Но упоминаний о незнакомцах из-за границы не было, не было и признаков тайной встречи. Правда, однажды вечером после скромного ужина Грея небрежно пригласили провести неделю за городом.
Была прекрасная ночь с тихим дождём. Михард попросил Грея зайти после ужина в гостиную. Занавески раздвинуты. Свет лампы приглушён, два жёлтых конуса на потолке. Грей взял в руки подсвечник, восхищаясь лицом девушки, выгравированном на серебре. Михард поставил два стакана на подвернувшийся стол, но оказалось, ничего, кроме шампанского, не было.
Затем он внезапно спросил:
- Скажите мне, Ники, вы умеете стрелять?
Вопрос захватил Грея врасплох.
- Нет, не умею.
- Тогда я буду иметь честь научить вас.
- Научить меня?
- Да. Поедемте с нами в Фонтенбло, и я научу вас стрелять.
Когда Грей вновь явился к ожидавшему его Кравену, в ту же комнату, там повсюду были разбросаны обрывки бумаги: на полу валялись рукописные заметки, схемы пограничных сооружений, фотографии деревенского chateau Михарда. И очень сухой шерри для Грея.
В это утро показалось, что зима внезапно отошла, уступив место сияющей весне. Свет был ясным и чистым, с зеленовато-серыми тенями в узких улицах. Утерянные цвета, казалось, вернулись к деревьям. Серые крыши чуть дымились.
- Я думаю, что это по-настоящему прекрасно, - сказал Кравен.
- Вероятно.
- Я имею в виду лес в Фонтенбло. Думаю, вам понравится. И дом Михарда очень мило расположен, вид открывается изумительный.
Грей опустил занавески:
- Откуда вы знаете, что Шпанглер покажется?
- Потому что для него это самая подходящая ситуация. Он любит встречаться со своими агентами в удалённых местах. Он думает, так безопаснее.
- И он прав?
Кравен улыбнулся, чуть-чуть протянул руку и вновь прикоснулся к плечу Грея:
- Вам нет нужды беспокоиться, Ники. Если бы Михард о чём-то подозревал, он никогда бы не стал продолжать встречаться с вами. Кроме того, вы - часть его прикрытия: отдых в деревне с любовницей и другом-художником.
Карту, вырванную из записной книжки, Кравен положил на стол, придавив её края кофейными чашками и портсигаром.
- Здесь мы сняли деревенский дом. Здесь у нас вдобавок наблюдательный пост. Но вы по-прежнему будете оставаться нашими глазами во всём, что касается Михарда. Понятно?
- Как это происходит? Я хочу знать, когда Шпанглер встречается с агентом, как обычно развиваются события?
- Всё устраивается заранее. Шпанглер проскальзывает в нужное место осторожно, часто переодетым. Сначала краткий обмен сигналами безопасности, затем встречи. Всё вместе занимает приблизительно шесть часов.
- Чего мне ждать?
- Мелочи. Для виду Михард будет проводить время, наслаждаясь удовольствиями деревенской жизни, но рано или поздно он соберётся ускользнуть куда-то один. Это послужит вам сигналом.
- А затем?
- Вот здесь - дорога из chateau в деревенский дом. Это приблизительно двадцать минут пешком по долине. Когда Михард сделает свой ход, вам надо лишь пройтись туда быстрым шагом и шепнуть нам словечко. Мои люди выполнят остальное.
Кроме того, ещё был револьвер. Грей пошёл обратно к креслу, а Кравен выложил его мягко на стол: чёрный и огромный, патроны размером почти с мужской палец.
- Я не думаю, что он вам на самом деле понадобится, но...
Грей смотрел, не в силах даже двинуть рукой, чтобы прикоснуться к револьверу.
- Знаете, Михард сказал мне, что ему снился сон о героической смерти, - произнёс он.
Кравен пожал плечами:
- Это я слышал. Я говорил вам, что он тщеславен и глуп.
Осталось письмо Кравена к Мэнсфилду Каммингсу, шестнадцать страниц, написанных шифром. Обычный для Кравена подход к игре - письмо, полное мрачного юмора и опасного оптимизма. Там содержалось несколько дополнительных замечаний о Грее. Отвечая на более раннее предложение - чтобы для тактической поддержки был завербован француз, - Кравен написал, что мысль, будто несколько добрых английских парней не смогут захватить двух иностранных шпионов, почти оскорбительна.
Глава шестая
Имение в Фонтенбло тогда, как и сейчас, представляло собой место вполне пасторальное. Вдалеке темнела цепь низких холмов, поднимающихся от реки, мелкие лощины и дремучие леса. Пруст позднее напишет об этом живописном уголке, вспоминая о протоках, кишащих головастиками. Хотя пейзаж и был несколько приглушён зимой, Грей тоже нашёл его очаровательным и запечатлел на акварели...
Он прибыл ранним утром. Михард послал экипаж встретить его на станции. Собиравшаяся буря так и не разразилась, а в саду оставались поздно расцветшие розы. Маргарета принесла в гостиную побеги боярышника и несколько выживших хризантем.
