НАГОН В ПОЛЕ
Зима установилась.
Снежные просторы Подмосковья бороздят лыжники. Над застывшими водоемами разносятся гулкие удары рыбацкой пешни. Энтузиасты пробивают лунки для подледного лова. А в перелесках раздаются выстрелы охотников, искателей удачи на белой тропе. Светает… Нежно алеет край неба. Пухло лежит свежий налет пороши. Лучисто зарумянился снег. Восходит солнце.
…Крутой бугор. Отсюда как на ладони видна окрестность. Вон из хвойного острова выбежала в поле лисица и вдруг встала как вкопанная. Слушает… Постояла и прыжками махнула в сторону. Сделала скачок, припала к сугробу - и мышь в лапах.
Игриво резвится кумушка и совсем не подозревает, что за ней пристально следят в бинокль охотники.
А в 2 километрах от лисы по нетронутой целине снежного поля движутся сани, отрезая зверя от леса. Охотник в белом халате с капюшоном на ходу вываливается из саней, скрытно ползет по бурьяну и занимает "лаз" у изгороди. Белым мешком валится в снег другой стрелок и залегает в канаве. Сани движутся по намеченному маршруту и оставляют на снегу через каждые 100-200 шагов наскоро изготовленные чучела. Обычно это фартук, башлык, попона, рукавицы, мешок, шапка, которыми накрываются короткие палки, воткнутые в сугроб. Зверь боится и далеко обходит эти чернеющие предметы.
Сани заезжают далеко в тыл лисе, и там двое загонщиков уже без всяких предосторожностей слезают и становятся на лыжи.
Раздолье чистого поля притупляет бдительность зверя. Глазом ведь не окинешь, как обширна эта белая снежная пелена. А загонщики вдвоем, лучше втроем, издалека нагоняют лису. Они стараются не пугать зверя.
Все способы охотников-промысловиков по красоте и наглядности уступают прославленному псковскому нагону в поле без флажков. Секрет егерей-псковичей основан на главной заповеди: гони стронутого зверя "не голкою (шумом), а уловкою". Предоставляй зверю спокойно идти по излюбленному пути - лазу и самому выходить из оклада.
Трусцой плывет пушистая лисица. Вот она направилась к лесу. А там показался человек. Увидела загонщика - повернула назад. Человек отвернулся, а лиса вдруг с полного карьера застыла на месте и - скок мордой в снег. Лиса, стало быть, не подозревает, что за ней следят люди, мышкует спокойно на ходу. А загонщики продолжают осторожно заходить с флангов.
Но вот зверь почуял опасность и норовит бежать в лес вдоль изгороди, где на номере лежит стрелок. Проходят короткие минуты. Как из-под снега, выросла перед стрелком лисица. Заманчивая цель! Но охотник не рискует стрелять - ждет, когда зверь подбежит ближе.
Вот лисица спокойно опустила мордочку, легко двинулась вперед.
Звук выстрела в поле короток и обрывист.
Счастлив охотник!
НА ВЕРШИНЕ ЗИМЫ
В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе.
Зимы ждала, ждала природа…
Снег выпал только в январе…
А. Пушкин
Несравненны капризы необыкновенной зимы 1961 года.
Моросил дождик вперемешку с мокрой крупкой мелких снежинок. Осенняя чернота московских улиц, сырой асфальт тротуаров. Москвичей дивили небывалые несообразности климата, беспримерные чудачества погоды. Даже словоохотливые старожилы не могли припомнить ничего подобного.
Ни солнца, ни мороза, ни звезд, ни луны. Полтора зимних месяца без единого инея. Как никогда, вся последняя четверть старого и месяц нового года отличались осенними рецидивами, частыми возвратами чернотропа. Садоводы сажали кустарники под Новый год в оттепель.
Первое солнце засверкало в первый настоящий зимний день - в астрономическую дату новолуния, 17 января. Вышло по народным приметам: "В снежной купели метельной пороши новичок молодой месяц обмылся…" Последняя новость на вершине зимы!
…Неправдоподобная теплынь с осени устойчиво затянулась до самой матушки-зимы, и недаром невероятными казались метеорологические сводки о необычном таянии льдов в январе, как в апреле, о чистой воде Оки (Кашира, Серпухов, Калуга), верховьев Москвы-реки, Волги…
Открылась вторая зимняя навигация в Подмосковье и на Неве в Ленинграде. Не только, как всегда, толстого, но и никакого льда не было на Финском заливе и на Неве.
Москвичи поневоле стали фенологами, на все лады обсуждали злободневную тему: дескать, "такого и старожилы не помнят…" Но, оказывается, такие зимы-водолейки бывали в Подмосковье и раньше. Точно так же было зимой 1949 года.
