Хотя они часто говорили на греческом, языке Евангелий, коптский язык был общим для христиан Египта. Зачем же Варнава хочет переводить документы на греческий?
- Да, греческий. Я хочу, чтобы эти книги могло прочитать большее число людей. Считаю, что Евангелие от Петра является важным…
- Евангелие от Петра! - воскликнул Заратан. - Разве эта книга не является запрещенной?
Варнава, похоже, не обратил никакого внимания на его возражение.
- Для самых первых христиан такие книги, как Евангелия от Петра, Филиппа и Марьям, были священными, Заратан. Нужно прочесть их, чтобы понять почему.
- Но они были…
Варнава поднял руку, призывая его к молчанию.
- Не делай из Царства Божьего в твоем сердце пустыню, Заратан. Читай слово Господа нашего, где бы ты ни нашел его… и будь благодарен Ему за это.
Заратан застонал, как от боли.
- Да, брат, - ответил Варнаве Кир.
Варнава махнул рукой, отпуская их, и вернулся к работе с кусками папирусов.
- Ключ от крипты над алтарем Магдалины, - сказал он. - Не забудьте положить на место.
- Не забудем, брат, - отозвался Кир, разворачиваясь и толкая массивную дверь.
- Меня заставляют читать ересь! - жалобно захныкал Заратан, пока они шли по коридору. - Император повелел казнить за это!
- К счастью, император Константин далеко отсюда, - сухо ответил Кир. - Надеюсь, ты последуешь совету брата Варнавы и прочтешь все это, пока такая возможность еще есть.
- Да, если меня не казнят раньше. Я не понимаю, как ты можешь так спокойно говорить об этом, когда…
- Брат, - перебил его Кир, остановившись посреди огромного пустынного коридора и пристально глядя на Заратана. - Ты, помнится, спрашивал меня, почему я взял на себя вину за разбитый горшок.
- Да. И почему?
- Когда я жил в Риме, меня учили не проживать ни одного дня без какого-нибудь милосердного деяния, - ответил Кир, серьезно глядя на него. - Сегодня ты помог мне вспомнить об этом. Теперь твоя очередь. Будь милосерден, помолчи.
Кир вновь пошел по коридору быстрым размеренным шагом. Чтобы не отстать, Заратану пришлось почти что бежать.
- Ты жил в Риме? - благоговейно спросил он. - А что ты там делал? Ты был солдатом, как говорят все здесь, или…
- Пощади, Заратан, умоляю.
Из-за угла появились два человека и пошли прямо им навстречу. Одного они знали, это был авва Пахомий. Седовласый авва (по-еврейски "отец") по праву считался основателем монашеской традиции христианства. Он уже организовал в Египте четыре монастыря, в планах было еще несколько. Обычно лицо Пахомия хранило печать безмятежности, но сейчас оно выражало легкое беспокойство. Другой человек в черном одеянии и с коротко остриженными светлыми волосами оглядывал все вокруг глазами, кипевшими гневом. Заратан не видел его никогда в жизни.
- Да пребудет с тобой Господь, авва, брат, - сказал Кир, кланяясь, когда они поравнялись.
- И с вами, Кир и Заратан, - ответил авва Пахомий.
Светловолосый даже не снизошел до разговора. Он шел в сторону библиотеки маршевым шагом, как человек, творящий святое дело.
Когда они услышали скрип железных петель, Кир нахмурился и обернулся, чтобы посмотреть. Авва Пахомий вошел первым. Незнакомец остался снаружи и посмотрел на Кира. Заратан был готов поклясться, что мужчины смотрели друг на друга с осторожностью львов, встретившихся в пустыне.
Кир резко развернулся, чтобы уйти.
- Подожди, - резко окрикнул его светловолосый.
Кир напрягся и обернулся.
- Да, брат?
- Тебя зовут Ярий Клавдий Атиний? - спросил тот, прищурившись.
Заратан увидел, как под одеянием Кира на его спине обозначились мощные мускулы.
- Нет, брат, это не мое имя, - отчетливо ответил Кир.
На запястьях сжавшихся в кулаки рук Кира прорезались сухожилия. Заратан подумал, что, похоже, Кир только что совершил еще один грех, в котором ему придется покаяться.
Человек в черном внимательно поглядел на Кира. Римляне всегда брились и коротко стриглись. Не пытался ли священник в черном одеянии представить себе Кира без густой бороды и вьющихся волос до плеч?
Римлянин хмыкнул.
- Ты не знаешь, где он находится? Я слышал, что он был здесь, но не поверил.
- Когда мы приходим к Господу, мы получаем новые имена, - ответил Кир. - Я не знаю человека, о котором ты спрашиваешь.
- Не знаешь, ну конечно же, - скептически заметил римлянин.
Он постоял в нерешительности несколько мгновений, а потом вошел в библиотеку, оставив тяжелую дверь открытой нараспашку.
- Ты знаешь этого человека? - шепотом спросил Заратан.
- Нет, - ответил Кир, покачав головой. - Но он посланец Рима. Ты хотел узнать о решениях собора в Никее? Думаю, скоро ты получишь ответы на свои вопросы. Нам лучше…
В библиотеке послышались громкие голоса.
- Это не может быть правдой! - в ужасе воскликнул брат Варнава. - Они не могли приказать предать их огню! Это слово Господа нашего!
- Епископы утвердили двадцать семь книг, составляющих Новый Завет, - резко ответил римлянин. - Остальные пятьдесят две книги объявлены еретическими, являющими собой рассадник порока многообразия. Никейский собор решил, что они не просто еретические, но должны быть полностью уничтожены. Любой читающий или переписывающий их будет объявлен еретиком и подвергнут наказанию.
Послышались его громыхающие, властные шаги по библиотеке.
- Кроме того, я извещаю вас, что был принят догмат о воскресении. Это было воскресение во плоти. Господь наш воскрес телом. Это понятно?
Сделав паузу, светловолосый епископ продолжил:
- Собор также постановил, что Мария была Девой и после того, как родила Господа нашего, и до конца своей жизни.
- Но… - с сомнением начал было Варнава. - У Господа нашего было четыре брата: Иаков, Иосия, Иуда и Симон. И две сестры: Мариам и Саломия. Как же быть с ними?
- Собор постановил, что они не были Ему родными братьями и сестрами. Либо сводными, либо двоюродными, но никак не родными.
Повисла пауза.
- Что ты читаешь? - услышал Заратан заданный римлянином вопрос.
- Я точно не знаю, - тихо и осторожно ответил брат Варнава. - Похоже, это книга, написанная братом, э, двоюродным братом Господа нашего Иаковом. На еврейском, поэтому, естественно, она называется "Тайная книга Иакова". Я только что начал переводить…
- Сожги ее! - приказал римлянин. - Сожги всякую книгу, хранящуюся в этом помещении, если она объявлена еретической. Я выдам тебе список. И хочу, чтобы ты составил список монахов, которые читали их.
- Но все монахи монастыря читали их хотя бы отчасти, - возразил авва Пахомий.
- Тогда собери их всех сегодня за ужином. До него ведь еще два часа? Я должен удостовериться в том, что все монахи понимают суть решений собора.
Римлянин вышел из библиотеки. В паре шагов следом за ним плелся побледневший и опустошенный авва Пахомий.
- Епископ Меридий, подождите, пожалуйста.
- У вас еще один монастырь, авва, выше по течению реки. Когда я закончу свои дела здесь, я встречусь с вами там. И мы все обсудим подробно, - ответил Меридий, выставив подбородок и надменно глядя на Пахомия.
- Да, епископ Меридий, - послушно согласился Пахомий. - Я буду ждать. Нам много надо выяснить, прежде чем мы попросим наших монахов…
Они свернули за угол, и их голоса стихли.
- Значит, он епископ, - сказал Кир. - Пошли. - Мы должны уже быть в крипте и переводить книгу.
Свернув направо, Кир пошел по коридору. Сквозь окна наверху струился свет на величественный купол над его головой.
- Переводить книгу, которую нам приказали сжечь, - зашептал Заратан. - Если об этом узнают, нас казнят.
Краем глаза он посмотрел на Кира. Ярий Клавдий Атиний? Зачем же епископ из Рима назвал его по имени? Если он лично не знал Кира, то, видимо, кто-то очень подробно описал его внешность, так, чтобы римлянин смог узнать… если он в самом деле узнал его.
Когда они были уже у выхода в залитый солнечным светом сад, где вечерний бриз шевелил листья пальм, Кир остановился и обернулся к нему.
- Заратан, я полагаю, что ты вряд ли сможешь забыть только что услышанное тобой римское имя?
Уязвленный, Заратан выпрямился во весь рост.
- Я умею хранить тайны.