Первый вечер был невесёлым. За блюдом с холодным фазаном Грей разделил с Михардом бутылку портвейна. Маргарета сидела позади, перелистывая журнал у зажжённой лампы. От вина, а может быть, от усталости, оставшейся с дороги, каждая фраза Михарда казалась слегка запутанной. Пока Михард продолжал говорить о призрачном олене, которого он видел в лесу, Маргарета напевала песенки, услышанные в кабаре.
Был в этот вечер один красноречивый момент - краткий разговор с Зелле. Он случился, когда Грей поднимался по лестнице к себе в спальню. Несколько мгновений длилось молчание, затем внезапно она пошла за ним и взяла его за руку.
- Я рада, что ты приехал, - прошептала она. - Особенно из-за Ролана.
Он улыбнулся ей в ответ натянутой улыбкой:
- Я тоже рад.
- Но тебе следует знать, что Ролан не в себе. Он не спал и едва ест.
- Возможно, он просто устал...
- Нет. Гораздо серьёзнее. Вот почему я рада, что ты здесь... и можешь помочь ему.
Он попытался вырвать свою руку, но она не отпускала её.
- Я?
- Да, он восхищен тобою. Я хочу сказать, он по-настоящему восхищен тобою.
Немного позднее Грей услышал, как они разговаривают за стеной. Михард вроде бы жаловался на плохой сон, а Зелле предлагала ему такого рода утешение, за которое любой мужчина убил бы.
С самого начала Грей предполагал, что это то, чего он всегда хотел, - конфликт, сведённый к совершенной простоте: три человека в изолированном загородном доме. Закрыв дверь своей спальни, он ещё несколько часов не мог заснуть: вертел в руках револьвер, бездумно кружил по комнате, до тех пор пока не понял, что с притворством покончено. Всё не имеет никакого отношения к Англии. Это - личное. Это, чёрт подери, из-за Зелле.
Он нашёл её утром на террасе. Стоял тёплый день, как напоминание об июле в начале декабря. Кофе в голубом кофейнике, печенье и итальянский виноград. Михард, казалось, находился в лучшем настроении. Зелле была счастлива. Она смеялась по любому поводу.
После завтрака она настояла на том, чтобы Грей сопровождал её в лес. Они выбрали узкий проход между папоротниками и речным берегом. Длинные зеленоватые лучи пронизывали заросли; на кустах от тепла вновь набухли почки. Когда шли вдоль оленьей тропы, она взяла его за руку - краткий миг, который он вспоминал потом долгие часы.
Но ночью душа болела как рана, которую разбередили: всё здесь напоминало, что она женщина полковника. "Налей старому солдату ещё стакан вина, - обычно говорил он ей и затем, повернувшись к Грею: - Взгляните в её глаза, Ники. Ну разве они не прекрасны?"
По утрам был туман. Он стелился низко, и казалось, что сосны стоят в воде. В полумиле от снятого им дома Кравен ждал, сидя на поваленном дереве, - образцовый английский шпион, умело приспосабливающийся к обстоятельствам. Он был в деревенских твидовых брюках и в руках держал трость. С собой он захватил фляжку бренди.
- Ускользнули без проблем?
Грей пожал плечами:
- Они всё ещё спят.
- А кухарка?
- Тоже спит.
Сначала слышны были только звуки леса, бегущей воды и крики невидимых птиц. Затем послышались шаги на пропитанных влагой листьях и голоса из чащи.
- Ваши люди? - спросил Грей, внезапно ощутив тревогу.
Кравен кивнул:
- Бедные парни сторожат день и ночь. Но они делают это с истинным рвением.
- Я думаю, я видел их прежде, из ворот, за деревьями.
- Да, естественно, мы...
- А если их видел я, можете быть твёрдо уверены, их видел и Михард.
Сидя рядом на упавшем дереве, они начали попивать бренди. Кравен скорее делал вид, что пьёт, а Грей довершал вчерашнее возлияние.
- Между прочим, мы полагаем, что вычислили место их встречи. Небольшой охотничий домик прямо в южной части имения. Возможно, Шпанглер уже в пути. Никакой определённости, но держите глаза пошире, ладно?
- В каком виде он, по-вашему, придёт?
- Как кто-нибудь незначительный, полагаю. Может, как поселянин, может, как лудильщик.
- Верхом?
- Возможно.
- С оружием?
Кравен положил руку на колено Грея:
- Как будто мы прежде не играли в такие игры, Ники. Оба моих парня имеют достаточный опыт.
Грей посмотрел на него:
- У Михарда есть обрез. И он чертовски хорошо умеет с ним обращаться.
В полдень шёл дождь и дул холодный северный ветер. Пока Маргарета спала, Грей играл в шахматы с Михардом. Но из-за ветра и тиканья часов он, казалось, не мог сосредоточиться. Михард же фанатически любил эту игру.
- Вам следует научиться использовать ладьи, Ники. Ладья - жизненно важна.