Глава 5
Кир зажег единственный масляный светильник в крипте. Он освещал помещение слабым неровным светом, в котором были видны стоящие у стены в пять ярусов гробы и стопки старинных рукописей, свитков и папирусов, рассыпанные по столам. Из сотен дыр в стене торчали другие свитки. Крипта шириной в десять саженей напоминала гигантский улей.
Заратан осмотрелся. Полукруглый потолок поднимался над полом на высоту в четыре его роста. В нем был люк, ведущий в молельню. К нему шли массивные ступени, вырубленные в скальном основании.
- Должно быть, сначала это была просто пещера, из которой потом сделали крипту, - прошептал Заратан, и все же его голос отдался эхом в полумраке. - Интересно, авва Пахомий решил построить базилику именно здесь из-за этой пещеры?
- Возможно, - ответил Кир, макнув калам в чернила и написав строку на лежащем перед ним пергаменте. - Многие из этих захоронений выглядят так, будто им не одно столетие.
Заратан сморщил нос. Затхлый запах разложения и древних манускриптов наполнял воздух. Он прикрыл нос рукавом белого одеяния, чтобы хоть как-то приглушить этот смрад.
- И почему никто не говорил, что это самый настоящий склеп, а не крипта? - жалобно вопросил он.
- Здесь бывали совсем немногие, и они никогда не рассказывали об этом, - ответил Кир, склонившись над свитком с запрещенным текстом. - Можешь считать, что тебе повезло. Уронив горшок, ты вошел в число избранных.
Снова окунув калам в чернильницу, Кир аккуратно написал следующую строку, тихо повторяя вслух греческие слова.
- Хочешь знать, Заратан, о чем здесь написано?
- Конечно нет! Если меня станут допрашивать, я смогу честно сказать, что никогда не читал запретных книг.
Кир едва улыбнулся.
- А тебе и не надо читать. Тут говорится о смерти Господа нашего. Ты уверен, что не хочешь даже послушать?
- А это отличается от утвержденных Евангелий? - подумав, спросил Заратан.
- До некоторой степени. Хочешь, по крайней мере, узнать имя центуриона, стоявшего на страже у гробницы Господа нашего после Его распятия?
- Имя настоящего центуриона? - с расширившимися глазами прошептал Заратан.
- Петроний, - тихо сказал Кир.
"Петроний", - одними губами произнес Заратан запретное имя.
- Кир, ты уверен, что они не приговорят меня к смерти за то, что я узнал это?
- Думаю, не станут, хотя им и захочется это сделать. В приказе четко сказано о чтении и переписывании запретных книг. Но не о слушании запретных учений. Вероятно, они прекрасно понимают, насколько сложно это доказать.
- А что еще там сказано? - судорожно сглотнув, спросил Заратан.
- Старейшины пошли к Пилату и попросили, чтобы гробницу в течение трех дней охраняли солдаты, а не то апостолы похитят тело. Они боялись: если тело исчезнет, люди поверят в то, что Господь наш воскрес из мертвых. А это подтвердит, что Он был мессией, - ответил Кир.
- Но мы почти все это уже знаем. А что еще?
Кир продолжил читать документ, хмурясь.
- С небес спустились два мужа в сияющих одеждах, и камень откатился сам собой. Они вошли внутрь. Наружу вышли трое, следом за ними появился крест.
- Крест? - недоверчиво переспросил Заратан. - Зачем он оказался в гробнице?
- Крест оказался не мертвым, а живым. Голос Божий обратился к нему с небес, спрашивая: "Проповедовал ли ты усопшим?" "Да", - ответствовал ему крест.
- Я не понимаю, - моргнув, сказал Заратан. - Что это означает?
Кир пожал плечами. Он не мог оторваться от листа с текстом.
- Я не знаю, но написано, что Пилат приказал Петронию никому об увиденном не рассказывать.
- Неудивительно. Если бы Петроний раскрыл людям истину, последователи Господа разорвали бы на куски и римлян, и первосвященников. Но…
Он откинул голову назад, глядя на ряды усыпальниц и раздумывая.
- Я так и не понял, как крест попал в гробницу.
- Воспринимай это как поэтическую метафору, брат.
- Поэтическую метафору?
Где-то снаружи зазвонил колокол, созывая монахов с полей на ужин. Заратан привстал. У него уже с час урчало в животе.
- Ты куда? - спросил Кир.
- Ты слышал колокол? Нам пора к нашим братьям, ужинать вместе с ними.
Кир откинулся на скамью, улыбнувшись.
- Ты и я, брат, постимся три дня. Мы не можем к ним присоединиться.
