- Откуда? Да уж если человек семь лет на войне провел, да в военной индустрии работает, - немудрено, что военное дело его интересует. Я много читал по этому вопросу, вот и знаю.
- В пивнушку бы зайти неплохо, - мечтательно протянул комсомолец. - Это бы классически вышло… Да только…
- Что "только"? - опять весело усмехнулся рабочий, дружелюбно оглядывая чуть смутившиеся лица. - Зачем же остановка?
- Да у нас, как это говорится: "финансы поют романсы".
- Ерунда. Идем, товарищи. У меня вечер свободный и я с удовольствием с вами в компании посижу. А пиво - на мой счет.
- Идет, идет, - облегченно воскликнули юноши. Пенза вопросительно поглядел на девушку, решения которой в этой компании были, очевидно, законом. Та молчала, видимо, в нерешительности.
- Пойдемте, Таня, - мягко сказал Пенза и деликатно взял ее под руку. - Я> право, от чистого сердца предлагаю. Я парень одинокий и с милыми людьми очень рад вместе часок посидеть. Честное слово, для меня этот расход на пиво - сущий пустяк. Пожалуйста, не отказывайтесь!
В голосе рабочего промелькнули мягкие просительные нотки. Девушка пытливо взглянула в его черные глаза, но все еще колебалась.
- Я, между прочим, сам на Бородинском поле был, - еще до того, как там, - в начале большевизма, - памятники все взорвали. Так что, есть о чем порассказать: я даже изучал место этого боя. Ведь после Кремля - это самое чудесное место в России. Вместе с Полтавой и Севастополем. А помните, как замечательно поется в старой военной песне:
Ведь были схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
Сердце певуньи-студентки сдалось. Песня была пропета верно и с большим чувством. Ореол гордого слова "Бородино", про которое этот сильный спокойный человек мог еще многое, видимо, рассказать, сломил нерешительность. Девушка улыбнулась Пензе и кивнула головой.
- Ура, ура! Да здравствует "Трехгорка"! - весело заорал Ведмедик. - Идем! Тут как раз пивнушка "Моссельпрома" есть.
Нигде, кроме
Как в Мосседьпроме.
- Ишь ты, как наш чемпион забурлил. Да тебе ведь, чортов снайпер, пива и вовсе даже нельзя пить. Глаза ослабнут. Алкоголь для него первый враг. Вы знаете, товарищ Пенза, он даже курить не. имеет права, - зрение для снайпера первое дело. Вот вам - иное дело…
Пенза с улыбкой поглядел на свою неразлучную трубку, как глядят на старого проверенного друга.
- Да, - как-то, чуть вздохнув, сказал он. - Мне стрелять не нужно: за меня стреляют… Впрочем, - спохватился он, - дело не в стрельбе. А просто я не представляю себе, как это без трубки думать, например, можно… Трубка, радио, бутылка - вот мужчина и не одинок.
- Снайперу вообще думать не нужно, - со смехом воскликнул Полмаркса. - Ведь хорошей стрельбе даже орангутанга выучить можно!.. Ну, значит, Ведмедище, ты мне свои порции уступишь?
- А иди ты, Полмаркса, к подноготному дьяволу! - весело огрызнулся Ведмедик. - Нашелся тоже… классический "помощник". Откуда в пиве алкоголь?.. Ерунда. Ничего из-за пары кружек со мной до самой смерти не будет. Пошли!
- Правильно рассудил снайпер. Ежели мужчина, не ругается, горького не любит, не пьет, не курит, в девочек не влюбляется, - грош ему цена… Даже подозрительно!..
Через полчаса вся компания сидела за большим столом, в полупустой пивной, за кружками пива, и Пенза, с большой изобретательностью использовав кучу спичек, пустые коробки, пепельницы, кружки и пр., изобразил наглядно план Бородинского боя и с увлечением рассказывал о ходе самого сражения. Молодежь с живейшим интересом слушала превосходно знающего о нем рассказчика и опять переживала волнение, только что испытанное в кинозале. Только теперь к эмоциональному восприятию добавилось ясное, рельефное понимание всего хода этого исторического сражения.
Некоторая натянутость в отношении к новому знакомому скоро совсем прошла и молодежь жадно забрасывала Пензу рядом самых разнообразных вопросов. Спрашивали про все: про Кутузова, про гражданскую войну, про историю России, про Кремль, фашизм, военное дело, Америку, троцкизм, Гитлера, жизнь за границей… Рабочий проявил себя широкознающим человеком и охотно, просто и точно отвечал на град вопросов. В свою очередь, он умно и тактично сам ставил темы и побуждал молодежь искать ответы на сложные изгибы и комбинации текущей жизни… Было весело и непринужденно. Пенза заказал уже по четвертой кружке и незаметно передал подавальщику наскоро написанную записку. Через несколько минут, к большому удивлению всех, перед каждым появилась шипящая сковородка яичницы с ветчиной. Лукаво ухмылявшийся подавальщик поставил перед ними по стаканчику и наполнил их какой-то прозрачной жидкостью.
