И в октябре, когда в его листах блистало
Густое золото и пурпур гордый рдел,
Придя издалека, как пилигрим усталый,
Светло и радостно я на него глядел.
Оно своей листвы торжественное пламя
Вздымало заревом огромным в небеса;
Казалось, что оно живыми существами
Населено и в нем слышны их голоса.
И я ласкал его своим влюбленным взглядом,
Завидя, как оно трепещет на ветру,
Я подходил к нему и становился рядом
И гладил пальцами шершавую кору.
Я грудью припадал к его стволу, и грубо,
Со страстью, с жадностью его я обнимал
И прижимал к нему пылающие губы,
И дивный ритм его мне в сердце проникал.
Так я сливался с ним душой своей и телом,
Был как бы ветвь его среди других ветвей,
Примером вдохновлен блистательным и смелым,
Я жизнь все преданней любил и горячей;
Я твердость черпал в нем, и мощь, и постоянство,
Былую легкость мышц я ощущал в себе,
И был способен сжать в своих руках пространство,
И не боялся вновь противостать судьбе.
И восклицал я: "Сила - это благо.
Благословенны мощь, и стойкость, и отвага!
Пусть человечество их изберет как стяг:
Сметет преграды грозный их кулак
И нам откроет путь к земле обетованной".
И жарко целовал я узловатый ствол…
Когда же небосвод закатом алым цвел
И вечер на поля сходил благоуханный,
Я, светлым, радостным безумием объят,
Стремительно шагал, куда глаза глядят.
Завоевание
Перевод М. Волошина
Земля дрожит раскатом поездов,
Кипят моря под носом пароходов;
На запад, на восток, на север и на юг
Они бегут,
Пронзительны и яростны,
Зарю, и ночь, и вечер разрывая
Свистками и сигналами.
Их дымы стелются клубами средь туманов
Безмерных городов;
Пустыни, отмели и воды океанов
Грохочут гулами осей и ободов;
Глухое, жаркое, прерывное дыханье
Моторов взмыленных и паровых котлов
До самых недр глубинных потрясает
Землю.Усилья мускулов и фейерверк ума,
Работа рук и взлеты мыслей дерзких
Запутались в петлях огромной паутины,
Сплетенной огненным стремленьем поездов
И кораблей сквозь пенное пространство.
Здесь станция из стали и стекла -
Там города из пламени и теней;
Здесь гавани борьбы и сновидений,
Мосты и молы, уголь, дымы, мгла -
Там маяки, вертясь над морем бурным,
Пронзают ночь, указывая мель;
Здесь Гамбург, Киль, Антверпен и Марсель -
А там Нью-Йорк с Калькуттой и Мельбурном.
О, этих кораблей огромный караван!
О, груз плодов и кож для неизвестных целей,
Идущий сквозь моря самумов и метелей,
Сквозь раскаленный штиль и гневный ураган!
Леса, лежащие на дне глубоких трюмов,
И недра гор на спинах поездов,
И мраморы всех пятен и цветов,
Как яды темные запекшиеся руды,
Бочонки и тюки, товаров пестрых груды
И надписи: Кап, Сахалин, Цейлон.
А возле них, кипя со всех сторон,
Взмывает, и бурлит, и бьется в исступленье
Вся ярость золота!.. Палящее виденье!О, золото! Кровь беспощадной вседвижущей силы.
Дивное, злое, преступное, жуткое золото!
Золото тронов и гетто, золото скиний,
Золото банков-пещер, подземное золото,
Там оно грезит во тьме, прежде чем кинуться
Вдоль по водам океанов, изрыскать все земли,
Жечь, питать, разорять, возносить и мятежить
Сердце толпы, - неиссчетное, страстное, красное.Некогда золото было богам посвященным,
Пламенным духом, рождавшим их молнии.
Храмы их поднимались из праха, нагие и белые,
Золото крыш отражало собою их небо.
Золото сказкою стало в эпоху русых героев:
Зигфрид подходит к нему сквозь морские закаты,
Видит во тьме ореолы мерцающей глыбы,
Солнцем лежащей на дне зеленого Рейна.Ныне же золото дышит в самом человеке,
В цепкой вере его и в жестоком законе,
Бродит отсветом бледным в страстях его и безумье,
Сердце его разъедает, гноит его душу,
Тусклым бельмом застилает божественный взор.
Если же вдруг разражается паника - золото
Жжет, пепелит и кровавит, как войны, как мор,
Рушит безмерные грезы ударами молота.Все же
Золото раз навсегда в человеке вздыбило
Волю к завоеванью безмерного.
О, ослепительный блеск победителя-духа!
Нити металла - носители быстрого слова -
Сквозь сумасшедшие ветры, сквозь сумасшедшее море
Тянут звенящие нервы одного сумасшедшего мозга.
Все повинуется некоему новому строю.
Кузня, в которой чеканят идеи, - Европа.
Расы древних культур, расчлененные силы,
Общие судьбы свои вы вяжете вместе с тех пор,
Как золото жалит ваш мозг общим желаньем!
