Максим Богданович - Белорусские поэты (XIX начала XX века) стр 46.

Шрифт
Фон

Между 1909 и 1912

"Не горит ни в час смерканья, ни глубокой темной ночью…"
© Перевод Б. Иринин

Не горит ни в час смерканья, ни глубокой темной ночью
Драгоценный камень,
Но лишь ясный день настанет - и красой чарует очи,
Манит дивный пламень.
Упадет луч солнца жаркий на шлифованные грани -
Блеск польется дивный,
Всюду радужные искры рассыпать тот камень станет
Ярко, переливно.
Так вот в сумрачные ночи темным кажется народ мой,
Бедный и несчастный;
Но лишь встанет в небе солнце - и проснется дух народный
И засветит ясно!

<1911>

"Солнце пило воду из криниц холодных…"
© Перевод М. Исаковский

Солнце пило воду из криниц холодных,
Будто пар, тянуло солнце воду ввысь;
По лучам взлетели капли в поднебесье,
Тучами по небу вольно понеслись.

Вдаль они несутся, и летят под ними
Рощи и болота, нивы и луга.
Что же там сверкает? То не ты ль, сестрица,
То не ты ли льешься серебром, река?

Загремели гулко радостные громы,
И далеко буйный ветер их разнес.
И к реке родимой ринулися тучи
И слилися с нею ливнем капель-слез.

Между 1909 и 1912

"Ой, зачем я стал поэтом…"
© Перевод М. Исаковский

Ой, зачем я стал поэтом
В нашей бедной стороне?
Грудь болит, и сердце вянет,
Только нет покоя мне:

Разум вечно полон мыслей,
Из души бьет чувств струя, -
Может, кровь за ними хлынет,
Отдохну тогда лишь я.

Между 1909 и 1912

"Давно уж телом я хвораю…"
© Перевод А. Прокофьев

Давно уж телом я хвораю
И слаб душой, -
Одна надежда не стихает
На край родной!

В родном краю течет криница
С живой водой.
Там с горем я могу проститься,
С большой бедой.

Когда ж умру я, свет покину,-
Не плачу я!
Не будешь тяжкою ты сыну,
Земля моя.

Мне даст приют она, родная,
И в ней, сырой,
Навеки грудь моя больная
Найдет покой.

1912

"Когда Геракл поверг к стопам своим Антея…"
© Перевод Н. Браун

Когда Геракл поверг к стопам своим Антея -
Под ветром колос так склоняется в пыли,-
В грудь сына силы вновь вдохнула матерь Гея.
И вот, могуч как дуб и прежнего сильнее,
Воспрянул снова он и поднялся с земли.

Я, жизнью сломанный, в преддверии могилы,
Приник к тебе, земля родимая моя,
И бодрость ты влила в слабеющие жилы,
Ты пробудила вновь души дремавшей силы,-
И жалоб с той поры не знаю больше я.

Июнь 1910

"Бледный, хилый, всё ж люблю я…"
© Перевод Н. Глазков

Бледный, хилый, всё ж люблю я
Твой и мудрый, и кипучий стих, Анакреон!
Стих твой в жилах кровь волнует,
В нем струею жизнь играет, веет хмелем он.

Стих такой как дар природы -
Виноградное густое, темное вино:
Дни идут, проходят годы,
Но становится всё крепче, всё хмельней оно!

<1910>

"Живешь не вечно, человек…"
© Перевод В. Державин

…passe sans laisser même son ombre sur le mur.

V. Hugo

Живешь не вечно, человек,
Так проживи в минуту век,

Чтоб волновалось не в тиши,-
Чтоб морем бытие текло,

Чтоб чувство через край души
Не раз, не два пошло!

Живи и в жизни цельным будь,
Чтобы весь мир вместила грудь,-

И в напряженьи полноты
Стремительного бытия
Сойдешь без боли тихо ты
В долину забытья.

<1911>

"Мудрого слова…"
© Перевод В. Державин

Мудрого слова
Мед золотистый,
Полные соты
С детства мне любы.

Только не меньше
Сердцу по нраву
Мед своим хмелем
Светлым и тонким.

<1911>

"Где вы, лесов, полей цветы?.."
© Перевод В. Державин

Где вы, лесов, полей цветы?
Вас холод загубил!
К чему ж алмазные цветы
Он на стекле взрастил?

