– Поверьте, месье, этот же вопрос я задал метру Сардоно. Но старик, из-под своего выцветшего капюшона, едва внятно пробубнил, что он человек пожилой, ему трудно передвигаться по городу, поэтому услуги, которые ему от меня потребуются, будут весьма пустяковыми, скорее всего курьерскими. Выбора у меня не было, да и Бурьен уверял, что он сам на таких же условиях взял у старика деньги, мол, уж год прошел, а поручений не было, и нет. Я согласился и подписал долговое обязательство. А на прощанье старик сказал мне, будто желая успокоить, чтобы я не волновался, если его конторка исчезнет. В указанное время он сам меня найдет…
Клюшо замолчал. Повисла тишина, разбавленная лишь поскрипыванием башмаков аптекаря. Гость, понурив голову, уставился в пол. Жиль и Гийом переглянулись.
– Ну,…и что, дьявол вас разорви?! Что было дальше?!
Воскликнул шевалье, теряя терпение.
Достав упомянутый платок, Клюшо вновь высморкался, вытер влажные глаза и затылок, после чего продолжил.
– С того времени как я взял в долг, дела мои пошли и вовсе из рук вон плохо. Через полгода, как мы уговорились с Сардоно, я был не в состоянии вернуть ему деньги. Да и конторки его, как он предупреждал, уже не существовало. Это признаться несколько обнадежило меня, вдруг старик помер. Но этим летом – банкротство как никогда угрожающе нависло надо мной. Я уже даже не воображал, как расплатиться с ростовщиком. Передо мной встала единственная проблема: как не оказаться в канаве…
Сигиньяк украдкой взглянул на башмаки аптекаря, где сверкали пряжки из "китайского серебра", не дешевое удовольствие.
– …выхода из сложившейся ситуации я не видел. И вот, за день до Преображения Господнего, ко мне явились двое, предъявив мое долговое обязательство перед Сардоно, провозгласив, что пришло время платить по счетам. У меня в душе, что-то оборвалось. Я был готов положить голову на плаху…
Аптекарь залился горючими слезами, словно белое королевское знамя, вновь появился платок.
– …Что будет с моими несчастными девочками? Все кончено подумал я. Но эти люди пообещали уладить мои дела, если я возьмусь с усердием выполнять пункт договора о мелких услугах. Тот, что был на подписанной мною бумаге.
Клюшо, вытерев платком, остатки влаги просочившейся из глаз, уставился на анжуйцев.
– Следует полагать, что ваш приход и есть, одна из "мелких услуг", которые вы обязались выполнять?
Поинтересовался де Сигиньяк.
– Именно так, мессир.
– Господин Клюшо, скажите, а что сталось с вашим другом, шорником Бурьеном?
Неожиданно, словно удар кинжалом, задал вопрос виконт. Аптекарь вздрогнул.
– А, что собственно…к чему вы клоните?!
– Я задал вопрос.
– Бурьен умер.
– Да-а? И при каких же обстоятельствах?
– Это сколь странная, столь страшная история…Его выловили из Сарта, с перерезанным горлом.
Сигиньяк украдкой взглянул на Гийома, тот кивнул.
– А что собственно?! К чему вы упомянули несчастного?! Уж не думаете ли вы…
Клюшо запнулся, в его глазах застыл ужас.
– Вы начинаете прозревать. Точно так же эти господа "уладят" и ваши дела.
– Нет! Нет! Этого не может быть!
– Нет, так нет, это ваше право решать. Потрудитесь объяснить, чего хотят от нас, эти ваши "благодетели"?
– Господа, погодите, я ничего не знаю, я ни в чем не виновен! Ну, помогите мне…
Взмолился аптекарь, и, закрыв ладонями лицо, зарыдал.
– Мне страшно, господа. Меня обманом втянули в эту историю. Что же мне делать?
– Перестаньте, Клюшо! Слезами вы не поможете ни нам, ни себе. У вас только один выход…
Грубо прервал гостя де База.
– Какой? Какой выход?
Вытирая платком слезы, Клюшо всхлипывал как ребенок.
– Вы должны рассказать всё, что знаете. И начните с вашего обязательства: что велели нам передать эти господа?
– Да-да, несомненно,…да-да....Вот, эти двое, один из них высокий, со шрамом, по-видимому главарь, его имя Лерак, велел сказать следующее…
Аптекарь поднял глаза к потолку, будто пытаясь отыскать в одном из темных углов исполосованного балками настила, а так же в дебрях своей памяти, пригоршню слов, которых можно выстроить в послание, предназначенное для молодых дворян.
– …так вот, ничего бы не пропустить…они сказали, что неподалеку от городских стен, вверх по реке, вблизи от того места где Майенн впадает в Сарту, есть старый, полуразрушенный мост. Возле этого моста, сегодня, в полночь, вас будут ждать. Вы должны явиться в это место втроем. Да, с девушкой…как же, ах да, Камиллой. Вам следует подъехать к мосту со стороны города. Если вы будете благоразумны, то сможете заработать уйму денег. Они так и сказали.
Он утвердительно закивал головой.
– Вот только господа имеют подозрения на ваш счет. Они полагают, что вы можете быть людьми кардинала, и прибыли в Анжер по приказу Его Преосвященства.
