В прошлый приезд в Аддису, три года назад, мы сильно увлекались поиском вписок - бесплатных мест ночлега. Как и в любом городе мира, найти вписку в Аддис-Абебе можно. Члены нашей большой экспедиции проводили свои ночи в следующих местах: в большой католической церкви; в посольстве РФ; в российском госпитале (там, как известно, лечились заболевшие автостопщики); в гостях у русской учительницы музыки; в гостях у русскоговорящих эфиопов-врачей и в других местах. Научная возможность ночевать в любом городе мира была многократно подтверждена, но на поиск ночлега уходило много времени и сил (не говоря о том, что мы могли напрягать людей, пригласивших нас к себе). На этот раз мы решили поступить простейшим образом - обрести какую-нибудь гостиницу, так же как мы сделали в других столицах - в Каире и Хартуме. Ну и как обычно, в центре города к нам подошли помощники, два 20-летних эфиопа, желающие показать нам "Чип хотель". Мы последовали за ними.
Наш "Dahab Hotel" оказался в весьма удобном месте, на Пьязе, откуда по Аддисе расползаются городские автобусы; представлял собой он двухэтажное деревянное скрипучее здание, построенное лет сто назад. Вместе с хелперами и хозяином гостиницы мы поднялись по дощатым прогнившим лестницам на второй этаж, где нам и отвели комнату типа "Люкс". Номер имел размер три на два метра, содержал две скрипучие кровати, тумбочку и шкаф. Окон в номере, по-моему, не было (это стандартное свойство эфиопских дешёвых гостиниц - комнаты без окон), зато имелась электрическая лампочка и ночной горшок под кроватью, как всегда в сих заведениях. И бутылочка для подмывания, вместо туалетной бумаги - тоже по стандарту. Дверь номера выходила на общий деревянный балкон, откуда открывался вид на Пьязу. Стоил 15 быр - меньше доллара на человека в день.
Помощники, получив от нас за нахождение отеля лишь российские сувениры в виде открыток, визиток и монет, люто возненавидели нас и грозили встретить нас ещё раз в городе, вне стен гостиницы, и разобраться с нами по-мужски. Я не возражал. Парни ушли (выбивать комиссионные, на сей раз, из сотрудников отеля), а мы стали располагаться в номере.
Через двадцать минут к нам прибежал кто-то из сотрудников отеля: "Мистер Антони! Вас к телефону!" Я очень удивился, но спустился по лестнице вниз; в телефоне со мной разговаривал приятный женский голос англоговорящей проститутки. Пришлось разочаровать её и сотрудников гостиницы, не воспользовались этим дополнительным сервисом…
Так началась наша жизнь в Аддис-Абебе. Каждое утро под нашим балконом выстраивались длинные очереди эфиопов, ожидающих городские автобусы. С рассвета до ночи по улице ходил туда-сюда слепой, выкрикивающий одну и ту же протяжно-заунывную фразу: "Подаайте инвалиду! Подаайте инвалиду!" - 10.000 раз в день. Другие нищие вели себя тише. Некоторые просто лежали на асфальте без движения, расстелив тряпку для сброса мелочи. Некоторые ползали и поджидали богатых мистеров по перекрёсткам, демонстрируя обрубки ног и рук или малолетних детей за плечами. Некоторые прохаживались по улице, выглядывая иностранца, и, увидев нас, восклицали: "Хеллоу, мистер! Хау ду ю ду? Гив ми 1 (2, 10) быр!" - охотились по-крупному, правда, безуспешно.
Работали чайные и закусочные, ездили такси и маршрутки, пахло дымом от сжигаемого угля - эфиопская столица, как и столетие назад, использовала древесный уголь в качестве топлива. Вечером, с наступлением темноты, город будто вымирал: все кто имели жилище, направлялись спать, исчезал общественный транспорт, и на улицах оставались только таксисты и бездомные. Протекала обычная, унылая эфиопская жизнь.
Но есть и другой её слой. В первый вечер в Аддис-Абебе Илья, выйдя на улицу, увидал длинную очередь, человек двести, цивильных, обутых молодых людей с мобильниками. Оказалось - очередь за билетами на премьеру Первого Эфиопского Фильма. Илья просочился без очереди, нашёл начальство и попросил два бесплатных билета, себе и мне. Потом зашёл за мной, и мы отправились на фильм. Первый фильм, снятый в стране (на амхарском языке, но с английскими титрами) имел очень простой сюжет - любовь и СПИД. Все нежелательные герои в нужный момент оказывались больны СПИДом. Романтический фильм длился полтора часа, и, думаю, что половина публики наутро побежала сдавать анализ крови на СПИД.
Ещё герои фильма регулярно пили пиво, одной и той же марки, этикетки показывали крупно. Видимо, эфиоп-пив-завод также был спонсором фильма.
В Аддис-Абебе мы с Ильёй мечтали сделать несколько важных дел. Главное из этих дел было связано с получением визы Сомали, а вернее - северной части Сомали, вот уже двеналцать лет объявившей о своей независимости и именующейся Сомалилэнд. Мы имели большие бумаги от официальных властей Демократической Республики Сомали, полученные в посольстве Сомали в Москве, - но необходимо было получить также визу от местных властей (их официальные лица называли "Самоуправлением").
