"Вселенная освещается солнцем, человек мудростью", - гласит китайская пословица. В этом сборнике собраны китайские, даосские и дзэнские притчи, которые хранят мудрость веков и вмещают в себя целый мир.
Они помогают нам постичь законы Природы и Неба, красоту вещей и самих себя.
Содержание:
Даосские притчи 1
Китайские притчи 6
Дзэнские притчи 12
Притчи. Даосские, китайские, дзэнские
Составитель: Фомина Н. Е
Даосские притчи
Жил однажды в одном селении очень бедный старик. Но, несмотря на его бедность, многие очень завидовали ему, потому что был у него великолепный конь белой масти. Никто никогда не видел столь статного и сильного коня. Сам император предлагал старику за коня огромные деньги Но старик говорил: "Этот конь для меня не конь, он - Друг, а как можно продать друга? Это сделать невозможно. Он - друг мне, а не собственность". И хотя был он почти что нищим, а предложений продать коня было очень много, он не делал этого.
И вот однажды утром, зайдя в стойло, он обнаружил, что коня там нет. Сбежались все жители селения и стали причитать: "Глупый ты человек! Нужно было понимать, что в один прекрасный день твоего коня украдут! Надо было тебе продать коня. Ведь даже император хотел купить его у тебя и сулил тебе большие деньги. А где теперь твой конь? Остался ты ни с чем".
Старик же сказал: "Кто знает, счастье это или несчастье? Откуда вам это знать? Ну нет коня в стойле. Это - факт, все же остальное - домыслы. Счастье, несчастье… Как вы можете судить?"
Люди сказали: "Мы же не дураки! Коня у тебя украли, остался ты ни с чем. Всем ясно, что это большое несчастье".
Старик ответил: "Счастье это или несчастье - покажет время. Никто не знает, что случится завтра".
Люди посмеялись над стариком и разошлись, решив, что на старости лет тот лишился рассудка.
Но через две недели конь неожиданно вернулся и привел с собой табун диких лошадей. Сбежались соседи, стали восклицать: "А ведь ты был прав, старик! Это мы - глупцы! То, что твой конь пропадал, стало счастьем для тебя!"
Старик ответил: "Опять вы за свое! Ну вернулся конь, лошадей привел - так что ж? Счастье это или несчастье - кто знает?! Жизнь покажет. Вы же не знаете всей истории, зачем судить? Вы прочли лишь одну страницу книги, разве можно делать вывод о всей книге? Прочитав одно только предложение на странице, как вы можете знать, что еще написано на ней? Да даже и одного слова вы не прочли! Жизнь - океан безбрежный! Счастье, несчастье - никто не знает, что будет завтра".
На сей раз соседи разошлись молча: вдруг старик снова прав? Но хотя они и не говорили об этом вслух, каждый из них думал о том, что получить бесплатно целый табун лошадей - это большое счастье.
Вскоре единственный сын старика начал объезжать диких лошадей.
Однажды лошадь сбросила его наземь, и он сломал себе ногу. И снова собрались соседи и снова начали причитать: "Какое несчастье! Да, старик, ты снова прав оказался. Единственный сын - и ногу сломал! Хоть одна была бы опора тебе в старости, а теперь как же?! Кто теперь тебе поможет?"
А старик ответил: "Ну вот! Опять вы торопитесь со своими суждениями! Скажите просто: сын сломал ногу! Счастье, несчастье - кто знает?!"
И вот не прошло и недели, как началась война, и все молодые люди селения были призваны в армию. И только сына старика оставили: какой толк от калеки?
Вся деревня оплакивала своих сыновей. И пришли люди к старику и сказали ему: "Прости нас, старик! Бог видит, что ты прав - благословением было падение твоего сына с лошади. Хоть и калека, хоть и хромой, да останется живым, будет с тобой сын твой! Это такое счастье!"
И ответил старик: "Ну что вы за люди? Да кто же знает - счастье это или несчастье? Никто не знает. И никто никогда не будет в состоянии узнать. Один бог ведает!"
Лао-цзы каждый день по утрам ходил в сопровождении своего соседа на прогулку. Сосед знал, что Лао-цзы - человек молчания. В течение многих лет он в полном молчании сопровождал его в утренних прогулках, никогда ничего не говорил. Однажды у него в доме был гость, который тоже захотел пойти на прогулку с Лао-цзы. Сосед сказал: "Хорошо, только ты не должен разговаривать. Лао-цзы этого не терпит. Запомни: ничего нельзя говорить!"
Было великолепное тихое утро, только пение птиц нарушало тишину. Гость сказал: "Как прекрасно!"
Это было единственное, что он сказал за часовую прогулку, но Лао-цзы посмотрел на него так, будто тот совершил грех.
После прогулки Лао-цзы сказал соседу: "Никогда не приводи еще кого-нибудь! Да и сам больше никогда не приходи! Этот человек, похоже, очень разговорчив. Утро было прекрасным, оно было таким тихим. Этот человек все испортил".
Стояла поздняя осень. Ласточки собирались на юг и только ждали северного ветра, чтобы пуститься в путь. К их щебетанию прислушивалась курица на птичьем дворе. "А что, если и мне отправиться на юг?" - пришло вдруг ей в голову. На следующий день подул северный ветер, и ласточки взмыли в небо и взяли курс на юг. Курица встрепенулась, выскочила из двора и, хлопая крыльями, отправилась в южном направлении. Но ей удалось лишь пересечь шоссе, миновать огороды и добраться до соседнего сада.
Поздно вечером она вернулась обратно и рассказала на птичьем дворе, как летала на юг, как видела поток машин, мчащихся мимо. Она была в землях, где растут овощи. И наконец, она побывала в саду. В нем прекрасные цветы, и она познакомилась с самим садовником.
- Как интересно! Молодец, курица, сколько всего повидала! - шумел птичий двор, выслушав ее рассказ.
Прошло полгода, наступила весна, и опять вернулись ласточки. Они стали рассказывать о море, которое они видели на юге. Но птичий двор ни за что не хотел им верить. "Наша курица нам уже все рассказала", - говорили они.
Курица теперь стала знатоком юга. Ведь она перебралась за шоссе!
Царь Хуань-гунь читал книгу в своем дворце, а у входа во дворец работал колесных дел мастер Бянь. Отложив молоток и долото, колесник вошел в зал и спросил:
- Могу ли я узнать, что читает мой государь?
- Это книга мудрецов, - ответил Хуаньгунь.
- А эти мудрецы еще живы?
- Нет, давно умерли.
- Значит, то, что читает государь, - это всего лишь шелуха душ мудрых людей.
- Да как смеешь ты, ничтожный колесник, рассуждать о книге, которую читаю я, твой повелитель?
- Я, мой повелитель, сужу по своей работе, - ответил колесник. - Мои руки словно сами все делают, а сердце мое поет. Я не могу объяснить это словами. Тут есть какой-то секрет, и я не могу передать его даже собственному сыну, да и сын не смог бы перенять его у меня. Вот почему, проработав семь десятков лет и дожив до глубокой старости, я все еще мастерю колеса. Вот и мудрецы, должно быть, умерли, не раскрыв своего секрета. Выходит, читаемое государем - это шелуха душ древних мудрецов!
Однажды Конфуцию повстречался горбун, который очень ловко ловил цикад, так ловко, словно просто подбирал их с земли.
- Неужели ты так ловок? Или у тебя есть Путь? - спросил Конфуций.
- У меня есть Путь, - ответил горбун. - Перед тем как идти на охоту на цикад, я кладу стеклянные шарики на кончик длинной палки. Если я сумею положить друг на друга два шарика и не уронить их, я не упущу много цикад. Если удержу три шарика, от меня спасется только одна из десяти, если же пять шариков - от меня не уйдет ни одна цикада. Я замираю, словно каменный. В этот миг я не думаю ни о чем, только о цикадах. В их крылышках сосредоточен для меня весь мир. И я добиваюсь своей цели.
Услышав это, Конфуций сказал своим ученикам, которые его сопровождали:
- Полное спокойствие духа. Все мысли сосредоточены на одном. Только так можно добиться успеха.
Один из слуг растил бойцового петуха для государя. Однажды утром государь спросил:
- Готов ли твой петух к бою?
- Пока нет. Ходит заносчиво, ярость вспыхивает в нем постоянно, - ответил слуга.
Прошло еще несколько дней, и государь снова задал тот же вопрос.
- Нет, еще не готов, - ответил слуга. - Глядит злобно. На любой звук откликается, крыльями машет.
Спустя десять дней государь снова спросил о том же.
- Почти готов, - отвечал слуга. - Даже если рядом закричит другой петух, он не беспокоится. Посмотришь издали - словно из камня вытесан. Другие петухи не посмеют принять его вызов: едва завидят его, как тут же убегают прочь.