После этих слов, гость понурил голову, исподлобья взглянув на де Сигиньяка.
– Подозрения, господа, пусть оставят при себе. Дальше.
– Так вот они и сказали, что заботятся о вашей безопасности. И если вы, устрашившись расправы кардинала, не пожелаете продать девчонку, то дело можно решить иначе.
Едва сдерживая себя, Жиль, выпалил вопрос.
– Как?
– О-о, на мой взгляд, это более чем безопасно, а главное выгодно! Так вот, вы с девушкой, подъезжаете к мосту, со стороны города. С противоположной стороны, вас так же будут ожидать трое. Чтобы избежать каких-либо недоразумений, они, выкрикнут пароль – "Луара", вы должны будете ответить "Сена". Затем один из вас с девушкой, не спешиваясь, выдвигается на средину моста. Вам на встречу, так же, движутся двое. Тот, кто из вас решит сопроводить девушку на мост, получит кошелек с двумя тысячами ливров. Завладев деньгами, вам следует вернуться на берег, как и тому, кто вам его передаст. На мосту останутся лишь девчонка и один из них. После короткого разговора, всего несколько мгновений, не дольше, девушка вернется на то место, где вы будете её ожидать, с точно таким же кошельком. Итого, вы сможете, без риска, заработать четыре тысячи ливров. Вот, пожалуй, и все.
Аптекарь с надеждой оглядел молодых людей.
– Прошу вас, господа, соглашайтесь. Вы получите кругленькую сумму, и спасете меня, от неминуемой гибели.
Друзья, молча, смотрели друг на друга. Тишину прервал гость, тихо и вкрадчиво проговорив.
– Да, и вот ещё что. Я вынужден передать вам самую неприятную часть послания. Иначе палитра рисков и опасностей, угрожающих вашим жизням, будет не полной.
Аптекарь замялся, будто не решаясь произнести то, что должен сообщить.
– Если вы, по каким-либо причинам откажитесь и отвергните предлагаемые условия, вас, как и девчонку, ожидает смерть. Вам не уйти от расплаты. Вас отыщут везде, не здесь так в Париже, или ещё где-нибудь, где бы, вы не укрылись. А если вы намерены за мной следить, то это заметят их люди, денно и нощно наблюдающие за таверной. Если вы не одни, и подадите знак своим, а они, в свою очередь, нагрянут в аптеку, адрес которой я вам сообщил, то это так же ничего не даст. Туда более не явится никто, так что, как вы понимаете, и это бесполезно. Вы, конечно, пожелаете спросить, как они узнают ваш ответ? Очень просто. В случае согласия, я должен буду, сегодня вечером, сразу после нашего разговора, выставить у двери моей аптеки горшок с цветком, условный знак. Если горшка не будет…
Гость замолчал, нервно теребя в руках носовой платок.
– …это ваш смертный приговор.
Воцарилась тишина. Гийом отрешенно, будто всё сказанное ни в коей мере не касалось его лично, глядел на пылающий в камине огонь. Сигиньяк опустив голову, уставился в одну точку, погрузившись в глубокие раздумья.
– Вот, собственно, и все, что мне было велено передать.
Зрачки встревоженных глаз аптекаря, метались по глазницам, перепрыгивая с одного молодца на другого.
– Ну и что, в этой связи, прикажите делать мне?
Сигиньяк, очевидно приняв решение, давшееся ему непросто, поднялся на ноги.
– Делайте вот что…выставляйте возле аптеки, ваш горшок. Мы согласны.
Услышав сказанное другом, Гийом метнул в него взгляд, исполненный упрека.
– Да, шевалье, нам не оставили выбора.
Виконт, качая головой, приблизился к гостю и обреченно произнес.
– Быть может, этим решением мы спасем и вашу жизнь, любезный метр Клюшо.
Гость, вскочивший со стула, вслед за Жилем, выдавив из себя жалкое подобие улыбки, кивнул.
– Приятно иметь дело со столь благоразумными людьми. А, что, может действительно минется, и нас оставят в покое?
Он раскланялся и вышел из комнаты, и лишь скрип новых башмаков, выдавал его удаляющиеся шаги, в темном коридоре. Жиль прильнул ухом к двери.
– Кажется ушел.
Отпрянув, прошептал он, и, приблизившись к окну, сквозь щель в досках ставни, поглядел на улицу. Вернувшись к столу, виконт налил в кружки вина.
– И, что вы думаете об этом, дорогой мой шевалье?
Гийом, вскинув брови, с горечью произнес.
– Не знаю друг мой. Могу лишь сказать, что жалею о том, что нет с нами ни Луи, ни де Самойля, ни даже Некруассона. Вместе мы непременно выпутались бы из этого дерьма.
– Это правда, но выход должен быть. Меня мучает вопрос, как передать людям кардинала суть сего разговора? Ведь появляться на улицу опасно.
– А если рискнуть, и ничего, никому не сказав, просто отправиться к этому проклятому мосту?
– Исключено. За нами наверняка потянутся люди кардинала, это, несомненно, обнаружат наблюдатели Черного графа. Мы все испортим.
– И то, правда. Что же делать?