Лодка оказалась не такой, какую Заратан ожидал увидеть в качестве собственности прачки. Дощатая, длиной где-то в пятнадцать локтей, от высокого носа тянулась веревка, которой она была причалена. Внутри было три скамьи и несколько весел.
- Где София? - спросил Кир.
Он знал, что девочка часто допоздна оставалась у прачки, помогая ей.
- В городе. В безопасности, - ответила Калай, развязывая узел на веревке.
Сквозь звуки ее голоса Заратан услышал крики вдали. Он судорожно сглотнул, представив себе убийц с кинжалами в руках, которые могут выскочить из камыша в любой момент.
Кир столкнул лодку с отмели и держат ее, пока остальные забирались внутрь. Заратан, едва отдышавшись, залез в лодку, которая закачалась под ним. Он поспешно сел, прижимая мешок с книгами к своей вздымающейся груди.
Кир оттолкнул лодку от берега и залез внутрь, тут же схватив весло. Калай уже сидела на носу с веслом в руках и гребла. Посередине между ними оказались Заратан и Варнава с тяжелыми мешками в руках.
К тому времени как Кир и Калай вывели лодку на середину реки, небо окрасилось в яркие рассветные цвета. Сквозь деревья, стоящие по берегу, Заратан увидел языки пламени, вырывающиеся из окон базилики. Над рекой разносился грохот ломающегося дерева и камня.
- Боже правый, что мы сделали, чтобы заслужить это? За что наказаны? Где Господь наш? - зашептал Заратан.
- Расщепи кусок дерева, и Он будет там. Подними с земли камень, и найдешь Его, - тихо произнес сидевший позади него Варнава.
- Опасно цитировать Евангелие от Фомы, брат, - со слезами сказал испуганный Заратан. - Оно не вошло в число двадцати семи утвержденных книг. Что, если тебя кто-то услышит? Тебя обвинят в ереси и казнят! Всех нас казнят!
- Я буду продолжать цитировать Фому, брат, так же как и Петра, Филиппа и Марьям. В их словах - свет. Я отказываюсь жить во тьме, даже если мне прикажет сделать это моя собственная церковь, - ответил Варнава.
Тяжело вздохнув, будто приняв нелегкое решение, он обратился к Киру.
- Кир, пожалуйста, держись поближе к берегу. Мне нужно остановиться и сойти на берег рядом с хребтом Гебель эт-Тариф.
- Да, брат, но ненадолго. Пока мы не убрались подальше отсюда, мы в опасности.
- Понимаю.
Заратан лег грудью на мешок, обхватив его руками, и позволил покачивающейся лодке убаюкать его.
- Заратан, дай мне твой мешок, пожалуйста, - сказал Варнава.
Юноша отдал мешок, и старший монах принялся перебирать уложенные в него книги. Некоторые он откладывал в сторону, другие оставлял в мешке. То же самое он проделал и со своим мешком. У него получились две внушительные стопки книг. Затем он по-новому сложил их в мешки.
- А почему брат Варнава так беспокоится насчет этих книг? - спросила Калай, оборачиваясь к Заратану.
- Недавно был созван собор епископов в Никее, городе в Малой Азии. Они объявили многие священные книги, которые мы почитаем, еретическими. Всякий, кто будет уличен в их чтении или переписывании, будет обвинен в измене и приговорен к смерти.
Калай отвернулась и снова принялась грести.
- Что ж, если они убивают лишь тех, кто умеет читать и писать, тогда я в безопасности, поскольку не умею ни того ни другого.
- Ты была в безопасности, - сказал Кир с кормы, - пока не начала помогать нам. А теперь ты в такой же опасности, как и мы.
- Ты думаешь, они станут искать вас? Преследовать?
- О да! - ответил Кир.
Долгое время никто не говорил ни слова. Все просто смотрели на блестящие волны, прокатывающиеся вдоль борта лодки.
- Да они просто обязаны нас преследовать, - слабым голосом проговорил брат Варнава. - У них нет выхода. Они боятся, что мы знаем, где она.
Где-то к югу от них заревел верблюд.
- Где что? - спросил Кир.
Варнава не ответил. Он сложил ладони над мешком с книгами, закрыл глаза и начал молиться.
Солнечный и теплый летний день. Справа от тебя блестит на солнце озеро Киннереф, словно его поверхность вымощена плитами из нефрита. В воздухе повис аромат жареной ягнятины, дети на берегу играют вокруг костра, в пламя которого стекают капли жира с жарящегося мяса.
- Но это бессмысленно, Иешу, - возражаешь ты. - Почему мы должны прощать злых людей, таких, как римляне? Если Господь и вправду существует, Он должен был бы сорвать их с лица земли и низвергнуть в бездну, чтобы освободить нас от этой кары.
Загорелое лицо Иешу, мокрое от пота. Усталые темные глаза. Он поправляет свой белый гиматий, чтобы прикрыть лоб от палящего солнца.
- Я тоже долго не мог понять, почему злые люди тоже заслуживают прощения… или почему вообще кто-либо заслуживает прощения. Все мы бездумные и жестокие, озабоченные только собой и своими потребностями. Вот в чем дело, как я думаю.
