Сумеречный свет еще соперничал с зажженными фонарями. Кроме того, погода стояла прекрасная, и ни один человек в Париже не помышлял о том, чтобы лечь спать.
Ролан вошел в ворота дома № 3 по улице Кассет, большого солидного дома. Консьерж принимал гостей. Его дочка красовалась в средневековом головном уборе, в башмаках с загнутыми вверх носками, с пояса свисал огромный кошелек. Перед ней распинался сосед – овернец, переодетый ученым книжником. Ролан осведомился о мэтре Дебане, консьерж расхохотался.
– Хо-хо! Мэтр Дебан! Сегодня карнавал, уж извините! Его более трезвая жена подсказала Ролану:
– Первая дверь направо со двора.
– Какой этаж? – спросил юноша.
– Любой, – был ответ.
А солдат караульной службы, с козлиной бородкой, повесивший свой ключ на гвоздь, добавил:
– Черт побери! Ставлю пять су против анжелота, что этот ловкач отправился со своими охранными грамотами к Орсини.
Первая дверь направо со двора вела в пятиэтажную пристройку в пять окон по фасаду. Массивный позолоченный герб над входом внушал надежду на радушный прием у нотариуса. Ролан постучался, ему никто не ответил. Сделав шаг назад, Ролан оглядел здание. Окна на первом и втором этажах были черны, свет горел на третьем, четвертом и пятом.
Ролан повернул ручку и вошел. В вестибюле горела лампа, и Ролан смог разглядеть над одной из дверей надпись крупными буквами «Нотариальная контора», но дверь эта была заперта. Сверху доносился лай собак, стон гитары, звон кастрюль, а также густой запах приготавливаемой еды. Юноша преодолел первый пролет, выбрал дверь, выглядевшую приличнее прочих, и постучал.
– Вам кого? – послышался женский голос, перекрываемый тявканьем нескольких собак.
– Мэтра Дебана, нотариуса.
– Я и без вас знаю, что он нотариус. Тихо вы, косматые отродья!.. Который час?
– Четверть пятого.
– Спасибо. Поднимайтесь наверх, там должны быть его служащие.
Ролан поднялся. На третьем этаже под немилосердно дребезжащую гитару низкий мужской голос распевал:
Прекрасная андалузка
Из Севильи,
Я – бравый идальго
Из Кастильи,
Внемли моей нежной
Сегедилье…
– Оле! – не удержался Ролан, постучав в дверь. – Я ищу мэтра Дебана.
– Который час? – осведомился мужской голос под аккомпанемент гитары.
– Четверть пятого.
– Дьявол! Мне пора одеваться… А по какому делу вам нужен мэтр Дебан?
– По срочному делу.
– Поднимитесь выше, наверху должны быть его служащие.
Испытывая раздражение, Ролан поднялся выше. И в самом деле, странная это была нотариальная контора. Но не будем забывать, что в то время Париж был болен и безумен. Болезнь называлась «Нельская башня» и осложнялась к тому же не поддающейся излечению любовью к гитаре, воркующей, как и в пятнадцатом веке, о мантилье, Кастилье, Инезилье…
На четвертом, этаже слышно было, как на сковородке с шипеньем шкварчит свиное сало. Дверь, как и все остальные двери в этом странном доме, была заперта, но через перегородку доносился смех и звук поцелуев.
– Где я могу найти мэтра Дебана?!
Наступила тишина, нарушаемая приглушенными смешками.
– Вам нужен господин Дебан, нотариус? – осведомились из-за двери.
– Именно. И я начинаю терять терпение…
– Который час, любезнейший?
– Тысяча чертей! – воскликнул Ролан, выйдя из себя. – Кому-то или чему-то сейчас не поздоровится!
Он и в самом деле готов был применить силу. Взрыв смеха был ответом на его угрозу. За дверью на четвертом этаже собралась большая и веселая компания.
– Милостивые государи и вы, благородные дамы, прошу тишины! – воззвал голос, прежде отвечавший Ролану. – Незнакомец! Нотариальная контора – это храм. С лестничной площадки, где вы ныне остановились передохнуть, ведут две лестницы: одна – вниз, друга – наверх.