- О, еще далеко не все, ваше преосвященство! Я плохо перенесла дорогу, потом у меня разыгралась мигрень, и я никуда не выезжала. Лишь изредка принимала у себя нескольких старых подруг, обеспокоенных моим состоянием, - ответила гостья, скромно опустив глаза.
Отец Жозеф умел отличать правду от лжи. Прежде чем пригласить леди Карлайл к кардиналу, он собрал о ней необходимые сведения. Мигрень у этой дамы не мешала ей наносить визиты, в том числе бывать в домах, где можно встретить придворных. Сегодняшняя ложь, скорее всего, объяснялась тем, что блудливая графиня уже завела в Париже нового любовника или, по крайней мере, наметила подходящего кандидата.
Капуцин и кардинал обменялись понимающими взглядами: "врет, но это - мелочи…"
- Если позволите, я пришлю вам своих лучших лекарей, - любезно предложил Ришелье. - А сейчас поговорим о деле. Как я понимаю, вы намерены хорошо провести время в Париже - наносить визиты, блистать в салонах, принимать у себя. Я хочу помочь вам в этом…
- Ваша щедрость безгранична, монсеньор! - Бархатные щечки Карлайл запунцовели, и она склонилась в изысканном реверансе.
- Я собираюсь оплатить ваш гардероб, подарить украшения, портшез, нанять для вас двух крепких носильщиков, - деловито продолжил кардинал. - Если вы предпочтете карету, будет и карета. Но, сами знаете, для Парижа это не лучшее средство передвижения. А взамен я попрошу от вас об одной мелочи, совершенно незначительной…
- Все что угодно, ваше преосвященство!..
- Выезжать в свет вы будете в обществе молодого человека. Завтра он явится засвидетельствовать вам свое почтение. Вы будете везде брать его с собой. И в отель Рамбуйе, и в салон мадемуазель де Ланкло - всюду, где бывают наши знатные дамы и господа.
- Ваша просьба для меня закон, монсеньор, - снова склонила голову англичанка. - Но все же смею спросить: хорош ли ваш избранник собой?
- Хм! Какая вам… - нахмурился было Ришелье, но тут же вновь просветлел лицом. - Насколько может быть хорош молодой дворянин, чьи предки жили в Бретани еще во времена Юлия Цезаря? Если бы я задумал галерею, где были бы представлены все народы, он стоял бы там в качестве образцового бретонца! Ваш спутник, миледи, - лейтенант моей личной конной гвардии Анри де Голль, ветеран осады Ла-Рошели и военной экспедиции в Мантую!
- Он лишь наполовину бретонец, - счел нужным вмешаться в разговор отец Жозеф. - Его отец - валлонский барон Жискар де Голль, а вот мать - действительно из древнего бретонского рода Роанов. Потому в образцы парень не слишком годится. Бретонцы невысокие и коренастые, а этот ростом в отца.
- Умоляю, ваше преосвященство, скажите же, какого он роста? - всерьез забеспокоилась Люси.
Кардинал прекрасно знал, что для дамы это очень важный вопрос. В постель можно пустить и верзилу, и коротышку, но кавалер, который сопровождает на светских приемах, должен быть выше своей дамы - это закон. Разве что кавалером выступит принц крови? Тогда ему охотно простят и малый рост, и горб, и хромоту.
Впрочем, был один низкорослый господин, внимание которого английские придворные дамы сочли бы за огромную честь, хотя многим из них он был по плечо. Господина звали его величество Карл Стюарт. И он тоже придерживался мнения, что кавалер должен быть выше дамы. Его супруга, дочь короля Франции Генриха и сестра короля Франции Людовика, была ниже его ростом, и семейную жизнь этой четы все в Лондоне считали безупречной.
- Отец Жозеф, прошу вас, встаньте на минуту, - произнес Ришелье и, когда капуцин поднялся, пояснил: - Примерно такого же, миледи. Подойдет?
- Прекрасный выбор, монсеньор! Надеюсь, господин де Голль умеет себя вести в обществе, одевается по моде, красиво причесывается?..