Не воротить, не разбудить
Былого чувства им,
Как мне вовек не оживить
Его стихом своим.

<1911>

"Если в раковину темную жемчужницы…"
© Перевод В. Державин

Если в раковину темную жемчужницы
Попадет песчинка хоть одна,
Перлом станет там со временем она.

Если в душу западет мне и закружится
Темный, грубый сколок бытия,
В перл преобразит его душа моя.

Между 1909 и 1912

"Свеча блестящая сияет…"
© Перевод А. Прокофьев

Свеча блестящая сияет,
Горит, чтоб расступилась мгла;
В ее огне - краса живая,
Она пригожа и светла.

А мотылек дрожит от боли,
Он привлечен из мглы огнем,
Он ринулся в огонь без воли
И смерть свою находит в нем.

Свеча горит и тает. Льется
За каплей капля, как роса,
А мотылек уже не бьется:
Тебе как жертва он, краса!

Между 1909 и 1912

ПЕВЦУ
© Перевод В. Державин

Знай, собрат молодой, что сердца у людей
Тверды, хо́лодны, словно каменья,
И неопытный стих разобьется о них,
Не родив в них святого волненья.

Гибкий стих свой из стали ты должен ковать,
Обрабатывать долго, с терпеньем;
Как ударишь - как колокол он зазвенит,
Брызнут искры из грубых каменьев.

<1910>

ВОЛЬНЫЕ ДУМЫ

ВСТУПЛЕНИЕ
© Перевод В. Державин

Meine Bitterkeit kommt nur aus den Galläpfeln meiner Tinte, und wenn Gift in mir ist, so ist es doch nur Gegengift.

Heine

Я думы вольными отрядами
Здесь перед вами вывожу,
А вам, хулители, скажу:
Болезнь иную лечат ядами.

Между 1909 и 1912

РАЗГОВОР С БАРЫШНЯМИ
© Перевод А. Прокофьев

"Смотрите! Ласточка на диво
Своим птенцам гнездо слепила,
Вокруг летает хлопотливо,
И поглядеть, так сердцу мило!"

- "Ну, что же, барышни-паненки,
Пожалуй, чудо тут возможно:
В гнезде том миленьком и стенки
И дно - из грязи придорожной".

<1912>

"Вы мне говорите: душа у поэта…"
© Перевод А. Терновский

Вы мне говорите: душа у поэта,
Когда он певучие строки слагает,
Небесным огнем обогрета,
И выше других он взлетает.

Спасибо, спасибо, друзья дорогие;
Душа моя, верно, счастливой была бы,
Но знаю, что песни такие
Красиво выводят и жабы.

Между 1909 и 1912

"Вам, паны, видны далекие просторы…"
© Перевод Н. Браун

Вам, паны, видны далекие просторы
В блеске солнца с богатырских плеч народных,
Но не все лучи открыты вашим взорам -
Днями звезд вам не увидеть путеводных.

Я прошу вас над колодцем наклониться:
Хоть давно уж почернел он и сгнивает,
Дно его в ночи и в полдень всё искрится,
В глубине зеркальной звезды отражает.

К тем, кто жизнью были брошены глубоко,
Вниз, как в норы подземельные, под вами,
Вы, паны, хотя и видите далеко,
Гляньте в души их - колодцы со слезами.

<1913>

"Мы в бурю по́ морю блуждали…"
© Перевод В. Державин

Мы в бурю по́ морю блуждали,
И вот - желанная земля!
Путь верный звезды указали,
Порука в том - треск корабля,
Что сел на риф неосторожно.
Привет, желанная земля!
И звезды смотрят бестревожно,
Как тонут люди с корабля.

Между 1909 и 1912

"Была пора: метель шумела глухо…"
© Перевод В. Державин

Была пора: метель шумела глухо
И замела пути. К былому ни следа.
Но улеглась она. Уходят в даль года,
А всё не реют крылья духа.
Куда ж теперь идти? Куда?

В душе горит огонь тоски понурой, черной.
Иль мне рекою слез своих его залить
И плугом тяжкого мученья сердце взрыть?
Взойдут ли в нем надежды зерна?
Куда ж идти и что свершить?

<1911>

МНЕ СНИЛОСЬ…
© Перевод автора

Я всё выше и выше на гору подымался
К солнцу, ясному солнцу, что дарит нас теплом.
Но чем больше к нему по скалам приближался,
Тем суровее холод становился кругом.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке