- Постойте радоваться, Сергей Дмитрич, мы любим друг друга - это правда, но о свадьбе нашей теперь не может быть и речи… папа никогда не согласиться назвать вас своим зятем.
- Почему же? Я… я хоть и не богат, но имею положение…
- Этого недостаточно.
- Что же еще нужно, княжна? - меняясь в лице, упавшим голосом спросил бедняга Серебряков.
- Разве вам незнакомы предрассудки моего отца?.. Чтобы быть моим мужем, надо быть титулованным… Графом, князем или иметь старинный барский род…
- Вот что… я… я не знал.
- Как это ни печально, но я должна была вам сказать, предупредить вас.
- Княжна Наталья Платоновна, я безмерно счастлив тем, что вы меня любите. Я молод, буду служить, поеду на Дунай, отличусь там… Благодаря мужеству и храбрости, которые у меня есть, я заставлю о себе говорить, получу награду и тогда… и тогда, наверное, князь Платон Алексеевич не пойдет против нашего счастья, - уже голосом совершенно спокойным проговорил Серебряков.
- Я буду вас ждать… Даю слово, что с другим под венец я не пойду, в том вот вам моя рука-порука, - проговорив эти слова, княжна-красавица протянула счастливому Серебрякову свою маленькую, как бы изваянную из мрамора, ручку, которую он стал страстно целовать. Влюбленные не заметили, как вошла старая княжна Ирина Алексеевна.
- Что это значит? - строго спросила она, увидя офицера, с таким жаром целовавшего руку у ее племянницы.
- Ах, тетя, милая, рекомендую: это мой жених, - счастливым голосом ответила ей Наташа, показывая на Серебрякова.
- Сергей Дмитрич твой жених? Что ты говоришь, Натали?
- Да, да, тетя, он мой жених… я дала ему слово…
- Возможно ли?… И мой брат, князь Платон Алексеевич, дал на то свое согласие?
- Нет, тетя… С папой мы еще про то ничего не говорили.
- Натали, что с тобой? Я тебя не узнаю… Как же ты решилась на такое дело без согласия отца? Я просто ушам своим не верю!.. Всему вы виной, милостивый государь… Это ваше влияние! - строго проговорила Ирина Алексеевна, обращаясь к Серебрякову.
- Тетя, выслушай меня…
- Нечего мне слушать, я пойду к брату и все ему расскажу…
- Тетя, да выслушай же меня, - со слезами проговорила Наташа.
- Ну, хорошо… Я готова тебя выслушать. Только, Наташа, успокойся, пожалуйста. Ты знаешь, я не могу видеть твоих слез.
Теперь в голосе старой княжны слышался не гнев, а просьба.
Она так любила свою хорошенькую племянницу, что ни в чем не могла ей отказать. Когда княжна Наташа была еще маленькой, стоит ей бывало только заплакать, как все ее желания, капризы моментально исполнялись теткой.
- Тетя, милая, я не стану от вас скрывать, Сергей Дмитриевич объяснился со мною. Мы, тетя, любим друг друга, и дали слово принадлежать друг другу. Просить папу о нашей свадьбе теперь нечего, он ни за что не согласится, мы решили выждать время. Мой милый жених едет на Дунай, он храбрый, отважный и скоро дослужится до большого чина, тогда он приедет к нам, прославленный своим геройством и верной службой, и тогда…
- Наташа, ты и твой жених, какие еще вы дети, право!.. Мечтатели… На вас нельзя сердиться. Милые, вы далеко загадываете. Мечтайте, мечтайте и будьте счастливы, - снисходительно проговорила княжна Ирина Алексеевна.
- Я твердо уверена, тетя, что наши мечты сбудутся и Сергей Дмитриевич приедет полковником.
- Вот как, даже уверена… Это мило… Но ты забыла, милая крошка, что твой папа никогда не согласится на этот неравный брак. Вы не обижайтесь, пожалуйста, молодой человек, на мои слова.
- Тетя, и вы! - с упреком воскликнула княжна Наташа, слова тетки ее обидели.
- Да, да, Наташа, я говорю правду. Если бы даже и осуществились ваши мечты, то я и тогда назову этот брак неравным.
- Что вы говорите?
- Что чувствую, мой друг. Хотите сердитесь на меня, хотите нет, ваша воля.
- Тетя, по крайней мере вы ничего не скажете папе?..
- Ни рассказчицей, а тем более сплетницей я никогда не была, - сухо проговорив эти слова, княжна Ирина Алексеевна села к столу на кресло, вынула из ридикюля свое вязанье и принялась за работу.
Она решила не оставлять одних влюбленных.
Старая княжна мешала беседе Наташе и ее возлюбленному.
Скоро княжеский камердинер, старик Григорий Наумович, показался в дверях и почтительно проговорил, обращаясь к княжнам и Сергею Дмитриевичу.
- Его сиятельство, князь Платон Алексеевич, изволил встать и просят вас чай кушать.
VI
Князь Платон Алексеевич Полянский служил раньше в военной службе, отличался храбростью и скоро дослужился до больших чинов. Начал он свою службу еще при Петре Великом; участвовал во многих походах. Государь-труженик любил и ценил верную службу князя Полянского и жаловал его чинами, орденами и вотчинами.