- Я видел его только в кожаном колете, - признался кардинал. - Но этот вопрос мы решим… с вашей помощью, миледи. Вы сами объясните молодому человеку, как ему следует выглядеть, чтобы не опозорить вас.
- Бретонец… - деловито надула губки Карлайл. - Значит, черноволос, крепкого сложения, глаза, скорее всего, карие?
- Ей-богу, я в них не вглядывался, - усмехнулся Ришелье. - Но полагаю, что мой де Голль нравится женщинам.
- Всецело полагаюсь на ваш вкус, монсеньор! - Англичанка лукаво улыбнулась и бросила очередной страстный взгляд на бывшего любовника. - Странно было бы, если бы меня сопровождал кавалер, который никому не нравится.
Ришелье чуть заметно повел бровью, принимая вызов.
- Угощайтесь, миледи, - указал он на столик с блюдами. - Отец Жозеф, будьте любезны, разрежьте эти персики…
Дальше пошел обычный деловой разговор: сколько платьев, какой портшез, кем леди Карлайл представит знакомцам Анри де Голля, который на родственника совершенно не похож. Хотя бы ради приличия следовало придумать причину, по которой замужняя дама возит с собой по светским гостиным молодого человека. Тем более того, которого многие могли видеть в Пале-Кардиналь.
- Может быть, он сочиняет стихи? - с надеждой спросила Люси.
- Вряд ли я стал бы терпеть офицера, который сочиняет стихи, - честно признался Ришелье. - У меня крутятся во дворце несколько сочинителей, но я бы им не доверил и охрану курятника! А вот знатная дама, которая покровительствует поэту… да, в этом что-то есть!..
- Стихи для него можно и купить, причем за небольшие деньги, - подсказал отец Жозеф. - Я даже знаю, кто их продаст.
- Это должен быть поэт, которого в Париже не знают, - не преминул заметить кардинал.
- Его и не знают. Пока… Юноша учится в иезуитском коллеже в Бове. Когда мы начали расследовать это дело о сочинителе, я сам побывал у отцов-иезуитов. Их воспитанники часто имеют склонность к литературе… Я бы сказал, к весьма подозрительной литературе. Мне представили этого юношу, он поклялся, что никогда не делал того, в чем я хотел его обвинить, и показал все свои тетради. Он подражает античным сочинителям, но я отыскал у него и несколько вполне приличных мадригалов в честь прекрасных дам. Тринадцать лет, ваше преосвященство, сами понимаете: кровь уже бурлит, а грешных мыслей еще нет. Думаю, он будет рад услужить вам, а вы заступитесь за него перед отцами-иезуитами.
- Хорошо, устройте эту сделку. И напишите, как зовут юношу.
- Зовут его Савиньен Сирано. Он сын парижского адвоката Винсента Сирано из Гаскони. А вы же знаете, как гасконцы любят пышные фамилии! Так этот мальчишка вздумал прибавить к фамилии название отцовского поместья. На тетрадке с мадригалами написал "Эркюль Савиньен Сирано де Бержерак"!
- Цветисто! Но тщеславие в столь юном возрасте… - покачал головой Ришелье. - Хорошо, пусть будет де Бержерак. Завтра же поезжайте в Бове и договоритесь там обо всем…
Они поговорили еще немного о парижских новостях, потом кардинал велел подавать ужин. Отец Жозеф, сославшись на дела, ушел, и тогда Ришелье, отбросив сомнения, решительно приступил к обольщению английской графини. Его высокопреосвященство великолепно музицировал на клавесине и мандолине и не замедлил исполнить для своей очаровательной гостьи пару сонетов весьма откровенного содержания. Причем воспользовавшись без зазрения совести текстами сбежавшего из Пале-Кардиналь Адана Бийо и выдав их за собственные сочинения.
Затем, выпив вина и закусив печеными перепелами, двое искушенных в любовных поединках непринужденно и естественно перешли из гостиной в спальные покои…