело.
Волей-неволей Чанчал-кумари пришлось ее принять. Торговка жемчугом показала ей несколько фальшивых жемчужин.
- Ты так упорствовала ради того, чтобы показать мне эти подделки? - с раздражением спросила ее принцесса.
- Нет, - ответила торговка. - У меня есть кое-что еще. Но я могу показать это только тебе одной.
- Я не стану говорить с тобой одна, со мной будет моя подруга, - сказала Чанчал-кумари. - Пусть Нирмал остается, а все другие выйдут.
Когда все, кроме Нирмал, удалились, Деви, а торговка жемчугом была не кто иная, как Деви, показала Чанчал-кумари перстень джодпурской принцессы.
- Откуда ты его взяла? - . спросила Чанчал-кумари, прочитав надпись на перстне.
- Мне вручила его джодпурская принцесса. - А какое ты имеешь к ней отношение?
- Я ее служанка.
- Зачем же ты пришла сюда с этим перстнем?
В ответ Деви все рассказала ей. Выслушав ее, Нирмал и Чанчал-кумари переглянулись.
Чанчал-кумари отпустила Деви, щедро наградив ее на прощание.
- Нирмал! - воскликнула принцесса, когда за Деви закрылись двери. - Верни ее, она забыла перстень.
- Она не забыла, - возразила Нирмал. - Я думаю, что она оставила его нарочно.
- Но что мне делать с ним?
Сохрани его. Когда-нибудь ты сможешь сама вернуть его Джодпури.
- Как бы там ни было, - сказала Чанчал-кумари - а совет джодпурской принцессы прибавил мне смелости. Когда мы, две девчонки, советовались друг с другом, я никак не могла решить, что же мне в конце концов следует делать. А теперь я знаю: я должна искать защиты у Радж Сингха.
- Мне-то это давным-давно было ясно, - рассмеялась Нирмал.
Чанчал-кумари склонила голову и тоже засмеялась. Нирмал вышла, но на душе у нее было совсем не весело. По щекам ее струились слезы.
Глава вторая
Ананта мисра
Ананта Мисра был потомственным священнослужителем рода рупнагарского раджи. Он любил Чанчал-кумари как родную дочь. Все относились с большим почтением к этому мудрому пандиту. Едва Чанчал-кумари послала за ним, как он появился в онтохпуре - перед ним были открыты все двери. По дороге его встретила Нирмал и не отпустила, пока не рассказала ему все.
Улыбающийся брахман предстал перед Чанчал-кумари. Он был высок, его широкий лоб разрисован пеплом и сандаловой пастой, на груди висели четки. Чанчал-кумари поклонилась духовному наставнику, принцесса держалась спокойно, она была само воплощение решимости. Слезы Чанчал-кумари видела только Нирмал.
- Мать Лакшми, - обратился Ананта Мисра к Чанчал-кумари. - Почему ты вдруг вспомнила обо мне?
- Потому что ты должен меня спасти. Потому что больше некому спасти меня.
- Понимаю, - улыбнулся наставник. - Рукмини выходит замуж, поэтому старому брахману придется отправиться в Двараку. Посмотрим, припасла ли для нас что-нибудь богиня счастья. Я отправлюсь в Удайпур, если у меня будут деньги на дорогу.
Чанчал-кумари достала вышитый золотом мешочек, полный золотых монет. Брахман взял пять монет, остальные вернул Чанчал-кумари, сказав при этом:
- По дороге я буду питаться рисом, а не золотыми монетами. Сможешь ли ты сделать одну вещь?
- Я готова прыгнуть в огонь, чтобы избавиться от постигшей меня беды, - ответила Чанчал-кумари. - Приказывай, что я должна делать.
- Сможешь ли ты написать письмо Радж Сингху? Чанчал-кумари задумалась.
- Я девушка, - наконец ответила она, - и никогда не покидала онтохпура, к тому же я не знакома с ним… Но уместен ли стыд, если я прошу о милости? Напишу.
