Я смотрю на Крина. Он был одним из последних, кто видел Скотта и его спутников живыми. До сих пор идут сплетни, что Тома Крина совершенно не огорчило то, что Скотт в свое время не взял его на последний этап похода к полюсу. Том не отвечает ничего. Мою реплику, которая была попыткой установить с ним контакт, он, кажется, не заметил и продолжает ковыряться в своей тарелке.
- Точно. В "Приюте Стины" тема сейчас меняется. - Фрау Якобсен встает из-за стола. - Сначала тема, затем тарелки! Кто из вас хочет десерт? Есть клубничное мороженое.
Мы едим розовое мороженое из мисочек с отбитыми краями и слушаем Стину. Она накинула шерстяную кофту и рассказывает о событии, которого она ожидает с громадным нетерпением, а именно о прибытии почтового парохода; оно ожидается на предстоящей неделе.
Затем раздается стук в дверь, и появляется перепуганный Холнесс, который срывает с головы шапку и вертит ее в руках.
- Сэр, собаки! - Повинуясь знаку Шеклтона, Холи подходит ближе. - Собаки опять сбежали.
Крин издает грозный рык, он встает и утирает рот тыльной стороной ладони.
- И что?
- В этот раз все действительно плохо. Сонгстера и еще трех удержать не удалось.
Все встали. Встреча закончилась. Холнесс рассказал, что собаки не только разорвали еще двух свиней, но и разорили в темноте кладбище китобоев. Холи потребовалось некоторое время, прежде чем он смог выдавить из себя одно слово.
- Кости, - наконец говорит он и опускает глаза.
Юный герой
Корабль, на котором ушел Хёрли, еще не вернулся, но вдали уже слышна его сирена. На причале Уайлд, Крин и Читхэм прощаются и вместе с Холнессом исчезают в темноте. Немного погодя приходит сообщение, что собаки пойманы. Шеклтон отдает распоряжение немедленно поправить могилы.
- Имперская трансантарктическая экспедиция оставляет следы, - язвительно, но без злости говорит Якобсен, а Шеклтон улыбкой дает понять, что готов прекратить обмен ударами. Он, конечно, настаивает на том, чтобы оплатить стоимость обеих свиней, а Якобсен настаивает, чтобы мы забрали их себе. Пошел снег. Почти сразу из белесой темноты выныривают четверо, они несут туши свиней и сразу укладывают их в наш ялик.
Шеклтон произносит слова благодарности. Он целует руку Стине Якобсен. Я тем временем снова становлюсь невидимым.
- Сэр Эрнест, - кричит Якобсен с причала, когда мы уже сидим в лодке, - вы знаете, что сказал - или якобы сказал - Амундсен, когда узнал о смерти Скотта? Он сказал: этим он выиграл!
- Мы будем ждать до пятого декабря, - кричит Шеклтон в сторону причала. - Если почтовый пароход до этого времени не придет, мы отправимся в путь.
- Вы должны обязательно дождаться почтового парохода. На нем будет пастор Гюнвальд, и без его благословения я вас не отпущу!
- Спокойной ночи, капитан Якобсен.
- Спокойной ночи, сэр Эрнест.
Я опускаю весла в воду. До пятого декабря остается еще целая неделя, очень мало времени, если надо обучить целую свору собак, запасти тонны угля и посетить шурина Амундсена.
Я начинаю грести. Я гребу к шхуне в темноту с национальным героем и двумя дохлыми свиньями в лодке… не мой мир.
Мы плывем через спокойную темную бухту на огни шхуны и быстро оставляем за собой разделочную платформу с ее вонью. Я не вижу лица Шеклтона, но его голос звучит устало, когда он вспоминает, как я защитил покойного Скотта от Якобсена.
- Смело с вашей стороны, Мерс. Это мне очень понравилось.
Ему также очень понравилась библиотека Якобсена. Нет ли у меня желания рассортировать книги в его каюте, пока он будет в Стромнессе, спросил он.
- Там есть все, не только энциклопедия. У меня валяется вся история исследования Антарктики от античных времен до наших дней. Но все это пока бесполезно, потому что нужно потратить часы, прежде чем что-то найдешь. Возьмите, к примеру, Росса. Вы не знаете, кто был этот Джеймс Кларк Росс. А ведь он написал превосходную книгу "Путешествие в Южные полярные моря в годах…", да, с такого-то года по такой-то, это мне нужно посмотреть. Но я не могу, потому что книга зарыта где-то под другими.
Мне приходит на ум пророчество Уорди: он рано или поздно поймет, как меня использовать.
- Охотно помогу вам, сэр.
- Прекрасно. Вы как раз тот, кто мне здесь нужен. Конечно, при условии, что мистер Грин сможет вас отпускать время от времени. Вы ведь читали про Скотта?