В начале своей службы князь Платон Алексеевич подружился с одним небогатым офицером - дворянином Дмитрием Ивановичем Серебряковым.
Дружба между ними была самая тесная, чуть не родственная.
На службе князю Полянскому, как говорится, "повезло", он уж был полковником, а приятель его Дмитрий Серебряков находился в то время только в офицерских чинах и очутился в подчиненных у князя Полянского, своего приятеля.
Сделавшись начальником, князь не переменил своего отношения к Серебрякову; во фронте он был его начальник, подчас даже требовательный, а в частной жизни опять становился искренним его приятелем.
Князь Полянский, дослужившись до полного генеральского чина, стал заботиться о своем приятеле, представлял его к чинам; с помощью князя Дмитрий Серебряков произведен был в полковники; ему дали полк, но недолго Серебрякову пришлось служить в этом чине; он как-то зимой, на смотру сильно простудился и, прохворав недели две, скончался, оставив жену и десятилетнего сына Сергея на волю Божию и на милость царскую.
По смерти Серебрякова князь не оставлял своим вниманием и его семью; выхлопотал вдове Серебряковой солидное пособие, а маленького Сережу, сына своего приятеля, определил в корпус.
Вдова Серебрякова уехала в свою подмосковную усадьбу и стала хозяйствовать.
Несмотря на свои молодые годы, замуж она не пошла вторично, а занялась воспитанием сына.
Сергей Серебряков, окончив с успехом образование, выпущен из корпуса подпрапорщиком и, прослужив некоторое время в полку, был произведен в офицеры и, благодаря своей молодцеватости и росту, скоро был переведен в Петербург в гвардию.
Взяв продолжительный отпуск, Сергей Серебряков поспешил к своей матери порадовать ее.
Но недолго бедной вдове пришлось пожить с любимым сыном: как-то осенью, заготовляя на зиму разные овощи и соленья, оступилась с лестницы и упала в погреб, получила сотрясение мозга, отчего и умерла, не приходя в сознание.
Только что произведенный гвардейский офицер Серебряков остался теперь на белом свете одиноким; оплакав непритворными слезами свою мать и сдав управление усадьбой старику приказчику, своему бывшему крепостному, Сергей Дмитриевич уехал в Москву - в то время его полк находился в Москве.
Молодой офицер стал часто бывать в доме князя Полянского, почитая князя чуть не благодетелем, каким он был его умершему отцу, а также и себе.
В то время княжне Наташе было только лет четырнадцать, но и тогда она блистала своей красотой.
Князь Платон Алексеевич радушно принимал сына своего умершего приятеля, смотрел на него не как на чужого, а как на близкого человека.
Началась война с турками, и гвардейский полк, где служил Серебряков, выступил из Москвы на юг, к нашей границе, но в войне с турками не участвовал.
По прошествии трех лет Дмитрий Серебряков, проездом в Петербург, прожил в Москве недели две-три…
Всякий день бывал он в доме князя Полянского; самого Платона Алексеевича в то время в Москве не было, он поехал ревизовать свои многочисленные вотчины и усадьбы.
Серебрякова принимали в доме князя как близкого человека, почти как родственника.
Княжне Наталье Платоновне было тогда семнадцать лет.
Редкая красота княжны совсем очаровала молодого офицера; он влюбился в нее со всею страстью молодого сердца…
Но мог ли он, бедный, почти безродный офицер, рассчитывать на взаимность красавицы аристократки, и притом с огромным приданым.
Серебряков волей-неволей таил свою любовь в сердце.
Быть в княжеском доме, любоваться красотою княжны Натальи Платоновны - стало насущной потребностью, его блаженством.
Княжна обходилась с Серебряковым более чем ласково, по-родственному.
Несмотря на то, что не было старого князя дома, Серебрякова принимали всякий раз, как он приходил: его оставляли "запросто" обедать; старая княжна Ирина Алексеевна и княжна Наташа совершали с ним прогулки, катались за город.
Время летело как вихрь; и пришла пора Сергею Дмитриевичу ехать в Петербург; срок его краткого отпуска давно уже окончился.
Молодому гвардейцу пришлось проститься с дорогим ему княжеским домом и с княжной Натальей Платоновной. Не легко было ему это сделать.
Долг, служба призывали его в Петербург.
Серебряков уехал.
Более года прожил он в Петербурге, подыскивая случай хоть ненадолго побывать в Москве.
"Хоть бы одним глазком пришлось мне еще взглянуть на княжну, одним бы словцом с ней перемолвиться", - таково было желание влюбленного Серебрякова.
Случай быть в Москве скоро ему представился.
У Дмитрия Серебрякова умер старик дядя, родной брат его отцу, можайский помещик, и оставил ему порядочную усадьбу.
Имея такой предлог, Серебряков взял отпуск и, заняв на дорогу денег у банкира Сутерланда, поспешил в Москву; не столько тянуло его туда наследство, сколько хотелось ему увидеть княжну Наташу.