Теплая и поздняя, без лютой стужи зима была 115 лет назад, когда началась постройка первой в России железной дороги Москва - Петербург. "Мало было настоящих русских морозов…", - писал в то время журнал "Москвитянин". Та сиротская зима будто смилостивилась над подневольными землекопами, крепостными рабочими, легче было копать им непромерзшую землю…
167 лет назад тоже случилась великая январская оттепель. Половодье поломало мосты, мельницы, весь снег сошел, водой обернулся. А "крещенский мороз" 19(6) января 1796 года люто оледенил поля. Как реки, покрылись они льдом. Об этом свидетельствует антикварная книга "Повесть временных лет" первого русского агронома и рыбовода А. Т. Болотова, редактора первой в России сельскохозяйственной газеты-еженедельника под названием "Сельский житель. Экономическое, в пользу деревенских жителей служащее издание".
НА ГУМНЕ
Белая ночь. Тишина и льдистое сияние. В воздухе стоит морозный шорох.
…Полная луна. Ни тени, ни звука. Ясно и тихо-тихо. Искрится пушистый снег. Белизна сугробов отражает неясное мерцание редких звезд.
Пухло расстилается светлая даль полей до темной грани леса. По склону чернеет кайма можжевельника. Пышный холм снега издали кажется гигантской шапкой. Занесенные метелью кусты то сбегаются, то раздвигаются по лощине. Светло так, что видно, как мышь бежит по сугробу.
В такие ночи охотники и устраивают засады на зайцев, лисиц, волков. А в северных областях - и на тощих медведей-"шатунов", поднявшихся раньше времени из берлог или не успевших залечь. Без жиру медведи не ложатся на зимнюю спячку.
Снег глубок, собака тонет в рыхлом сугробе. Лучше провести ночь на гумне. В сарае запах душистой ржаной соломы так стоек, что даже хитрая лисица не почует стрелка.
Без облавы, без собак, без флажков, без дальних лыжных переходов - засидки на ночной охоте интересны всем, а особенно юным охотникам.
Днем видишь только встревоженного зверя. Он сам нарывается на охотника, когда уходит от собак. А ночью непуганый заяц бежит к гумну, и за ним спокойно наблюдаешь из засады.
Милое дело - в сарае, соломенном омете или на стогу сена караулить по ночам зайцев.
…Мороз крепчает. На воротнике тулупа, на ресницах серебряный иней. Погреться бы, руками помахать, но нельзя - шорохом отпугнешь зверя. Таишься, как разведчик в дозоре. Сидишь, сидишь, и чего только не почудится в льдисто-голубом просторе ночного поля!
В лунную ночь, когда долго смотришь в одну точку, в глазах начинает двоиться, кусты - как живые, так и прыгают… А моргнешь - сразу все становится на свое место.
Собираешься на охоту - засветло осмотри место обстрела, старайся запомнить, где кочка, козырек сугроба, кустик бурьяна. Ночью кочку за зайца примешь…
Сидишь час-другой в валенках, укутанный тулупом. Хорошо осмотрелся, взял на учет все подозрительные затемнения на снегу. Ничто нигде не двигается. И вдруг…
В опаловом свете луны по снегу скользнула короткая тень. Будто бы от облачка, а небо по-прежнему ясно.
По серебристому полю катится колобок, похожий на завиток сизого дымка.
Голубовато-седой клубочек приближается. Набегает тень. Искры меркнут и вновь зажигаются на снегу.
И вот уже ясно видна фигура зайца. Бежит скачками. Ружье заходило. Охотник волнуется. Сердце бьет тревогу…
Но что такое? Русак сел, отпрыгнул вбок и покатил обратно в поле.
"Подшумел, - думаешь, - даром напугал зверя. Какая досада!"
А ты, стрелок, не унывай. Жди. Это только заячьи хитрости. Скоро он вернется.
Так и есть. Снова заяц прикатил и сел у привады. На задние лапы встал, оглядывается, прядет ушами. Интересно, сколько тут гостинцев! Торчат ивовые ветки, стоит снопик немолоченого овса. Растрясены пучки сена. Все это любимые русачьи лакомства.
Ружье на изготовку, а где же цель? Загадочно пропала. Заяц тут, где-то рядом. А на мушке ружейного ствола одни снежно-голубые миражи - неясно дрожат голубые светотени. Оказывается, только на прыжках виден силуэт зайца, а как приостановится, то сливается со снегом.
Но вот возле веток что-то зашевелилось. Заяц здесь! Вот он, словно дымка, синеет на снегу.
Гром выстрела. Гулко взорвался голубой простор. Звучно отозвалось снежное пространство. Загудел вдали бор.
Косой бросился наутек. Его хорошо видно на бегу. Промах!
Увы, так часто бывает при обманчивом свете луны. Палят не в зайца, а в тень, которая виднее его.
Отличить зайца от его тени - в этом весь секрет ночной стрельбы. Луна слева - целься левее тени. Луна справа - выноси мушку правее. Где пятно светлее, там заяц. Опытный охотник, у которого достаточно наметанный глаз, не станет выцеливать более видную тень, а возьмет на мушку менее заметную, светлую фигуру самого зайца.
Так на практике постигается искусство меткой стрельбы в ночное время.