Ты потрясаешь кулаком в воздухе.
- Дело? Какое? Дело в том, что прощение не имеет причины? И является лишь проявлением милости Божией?
Он сжимает губы.
- Нет. Я думаю, что в конечном счете прощение - тяжкая и неустанная битва за освобождение от себя, пока не останется ничего, и все это - во имя другого.
Злоба сжимает тебе грудь.
- Не подразумеваешь ли ты, что мы должны простить римлян за все то, что они сделали с нами? Они убивают наш народ тысячами. Не хочешь ли ты сказать, что мне следует отдать себя целиком ради того, чтобы Бог освободил их от наказания, которого они заслуживают?
Он с тоской смотрит на тебя, а потом отвечает, тихо, но звучно и мелодично.
- Да, именно так. Потому что истинное прощение - это ощущение присутствия Синая в каждом биении твоего сердца. Ты чувствуешь это, брат?
В ответ ты молча смотришь на него, сжав побелевшие губы.
- Ты слышишь эхо Гласа Божия в твоем дыхании? Оно здесь. Оно всегда было, есть и пребудет здесь, но пока ты не услышишь и не почувствуешь присутствие божественного во всем, ты не сможешь простить ни римлян, ни себя самого.
Ты надменно складываешь руки на груди.
- Думаю, Иешу, ища корни древа познания, ты потерялся среди его листьев.
- Возможно, - отвечает он, улыбаясь и наклоняя голову. - Если и так, то я должен работать еще упорнее и надеяться, что Бог найдет меня.
Глава 6
Они гребли уже около часа, когда Варнава внезапно заговорил.
- Здесь, Кир. Причаль к берегу вот в этой прогалине в камышах, - сказал он.
Стебли камыша зашуршали по борту лодки. Заратан, перегнувшийся через борт, поскольку его тошнило, поднял голову и увидел, что Кир и Калай ведут лодку к берегу. Свет звезд отражался от блестящего песка, делая его похожим на усыпанное бриллиантами одеяло.
- Зачем нам останавливаться? - спросил Заратан, вытирая рот рукавом.
От ужасного вкуса желчи во рту ему хотелось снова согнуться пополам.
- Это недолго, - ответил Варнава.
- Нам нельзя останавливаться! - крикнул Заратан.
Но похоже, никто не обращал внимания на его слова. Что с ними? Образы погибших братьев, казалось, были навсегда вырезаны на внутренней стороне его век, он не мог даже моргнуть, чтобы тут же не увидеть их перед собой. А Варнава хочет, чтобы они остановились!
- Нам надо двигаться дальше! - крикнул он. - Нам нельзя останавливаться! Если мы остановимся, они догонят нас и убьют!
- Заратан, успокойся, пожалуйста. Все в порядке, - сказал Варнава, слегка похлопав его по плечу.
Казалось, этот жест лишь усугубил состояние Заратана. Резкий запах мочи и крови снова ударил ему в нос. Он упал на борт лодки, и его опять стошнило. Когда спазмы в желудке прекратились, он устало оперся подбородком о борт лодки и невидяще уставился на отражение звезд на гладкой поверхности речной воды. Его трясло и знобило, как в лихорадке.
Мощный край хребта Гебель эт-Тариф возвышался на полсотни человеческих ростов, нависая над берегом. Заратан вдохнул прохладный воздух, который остудил его горящие легкие, и посмотрел на скалу. Каменная стена была испещрена дырами и выступами породы, освещенными сиянием звезд. На них сидели совы, сверкая глазами.
Кир прыгнул за борт и вытащил нос лодки на берег. По колено в воде он пошел обратно, чтобы помочь выбраться остальным.
Заратан выскочил первым. Обернувшись, он увидел, что Варнава взял его мешок с книгами и неуверенно пошел вперед, шлепая ступнями по воде. Сейчас он был похож на растолстевшего пьяного ибиса. И что он будет делать с этим мешком здесь, в темноте? Он же не собирается разжечь костер, чтобы почитать? Старый дурак. На этом их бегству пришел бы конец, скорый и кровавый.
- Позволь мне помочь тебе, брат, - сказал Кир, забирая мешок из рук Варнавы.
- Спасибо, брат.
Выйдя из воды, Варнава сразу забрал мешок у Кира и пошел напрямик к утесу. Его голова, сидящая на тонкой шее, раскачивалась, казалось, он едва переставляет ноги.
- Куда пошел Варнава? - спросил Заратан у Кира. - Нам нельзя далеко уходить от лодки.
Кир не успел ответить, Калай выпрыгнула на песок и обратилась к нему:
- Тебе ведь приходилось убивать?
- Иногда доводилось, - ответил он, холодно взглянув на нее.
- Думаю, чаще, чем "иногда". Ты просто скромничаешь.
Кир оценивающе оглядел ее.
- Ты спасла мою жизнь. Наши жизни. А я даже спасибо не сказал. Очень тебе благодарен.
Она мотнула головой, и ее роскошные кудри рассыпались по плечам.