- Например, того же Туркула, о котором я вам говорил, всюду нахваливают за решительность в Болгарии. Многие офицеры готовы поддержать его: так, дескать, и с Совдепией надо поступать. И, между прочим, такие настроения симпатичны многим политикам Европы. Они постоянно намекают и открыто говорят, что большевики слишком долго находятся у власти! У генерала Шкуро реальные связи на Кавказе, и он всем обещает поднять там восстание. Быкадоров на Дону грозится казаков всколыхнуть. А Кутепову нечем крыть! Вся его сила - в Париже.
- То есть поедет в Россию?
- Ну, экий вы торопыга, господин чекист! - искренне возмутился Защепа. - Сидите и слушайте.
В Варшаве генерал быстро нашел знакомых. Их и искать не надо было: все знали, где бывают те, кто приехал из России.
Защепе искренне обрадовались не только потому, что человек с родины приехал, главное - свой, соратник, которого считали погибшим. А он - жив!
- Знаете, - честно признался Защепа, - я прослезился. Так жалко их стало. Мужественные, гордые, верные, но - чужие. И никак это не изменить. Хотел сказать: бросайте все, возвращайтесь, и понял: не поймут, а то и шлепнут чего доброго.
О том, что прибыл как представитель мощной тайной организации Защепа сказал только тем, кого знал, казалось, всю жизнь, кому доверял полностью. Сказал и стал расспрашивать, как добраться до Парижа и повидаться с Кутеповым.
- На кой он тебе, Левушка? - было спрошено.
- Надо, Алеша, надо. Нужно оружие, нужна координация действий, люди нужны, деньги. А где взять? Только у Саши просить.
После этих слов он и услышал почти все, что потом пересказал Позднякову. А напоследок ему посоветовали:
- Отдыхай, гуляй, с паненками свидайся и ни о чем не беспокойся. Сашка сам сюда приедет, едва услышит о твоем появлении.
Правда, на следующий день с самого утра приходили "повидаться" то один давно знакомый офицер, то другой, и так, передавая с рук на руки, сопровождали весь день, пинкертоны.
Впрочем, Защепе-то это безразлично: он в самом деле просто отдыхал, встречался со старыми знакомыми.
На третий день сообщили, что Кутепову в Варшаву, видите ли, ехать несподручно, ибо "организация нуждается в нем ежеминутно". Поэтому назначает встречу в Берлине. Сашка остался Сашкой.
- Ну, хорошо, мы - люди негордые, Берлин, так Берлин, - усмехнулся Защепа, рассказывая. - Сашка, видимо, хорошо продумал, как себя вести, и держался этаким государственным деятелем. Дескать, и возражать ему не смей, когда он вещает о важных делах и будущем России.
- Но вы, надеюсь, возразили? - с усмешкой спросил Поздняков.
- Возразил, конечно. Истинно говорю: долго терпел, ждал, когда вдвоем останемся, чтобы не так сильно обиделся, но не дождался. Правда, - будто в недоумении развел он руками, - я и сказал-то вещь простую. Вежливо сказал, с политесом. Вы, говорю, господин генерал, по-видимому, думаете, что в России вас ожидают восторженные толпы каких-нибудь новых "марковцев" иди "дроздовцев", элитные офицерские части? Так я вас огорчу: ждет вас там крестьянин, который землю отдавать не захочет. Эта земля им самим нужна, и они ее защищать станут, уж поверьте.
- А он что?
- Между прочим, отреагировал спокойно. Я, говорит, это понимаю, но намерен искать решение без конфликта, без насилия. Понимаю, говорит, что без мужика, без крестьянина большевики нас бы не одолели никогда.
- Намекал, какие мысли есть по этому поводу?
- Нет.
Защепа сделал паузу.
- Сказал, что самолично ознакомится с положением крестьянства, после чего будет думать над возможными решениями.
- Ну, честно говоря, не ожидал, - расплылся в улыбке Поздняков.
- Кстати, в Берлине я узнал еще об одной проблеме, которая Кутепова, конечно, и беспокоит, и подталкивает.
- Что за проблема?
- Среди офицеров, особенно среди молодых, растет популярность итальянца Бенито Муссолини.
- Это из фашистов?
- Не совсем. Он не просто "из фашистов", он - создатель фашизма. После войны рабочих мест в Италии было мало, а новые и вовсе не появлялись. Что делать ветеранам, пришедшим с фронта? Вот и стали создавать кружки товарищей по борьбе. Товарища по борьбе по-итальянски - "комбаттименто", а союз - "фаши". Может, интересно было читать в книгах об осаде крепостей в Средние века? Так вот, там упоминается "фашина", которую при штурме применяли. Знаете, что это такое? - с видом профессора, читающего лекцию по военной истории, спросил Защепа.
И сам себе ответил:
- Это всего-навсего вязанка хвороста, которую бросали к стене крепости, чтобы легче забраться наверх, понимаете? Ну вот, такие "вязанки" и стали возникать в Италии. Ну, а потом Муссолини их и объединил. А через пару лет пришел к власти. И наши офицеры теперь об этом же мечтают: создать такой союз и атаковать Россию. Ну, и конечно, никакого Кутепова среди новых вождей они не видят, и это уже беспокоит не только его, но и ближайшее окружение, и всех наших "ветеранов".
- Но почему вы о фашистах узнали в Берлине?
- Ах, да. В Берлине я встретился со своим старым знакомым - Глебом Зевальдом. Мы с ним в одной роте юнкерами служить начали. Сейчас он у немцев с Красновым что-то делает в направлении казаков.
- Краснов - это атаман? - уточнил Поздняков.
- Именно. Так вот, Глеб уверяет, что германские фашисты, их там называют нацистами, развиваются весьма быстро и к власти идут семимильными шагами. И многие наши уже глядят в сторону немцев. Если так пойдет и дальше, то наиболее активные и боевые офицеры от Кутепова уйдут.
- Ясно, - подвел итоги Поздняков. - Ну а нашей организацией он заинтересовался?
Не то слово. Обещал дать ответ в ближайшее время, но, я уверен, уже в Берлине знал, что поедет.
- Почему?
- Видите ли, Кирилл Фомич, я ведь не ради красного словца говорил, что хорошо знаю Кутепова. Такие люди, как дети: стоит что-то похвалить - будут ругать, стоит что-то запретить - станут хвалить. И все это - из духа противоречия!
- И вы ему что-то запретили?
- Нет. Похвалил. Сказал, что наше уссурийское отделение хорошо контактирует с Харбином.
- А там вы кого знаете?
Поздняков, конечно, не выказал удивления, но Харбин и вообще, Восток, они не обсуждали. Правда, сейчас моментально понял, насколько перспективно это направление. Тут ему и географический фактор, что называется, природой дан, тут перспективы открываются гигантские! Ай да Защепа, ну, генеральская голова, воистину!
А Защепа, кажется, обиделся.
- Дело, Кирилл Фомич, не в том, кого знаю я, а в том, кто знает меня. А меня там знают многие! И, что важнее, об этом знает Кутепов.
- Так, значит, теперь будем ждать его официального ответа.
- Будем, но не дождемся.
- Почему?
- Мистификатор. Захочет - свалится, как снег на голову.
Так и исчез Александр Иванович Кутепов из поля зрения своих сторонников. Был уверен, что вернется из России с планом победоносного наступления и с поддержкой тех, кто тут, в Совдепии, страдает от жидобольшевизма.
В апреле 1930 года к инспектору отдела народного образования Петру Сергеевичу Богданову подошла скромная дама лет сорока пяти (впрочем, кому ведом возраст женщины!). Присела к его столику и на вопрос "чем могу служить?" ответила:
- Да, что вы! Я вам просто привет привезла от Александра Павловича, с которым вы прошлым летом виделись.
Кутепов сообщал, что находится в Уссурийске.
Ждет.
Работы впереди много!
2010, июнь, Москва