Гавани, молы, покрытые дегтем и варом,
Черные склады, кипящие штольни, гудящие домны,
Ваша работа вяжет всё уже узлы паутины
С тех пор, как золото здесь, на земле,
Победило золото неба!
Золото жизни иль золото смерти - страстное золото
Азию тянет петлей, проливается в Африку;
Золото - скиптр океанов, бродячее золото,
С полюсов белых срывается к рыжим экваторам.
Золото блещет в победах, в разгромах мерцает,
Золото кружится в звездных орбитах веков,
Золото властно ведет в державно намеченных планах
Мачты своих кораблей, рельсы своих поездов
Вдоль по пустыням земли, вдоль по водам океанов…
Жизнь
Перевод А. Голембы
Залюбоваться всей вселенской суматохой,
Чтоб творчески взорлить над тщетной суетой,
Над всеми корчами бескрылости пустой;
Стать вровень с временем, с трагической эпохой,
Вином реальности суметь упиться всласть,
Чтоб в сердце - власть огня, в мозгу - похмелья власть!О, ясность мудрая отборных крупных злаков!
О, пламень, избранный из тысячи огней, -
Нет обольстительней его и холодней!
О, мужество! Всегда твой жребий одинаков:
Твой путь высок и крут, а встреча далека,
И гордость светлая разит верней клинка!Сметать препятствия, смелее с каждым разом,
И, шествуя вперед, уверенность храня,
По тропам времени и перепутьям дня,
Знать, что с тобой твои терпенье, воля, разум,
И, стало быть, в простом величии своем,
Ты сам становишься сильнее с каждым днем!Любить, но не себя. Любить друзей, в которых
Твои достоинства. Друзья всегда с тобой:
За ту же будущность они вступают в бой
И мыслят так, как ты. И каждый сердца шорох
У них, как у тебя, и каждый сердца звук,
И тот же перечень тревог и черных мук!
В них упоение все той же вечной сечей,
В них отсвет трепетный чудовищных атак
И гневных приступов. В них звездный зодиак,
И человечья боль, и подвиг человечий;
Так сердцем доблестным благой закон прими,
Что правит звездами, мирами и людьми!
Идеи
Перевод А. Голембы
Незримо царствуя в сознании людей
Над спесью городов, над грозной их судьбиной,
Превыше горестей и радости невинной,
Парит летучий рой живительных идей.Светильнику небес был разум равносилен
Уже в начале дней, когда, освободясь,
Летуньи светлые вспорхнули в синь и в ясь
Из лабиринта золотых извилин;
Их крылья широко простерты в небесах,
В них сонм людских надежд и весь наш смутный страх,
В них наши радости и наши упованья,
И наших всеблагих заветов толкованья!Они у нас в сердцах, они у нас в мозгу,
В них Вещь и Человек, Предмет и Человечность;
Сквозь веки их глядит седая бесконечность,
Седых безгранностей провидя мелюзгу.Вот так они парят в материи безмерной,
Окольцевав огнем разбег земных дорог,
Купаясь в ясности предвечно-беспримерной.Так человек, узрев их золотой чертог,
Так сам создавший их, пленясь красой безмерной,
Внезапно захмелел и молвил: "Это бог!"Чем большей точности со временем достичь
Сумеют мудрецы; чем пламенней их души
Воспрянут; чем скорей во тьму предвечной чуши
Ученые метнут слепящих молний бич;
Чем больше озарят они голов людских,
Чтоб жадный к мудрости - во всем ее достиг, -
Чем ревностней они, в соперничестве здравом,
Под ветхой синевой рванутся к новым славам,
Тем беспредельнее, красивей и пышней
Распустится в веках цветок живых идей!
Державные ритмы
Геракл
Перевод М. Донского
Что совершить еще для умноженья славы?
Увы! Уж сколько лет
Он утомлял закат и утомлял рассвет.
Увы! Уж сколько лет
Он утомлял моря, болота и дубравы
И хмурые хребты в морщинах лавы!
Как долго он терзал и ужасал весь свет
Громами подвигов, грозою величавой
Своих побед!Хотя былой огонь пылал в груди Геракла,
Порою думал он, что мощь его иссякла;
Герои юные, покамест он старел,
Успели совершить так много славных дел.И пусть он по земле еще шагал широко, -
Шаги его уже звучали одиноко.Шар солнца поднялся к зениту над горой
И опустился вновь, и дали потускнели, -
И Эта целый день смотрела, как герой
Блуждал без цели.Средь множества дорог свой путь определив,
Он колебался;
Он шел вперед и снова возвращался,
Настороженностью сменяя свой порыв;
В смятенье
Он видел пред собой путей переплетенье.
Вдруг охватил его слепой и ярый гнев,
И в пальцы рук его вселилось нетерпенье.
Того, что делает, осмыслить не успев,
Он к лесу бросился, расталкивая скалы;
Рыча, как дикий зверь, в неистовстве борьбы,
Он начал вырывать с корнями, как бывало,
Дубы.