Найти посольство Сомалилэнда оказалось непросто. Официально не существует ни Сомалилэнда, ни Пунталэнда, поэтому не может быть у них и посольств. Но посольства обычного Сомали здесь тоже не было. Однако, нашли в Интернете сайт Daalo Airways - сомалийской авиакомпании, у неё есть офис в Аддис-Абебе. Позвонили, узнали адрес и поехали спрашивать, где есть посольство Сомалилэнда.
Как нам сообщили, в Аддис-Абебе представитель Сомалилэнда, мистер Хассан Дахир Димби, проживает в труднонаходимом особняке за зелеными воротами, недалеко от гостиницы "Аврарис", рядом с больницей "Габриэль" близ улицы Хайле Гебреселласие. В эфиопской столице нет европейской системы адресов (дом номер, … улица …), поэтому найти особняк непросто. Тем более что по телефону с нами общалась секретарша, владеющая лишь амхарским и сомалийским языками. Приходилось звонить с улицы, вылавливая цивильных обутых эфиопов в качестве переводчиков. Если эфиоп носит носки, ботинки или очки, - скорее всего, он знает английский. То же относится и к суданцам.
На второй день поисков удалось всё же найти сперва улицу, названную в честь эфиопского быстробеглого бегуна, победителя Олимпиады 2000 года Хайле Гебреселассие, а затем "Аврарис хотель". Из вестибюля оного мы позвонили в посольство, и к нам пришёл человек и отвёл в особняк, который не был отмечен никакими табличками или вывесками.
Представитель непризнанного государства, Mr. Hassan Dahir Dimbi, не всегда присутствует в своем офисе. На этот раз он был, но общался с нами только по телефону (очень важная персона!). Он захотел с нас получить некую сумму денег, пару фотографий, и - о, горе! - рекомендательное письмо из посольства РФ.
Надо вам сказать, что мы только недавно уже были в посольстве РФ на приёме у консула. Тот, узнав о нашем намерении посетить непризнанную страну, к тому же не рекомендованную МИДом РФ для посещения, попросил нас подписать бумагу, что мы предупреждены о царящих там опасностях и отправляемся туда на свой страх и риск. Да и вообще вся территория Сомали, как кстати и Судан, Афганистан, Конго-Заир, Ангола и другие замечательные страны - объявлена МИДом РФ как страна, не рекомендованная для посещения российскими гражданами. После этого идти просить рекомендательное письмо? Нонсенс.
Есть и вторая причина, почему такое письмо невозможно получить. Понятно, что сомалилэндский непризнанный консул коллекционирует доказательства признания своей страны со стороны ведущих мировых держав. Все власти и чины страны очень болезненно озабочены легализацией своего государства. И как должно звучать рекомендательное письмо: "Посольство РФ в Эфиопии шлёт свой привет Посольству Государства Сомалилэнд и просит выдать визы таким-то гражданам РФ…" Нонсенс, дипломатический прецендент, который невозможен!
Вот, надеясь на это, мистер Хасан и захотел с нас такого дип. прецендента, а когда мы объяснили ему, почему такое письмо принести не можем, - он грубо отругал нас и прекратил общение. Справка АВП не помогла, а бумага на сомалийском языке из "официального" посольства в Москве только усугубила положение.
Но ведь они должны как-то пускать иностранцев! Думая об этом, мы решили отправиться напролом, на эфиопско-сомалийскую границу, надеясь получить сомалилэндскую визу на месте. Чтобы не оказаться навеки "запертыми" в Сомалях, мы озаботились получением визы Йемена, куда планировали перебраться из Сомали; рекомендательное письмо для йеменцев посольство РФ дало нам без проблем.
(Преценденты успешного попадания на повстанческие африканские территории, без предварительного получения виз, в истории за последние годы имелись. Мне пока известно четыре таких случая.)
Чтобы застраховаться от возможных потерь фотоплёнок в неизвестном Сомали (там возможна шпиономания, воровство и Бог знает что), - мы проявили все отснятые нами фотоплёнки - цветные и чёрно-белые - и отправили их в Москву скоростной почтой EMS. Наша посылка дошла за несколько суток в целости и сохранности: правда, стоила она больше, чем сами фотоплёнки.
Решили навестить Русский госпиталь Красного креста, где наши друзья-автостопщки активно лечились три года назад, и где грозный директор кричал: "Это ваш больной! Кто платить будет?"
В госпитале обнаружили уже знакомую нам Любовь Юсуповну, переводчицу (30 лет в Эфиопии); другая знакомая нам сотрудница, Лилия, работала в постирочно-прожарочной. Они нам и рассказали о новостях: недавно директор госпиталя и вся верхушка (зам. Директора, главный бухгалтер и директор аптеки), прихватив с собой несколько миллионов быр госпитальных денег, исчезли из Эфиопии! Вот какова сущность директора, который так беспокоился о деньгах! Спрашивал больных, кто будет платить, а сам три миллиона украл. Госпиталь остался почти без денег, на несколько месяцев врачи лишились зарплаты, и даже покупать лекарства было не на что.