Заратан напрочь забыл об этом. Вздохнув, он опустился на скамью.
- Три дня, - сокрушенно прошептал он. - Я умру от голода.
Кир вновь склонился над манускриптом.
- Следи за собой, брат, - сказал он. - Это место - лучшее для раздумий и воспитания в себе терпения. Подумай о покоящихся здесь. Скорее всего, они полжизни постились в надежде хоть мельком узреть Царство Божие. Если ты поразмышляешь над этим, покойные смогут многому научить тебя.
Поверх одного из захоронений стояли два искусно выделанных дорожных мешка из газельей кожи, а на них, в свою очередь, лежали четыре книги на пергаменте в роскошных переплетах. Было такое впечатление, что кто-то совсем недавно достал их из мешков и просто забыл убрать обратно.
- На одни эти книги пошло не меньше сорока коз, - заметил Заратан. - Что говорить обо всех книгах, собранных в этой крипте.
Пергамент изготовлялся из овечьей или козьей шкуры, которую очищали от шерсти и обрабатывали известью, получая тончайшие листы кожи.
- Да, и они прекрасны, не правда ли?
Кир встал со скамьи и прошелся по крипте. Аккуратно взяв лежавшую сверху книгу, он открыл ее.
Заратан некоторое время смотрел, как он ее читает.
- Что это? - наконец спросил он.
- "Толкование пророчеств Господа" Папиаса. Они разделены на пять частей, или пять томов, все в этой книге.
Кир развернул книгу вбок, чтобы что-то прочесть.
- На полях рукописная заметка, на греческом, где говорится, что Папиас был епископом христианской общины Гиерополиса в Малой Азии и жил примерно через тридцать лет после смерти Господа нашего.
Кир некоторое время перелистывал страницы книги, проглядывая их, пока не увидел что-то, явно привлекшее его внимание.
- А я и не знал… - благоговейно прошептал он.
- Не знал чего?
- Папиас пишет, что Марк помогал Петру как переводчик, герменевтес, и записывал все, что Петр рассказывал о речах Господа.
- Он имеет в виду Евангелие от Марка?
- Если верить Папиасу, он не любил письменного слова и записывал лишь живое, услышанное от людей. Он заявляет, что лично беседовал со святителем Иоанном и неким Аристионом, как и с теми, кто "лично общался со святителями". Это означает, что он получил эти сведения от апостолов через вторые или третьи руки.
Кир внимательно пригляделся.
- Правда? - пробормотал он себе под нос.
- А теперь ты что нашел?
- Ты когда-нибудь слышал имена двух разбойников, распятых по обе стороны от Господа?
- Нет, - благоговейно прошептал Заратан. - Как их звали?
- Дисмас и Гестас. Но тут говорится, что они были не разбойниками, а зелотами. Хм…
Кир прищурился.
- Здесь еще одна пометка, со ссылкой на эпизод в четвертом томе.
- Давай посмотрим.
Кир улыбнулся, глянув на него, и принялся перелистывать пергаментные страницы.
- Ты уверен, что хочешь услышать это? - прошептал он. - Это безусловная ересь.
- Но ты же никому не скажешь, правда? - спросил Заратан, облизывая пересохшие губы.
- Конечно нет. Я же твой брат во Христе.
- Тогда я не боюсь. Читай.
Кир читал совсем недолго, и вдруг его глаза сузились.
- Интересно, что же это? - прошептал он.
- Что?
- Это похоже на шифр с заменой букв, с использованием арамейского, греческого и еврейского алфавитов.
- Тайная фраза? - возбужденно переспросил Заратан.
Кир продолжал читать, и его зеленые глаза засияли. Он аккуратно закрыл книгу, положил ее на место и сел на скамью.
Сердце Заратана стучало как бешеное.
- Что случилось? Что там написано? Почему ты не говоришь мне?
Кир посмотрел в дальний угол крипты.
- Ты когда-нибудь слышал историю про Иосифа Аримафейского?
- И Чашу Христову? Конечно. Там говорится, что он…
- Нет, я не про легенду о Граале. Историю о том, как Иосиф бежал из Иерусалима в ночь после того, как спрятал тело Господа нашего в гробнице у себя в саду.
Выражение лица Кира приковало взгляд Заратана.
- Нет, я никогда ее не слышал, - прошептал он еще тише.
Взгляд Кира, казалось, устремился в бесконечность.
- Я не уверен, что понял выражение правильно. Большая его часть зашифрована, а значительная часть строки выцвела так, что ничего нельзя разобрать. Но…