- Лимонад-с, чистый, как ангельская слеза, - тихо, но многозначительно объяснил он молодым парням. И, налив Тане в бокал из другой бутылки, тоже лукаво усмехаясь добавил:
- А гражданочке-с московский квасок-с - экстра!
Удивленный комсомолец первый понял подвох.
- Ах, чорт, - тихо сказал он, сгибаясь над стаканчиком и не скрывая своего восторга. - Убей меня Бог бутылкой водки! Рыковка!. Ей Богу… Белая головка! Классически!
Девушка с упреком посмотрела на Пензу. Тот умоляюще положил ладонь на ее пальцы.
- Вы уж, Танечка, голубчик, не сердитесь на меня за маленькую провокацию. Смените гнев на милость. Окажите честь яичнице.
- Но ведь это же свинство, Миша! Не предупредив нас… Нам ведь платить нечем.
- Да не в том дело, Таня. Я как раз премию получил. Хорошее изобретение вышло - способ убирания налету шасси в плоскости истребителя. Так что я - при деньгах и даже очень больших. И чем их по-холостяцки пропить - я уж лучше вас угощу. Не брыкайтесь, милая Таня. Смотрите на меня, как на старого друга…
- Нет, все-таки…
- Ну что там - "все-таки", - прервал ее комсомолец. - Жри и пей, Танька, да только на стены не оглядывайся.
Все, как по команде, поглядели на стены пивной. Там действительно были кричащие надписи:
"Не пей: с пьяных глаз ты можешь обнять даже классового врага".
Под общий смех комсомолец закончил:
- Ерунда. Пей, да дело разумей. Ежели не повезет - пивом надрызгаешься… И главное, не зевай, - жри, пока горячее! Наплевать! Гляди - Ведмедище и д'Артаньяшка уже начали.
- Правильно, - подхватил Ведмедик. - "Руси веселие есть пити".
- "И материти", - закончил, смеясь, Полмаркса. - Ну, ну, ты не очень, генсек. Гляди, вот! Действительно на стене висел еще один плакат:
"Ругаться по матери запрещается. Штраф 20 коп. за штуку".
- Наплевать, - также беззаботно отозвался комсомолец. - Как это можно не ругаться? Да я ведь человек, а не баран… - При Таньке запрещается.
- Ну, ладно. Так я ведь просто по-хорошему могу.
- Как так "по-хорошему"? - усмехнулся Пенза.
- А хоть бы "едондер шиш"… Так Лев Толстой в Севастополе ругаться зачал. Потом старые боцмана говорили: "Ну, мы сами с усами, а такого ругателя, как граф Лев Николаевич, еще не видывали"…
- Будет тебе трепаться! Гляди, как ребята наворачивают! Аж за ушами трещит.
Действительно, запах горячей яичницы мигом убил все Еопросы и угрызения совести в молодых голодных парнях и они с аппетитом начали уплетать свои порции. Девушка растерянно глядела на всех.
- Ладно, Таня, что там, - мягко усмехаясь, заметил Пенза, подняв стаканчик. - Выпьем… за что бы это? А? Ваш тост, Таня?
Все выжидающе подняли свои стаканчики. Пенза ласково взял пальцы девушки и обвил их вокруг бокала. Положение было безвыходное.
- Ну и провокатор же вы, Миша, - со вздохом сдаваясь, сказала Таня. - И отказаться никак нельзя.
- Да и не нужно… Чего там - свои люди! Так за что? - За что?
Ясные глаза девушки оживились.
- За что? Да разве после такого фильма можно спрашивать: "за что"? Ясно, за что - за Россию!
- За советскую Россию, - поправил комсомолец.
- Брысь ты к чорту, Полмаркса, со своими партдобавлениями. Для нас Россия - всегда просто Россия. Та, которую Кутузов защищал. И которую мы тоже защищать будем. Так что - за Россию!
Все чокнулись. Пенза с улыбкой глядел на оживившиеся молодые лица и, казалось, с его губ стирается какая-то черточка жестокости… Парни опрокинули свои стаканчики лихо, в один прием. Девушка отпила немного и с удивлением опустила свой бокал.
- Ого, - с недоумением спросила она, - что тут?
- А что - вкусно? - усмехаясь углами красивых губ, спросил рабочий.
- Еще как… Никогда такой вкусной штуки не пила!
- А это наше русское шампанское. Донское, цымлянское. Разве можно за Россию что-либо иностранное пить?
- Ну, вы всегда найдете, чем объяснить ваши подвохи. Но… спасибо за сюрприз. Вы, право, милый.
- Не только милый, а прямо герой! - Светлые глаза белобрысого Ведмедика смотрели совсем влюбленно. Пиво, водка и яичница, очевидно, привели его в восторженное состояние.
- Прямо герой. И все дядя Миша знает и все объяснить может. Настоящий русский человек!