- Я продиктую, или ты напишешь сама?
- Посоветуйте, как написать.
- Нет, нет, - вмешалась вошедшая Нирмал. - Это дело женского ума. Мы напишем сами. А вы пока собирайтесь в дорогу.
Брахман пошел к радже Викрам Сингху.
- Я отправляюсь в путешествие, - сказал он ему, - и пришел благословить махараджу на прощание.
Раджа поинтересовался, куда и с какой целью он уезжает, но брахман уклонился от ответа, признавшись только, что побывает в Удайпуре, и попросил у раджи рекомендательное письмо к Радж Сингху.
Получив от раджи письмо, Ананта Мисра вернулся к Чанчал-кумари.
К этому времени Чанчал-кумари и Нирмал объединенными усилиями закончили письмо. Принцесса вынула жемчужный браслет редкой красоты и вручила его брахману.
- Когда махарана прочитает письмо, - сказала она, - передайте ему от меня этот браслет в знак дружбы. Глава раджпутского рода не отвергнет амулета, посланного раджпутской девушкой?
Брахман согласился, и принцесса простилась с ним, взяв прах от его ног.
Глава третья
Злоключения брахмана
Взяв с собой кое-какую одежду, зонт, посох, палочки сандалового дерева и некоторые другие необходимые в дороге вещи, Ананта Мисра попрощался с женой и в сопровождении слуги отправился в Удайпур.
- Зачем ты идешь туда? - приставала к нему жена.
- Махарана назначит мне пенсию, - ответил ей брахман, и жена тотчас же успокоилась, боль разлуки не мучила ее больше. Пламя сжигавшего ее горя погасло от прохладного ветерка надежды на деньги. Ананта Мисра и его слуга двинулись в путь. Чтобы не было лишних разговоров, брахман не взял с собой больше людей. Но если бы он представлял себе, что ожидает его впереди, вряд ли он ограничился бы одним слугой.
Путь был нелегок, особенно в горах. Во многих местах путникам негде было переночевать. Брахман принимал пищу один раз в день, ночевал где придется и шел от зари до зари. На дорогах было неспокойно, поэтому брахман, всякий раз отправляясь в путь, находил себе попутчиков, помня, что у него с собой драгоценный браслет Чанчал-кумари. А если не было попутчиков, он искал пристанища. Однажды вечером он воспользовался гостеприимством одного храма. Наутро, когда он собрался в путь, ему не пришлось искать попутчиков. Вместе с ним двинулись в горы четверо купцов, которые так же, как и он, провели ночь в храме.
Куда держишь путь? - спросили они брахмана.
- В Удайпур, - ответил тот.
- Вот хорошо, - обрадовались купцы, - пойдем вместе.
Брахман с радостью примкнул к ним.
- А далеко ли до Удайпура? - спросил он.
- Рукой подать, - отвечали купцы. - К вечеру будем на месте. Мы уже находимся во владениях махараны.
Путники шли вперед, переговариваясь между собой. Горная дорога то круто поднималась вверх, то переходила в головокружительный спуск. Нигде не было даже следов человеческого жилья. Но вот трудная дорога кончилась, путникам предстояло спуститься на равнину. Они вышли к долине необычайной красоты. С двух сторон невысокие гряды гор, покрытые зелеными деревьями, устремили вершины к небу. А между ними, пенясь и гремя галькой, бежал к лесу шумный ручей, вода которого была как голубое стекло. Вдоль берега вилась тропа. Людей, идущих по этой тропе, можно было увидеть только с гор.
Когда путники спустились в это глухое место, один купец спросил брахмана:
- У тебя есть с собой деньги?
Брахман испуганно вздрогнул, услышав этот вопрос.
"Должно быть, здесь нужно особенно остерегаться разбойников, - подумал он, - и купцы хотят предупредить меня".
Ложь - прибежище слабых. Ананта Мисра ответил: