- Хорошо, идите, я подумаю,- выговорил он, глядя мимо их глаз и вялым жестом руки показывая, что разговор окончен.
Афраний Бурр произнес, когда они вышли за дверь:
- Ты думаешь, он решится?
- Я думаю, мы погибли,- вздохнул Сенека.
Глава пятнадцатая
Когда Симон из Эдессы въехал в Фарсал, уже стемнело. Звезды на небе горели ярко, ночь была душной. Обогнув базарную площадь, он слез с лошади и взял ее под уздцы. Справа у дверей кабака несколько римских солдат горланили песни. Осторожно, словно боясь, что его услышат, он постучал кулаком в ворота низенького дома. Ему ответил остервенелый лай собак. Он постучал еще раз и еще. Наконец с той стороны ворот испуганный голос спросил:
- Кто?
- Это я, Симон,- оглянувшись по сторонам, а затем вплотную приблизив лицо к дереву ворот, ответил Симон.
- Это ты, Симон? - некоторое время спустя переспросил голос.
- Да, да,- с досадой отозвался тот,- открывай же!
Ворота приоткрылись, и показалась голова человека с длинной бородой и всклокоченными волосами. Он поднял фонарь и вгляделся в лицо гостя.
- Ты? Мы так рано не ждали тебя.
- Я только что приехал. Ты позволишь мне войти?
- Да, входи.- Хозяин пропустил Симона внутрь и похлопал по боку лошади ладонью, словно торопя ее. Лишь только лошадь вошла во двор, он быстро закрыл ворота и задвинул щеколду.
- Не представляешь, как я устал,- сказал Симон, улыбаясь хозяину.- А здесь еще такая духота.
- Значит, воздух в Риме свежее? - со странным выражением на лице поинтересовался хозяин и, предваряя ответ гостя, добавил, беря лошадь за повод: - Потом, после. Войди в дом, я сейчас.
Он повел лошадь через двор, а Симон, открыв скрипучую дверь, ступил в темноту прихожей. Нащупал лавку справа и сел, вытянув ноги.
Вернулся хозяин с фонарем. Трепещущий язычок пламени осветил убогое жилище. Хозяин поставил фонарь на пол у ног Симона, сам присел на корточки рядом.
- Ты голоден? - спросил хозяин.
- Нет, но я очень устал,- вздохнул Симон.
- Забудь об усталости,- сказал хозяин и, почему-то оглянувшись по сторонам, добавил: - Учитель ждет тебя.
- Утром я буду у него.- Симон, пригнувшись, стал расстегивать ремни сандалий.
- Ты пойдешь к нему сейчас,- тронув гостя за руку, велел хозяин.
- Сейчас? - Симон поднял голову, недовольно поморщился.- Он, наверное, уже спит, а я едва волочу ноги. Я пойду к нему утром.
- Ты пойдешь к нему сейчас,- упрямо проговорил хозяин.- Он ждет тебя.
Ждет? Меня? - Симон чуть подался вперед.- Он не мог знать, что я вернусь так скоро. , • ,
- Но он предполагал это,- почему-то вздохнул хозяин.- Ты должен идти сейчас, завтра может быть поздно.
- Поздно?
- Да, поздно,- кивнул хозяин.
- Я не понимаю тебя,- помотал головой Симон.
- Отряд преторианцев Нерона прибыл сюда несколько дней назад,- хозяин понизил голос и мельком взглянул в сторону двери.-Они ищут Павла.- Он вздохнул.- И они найдут его.
- Что ты говоришь! - вскричал Симон и сделал движение, словно собирался встать.
- Тише! - испуганно прошептал хозяин и, положив руку на плечо гостя, заставил его успокоиться.- Они рыщут повсюду. Мы переправили учителя в катакомбы за городом, больше некуда было, но это ненадежное убежище.
- Значит, надо найти надежное! - гневно сказал Симон, но уже значительно тише.- У вас что, мало людей здесь?
- Никого почти не осталось, всех взяли,- отвечал хозяин, проведя ладонями по лицу.- Они выставили заставы на всех дорогах.
- Странно,- пожал плечами Симон,- я ничего не заметил. Нет, меня проверяли, конечно, но я думал... Я думал, что все как обычно, они не говорили ни о чем таком.
- Слава Господу,- хозяин сложил руки на груди,- что ты сумел пройти. Учитель так ждет тебя. Он велел привести тебя к нему, лишь только ты прибудешь.
- Но его надо вывезти из города,- стукнув кулаком по колену, твердо произнес Симон.
- Это трудно,- после непродолжительной паузы заметил хозяин,- и у нас почти не осталось людей.
- А ты?
- Меня уже ищут. Я успел отправить семью. Но дело не в этом...
- А в чем, в чем?
Хозяин опустил голову вниз, потом поднял глаза, исподлобья посмотрел на Симона:
- Учитель Павел не хочет бежать.
- Не хочет? Почему?
Хозяин невесело усмехнулся:
- Я не могу заставить его: он учитель, а не я.
- Но ты же понимаешь,- Симон потряс руками перед самым лицом хозяина,- что если они возьмут его, то мы... то все наше дело...
- Я не могу заставить его,- с жесткостью в голосе повторил хозяин.- Он знает то, чего не знаем мы. Ни ты, ни я, ни кто другой не может указывать ему, что делать и как поступать. Он сказал мне вчера, что сам выйдет и сдастся центуриону преторианцев.
- Сдастся! - с гримасой боли и гнева на лице вскричал Симон.- И ты говоришь об этом так спокойно?!
- Не кричи,- устало проговорил хозяин,- нас могут услышать. Что же до меня, то я знаю одно: учитель видит истину, а я вижу туман. Так как же я могу, я, видящий туман, указывать тому, кто видит свет? Но я, недостойный, все же пытался уговорить учителя. Как и ты, я сказал ему о нашем деле и о всех нас.
- И что, что он ответил?! - нетерпеливо схватив хозяина за руку, воскликнул Симон.
- Он сказал, что Господь хочет этого и что наша вера будет крепче, если он пострадает за нее. Он сказал, что может пострадать лишь за веру, а не за всех людей на земле, как Иисус.
- Значит...- начал было Симон, но хозяин не дал ему говорить:
- Вставай,- сказал он и кряхтя поднялся.- Учитель позволил отправить себя в катакомбы только потому, что ждет тебя и хочет с тобой поговорить, прежде чем...
Он не закончил, поднял фонарь и пошел к двери, слабым жестом руки приглашая Симона следовать за собой.
* * *
Симон пошел один. Хозяин сказал, что не будет его сопровождать, опасается шпионов центуриона Флака, прибывшего с преторианцами из Рима.
- Вместе мы можем не дойти, иди один,- сказал он на прощание, выведя Симона потайным ходом на пустырь.
Впрочем, Симону оказался не нужен провожатый, ему хорошо были известны окрестности Фарсала и расположение катакомб. Шел он осторожно, дважды, встречая римских солдат, притворялся пьяным. Когда достиг места, где начинались катакомбы, почувствовал крайнюю усталость и голод. Он опустился на землю и несколько минут лежал недвижимо, глядя на мерцающие над головой звезды и чутко прислушиваясь к шорохам вокруг. Было тихо, и ночь, казалось, не таила опасности. Он с трудом поднялся и шагнул в темноту. Холм справа закрывал полнеба. Едва он достиг его подножья, как чей-то голос окликнул его шепотом:
- Эй!
Он успел только повернуться на звук, как несколько рук крепко схватили его и повалили на землю.
- Этот из них! - сказал над ним дребезжащий мужской голос, и тут же чье-то колено больно вдавилось в его спину.
- Подожди! - Другой голос с властными нотками остановил первого и, обращаясь к Симону, спросил: - Ты кто?
- Симон,- сдавленно выговорил лежащий и добавил уже не без гнева: - Симон из Эдессы.
- Симон? - переспросил властный голос, и Симон только теперь узнал его - он принадлежал Иосифу, одному из близких к учителю Павлу людей.
- Это ты, Иосиф? - Симон сделал попытку пошевелиться.- Скажи им...
Не успел он договорить, как Иосиф сурово бросил в темноту:
- Отпустите его, это Симон. Мы не ждали тебя так рано,"- объяснил он, обнимая его за плечи.- Пойдем, пойдем, учитель уже несколько раз спрашивал о тебе.
Симон последовал за Иосифом, остальные словно растворились в темноте.
- Пригнись, здесь низко,- предупредил Иосиф, нащупав руку Симона.
Они вошли в узкий туннель, от стен пахло сыростью, земля была усыпана мелкими обломками камней, скрипевших под ногами. Вскоре они увидели свет. Иосиф пропустил Симона вперед:
- Он там. Он ждет тебя.
Пройдя еще несколько шагов, Симон оказался в пещере. Свет факела, воткнутого в стену, освещал сидевшего в углу на камне человека. Другой камень служил ему столом, на его широкой поверхности лежало несколько свитков и принадлежности для письма. Человек был одет в темный плащ и сйдел неподвижно, низко опустив голову. Услышав шаги Симона, он медленно распрямился, спросил, напряженно вглядываясь:
- Иосиф?
- Нет, учитель,- ответил Симон чуть прерывающимся от волнения голосом,- Это я, Симон, Симон из Эдессы. Я только что приехал, и мне сказали...
- Я ждал тебя,- перебил его Павел.- У нас совсем мало времени, садись и рассказывай.- И он указал куда-то вправо.
Симон не увидел, на что он мог сесть, и, подойдя к указанному Павлом месту, опустился прямо на землю, обхватив колени руками.
- Рассказывай,- повторил Павел, пристально на него глядя.- Говори тихо, нас никто не должен слышать.
Учитель не любил долгих предисловий и несущественных подробностей, и Симон, зная это, сразу же стал говорить о последней встрече с Никием по дороге в Рим.
Когда он закончил, Павел без паузы спросил:
- Значит, он уверен, что его представят Нерону?
- Он сказал, что совершенно в этом уверен,- горячо прошептал Симон, словно представление Нерону было собственной его заслугой.- Этот Сенека, он разговаривал с одним актером по имени Салюстий, который...
- Знаю,- остановил его Павел.- Это не важно. Слушай меня внимательно: тебе нужно ехать в Рим.
- В Рим? - невольно воскликнул Симон.- Но я же...