- Мой брат, сэр. Он получил в прошлом году в подарок дневники Скотта и много читал мне из них вслух.
Мы подошли на расстояние слышимости. Вахтенный с палубы "Эндьюранса" требует, чтобы мы назвали пароль.
- Крикнете, - говорит Шеклтон, его голос опять звучит устало.
- Королева-мать Александра! - кричу я. - Сэр Эрнест и Блэкборо возвращаются из Гритвикена!
- Очень может быть! - кричат в ответ. Раздается свисток Гринстрита.
- Я знал его не очень хорошо… - говорит Шеклтон, пока мы медленно скользим вдоль корпуса судна, - я имею в виду "Титуса" Оатса, или Лоуренса, как его звали в действительности. Капитан кавалерии Оатс происходил из богатой семьи, получил много наград во время Бурской войны, юный герой, постоянно охваченный каким-то веселым пессимизмом. Скотт пишет о нем очень трогательно. Вы говорите, ваш брат? Тоже искатель приключений?
- Нет, сэр. Инженер.
- Воюет, как я полагаю?
- Королевские военно-воздушные силы, сэр.
С грохотом спускается трап, мы швартуемся. Шеклтон замолкает. Он желает мне спокойной ночи и карабкается наверх.
Из поднятой на шлюпбалку шлюпки мы с Хау и Узбердом вытягиваем обеих свиней на палубу, потом я иду рассказать обо всем Грину. В камбузе стоит приготовленная на завтра еда, жаркое из свинины. На плите остывает кастрюля с йоркширским пудингом, там же стоит противень с паштетом, а в печи шесть буханок хлеба ждут, когда зазвонит заветный колокольчик Грина, извещающий о том, что тесто поднялось. Самого кока не видать. В маленькой комнатке перед камбузом стоит накрытый пирог и блюдо с печеньем по рецепту Грина. Иногда, когда Грин скучает после сделанной работы, он, вооружившись ножницами и расческой, идет в "Ритц" на поиски желающих подстричься.
Точно, он там - стрижет черную шерсть на макушке Бобби Кларка.
- Я привез свинину, - весело сообщаю я и поднимаю окровавленные руки, и те же самые мужчины, которые во время завтрака собачились друг с другом, ошарашенно смотрят на меня. Не хватает только Хёрли. Он еще не вернулся.
Кажется, этим вечером пролилось недостаточно крови. Еще одна стрижка ежиком, и вот я уже задремываю на стуле и вырываюсь из снов о клубнике и грудях фрау Якобсен лишь тогда, когда меня щиплют ножницы Грина. Я чувствую, какая короткая у меня щетина, потому что моя голова ощущает теперь любое прохладное дуновение, и на столе передо мной я вижу гору волос.
На палубе и на трапе слышится топот, вот уже дверь распахивается, и в "Ритц", шатаясь, входит испачканный кровью с ног до головы человек. У него нет ни локонов Хёрли, ни фотокамеры, но тем не менее это Хёрли.
Те, кто сидит, вскакивают.
- Фрэнк! Черт тебя побери!
"Принц" Хёрли падает на стул. От него действительно не очень хорошо пахнет. Мы шарахаемся от него. Он, кажется, не ранен. Вместо того чтобы что-нибудь сказать, он держит какой-то круглый предмет, который висит на шнуре на шее. Предмет примерно с блюдце в диаметре и сделан из кожи.
- Что это? - спрашиваем не мы Хёрли, а он нас.
Никто не знает.
- Это орден Йонаса, идиоты, - говорит он. - Меня удостоили ордена.
Кто? И за что?
Фрэнк Хёрли рассказывает нам об этом, пока Грин его моет и, воспользовавшись случаем, подстригает.
Орден Йонаса
Пока гарпунная шлюпка, на которой Хёрли находился вместе с норвежцами, приближалась к судну, ему бросились в глаза необычные очертания "Сэра Джеймся Кларка Росса", на корме которого находился откидной люк. Когда шлюпка проплывала под кормой, приоткрытая стальная крышка показалась ему вратами ада. Со шпигатов плавучей скотобойни в загаженную маслом и жиром воду текла кровь. Хёрли стало так противно, что он даже не подумал сделать фотографию.
Конечно, контакта с судном было не избежать, потому что норвежцы гребли вплотную к борту, и ему пришлось тащить свое оборудование через заваленную полосками жира и кусками мяса разделочную палубу. Вплотную между "Россом" и причалом по левому борту был пришвартован небольшой китобоец "Стар Икс", на который перешел Хёрли и где у лееров его приветствовал главный гарпунер флотилии старшина Аре Ларсен.
Едва Хёрли с фотокамерой поднялся на борт, как длиннобородые матросы, которые привезли его на лодке, отдали швартовы, застучала машина, и "Стар Икс" начал осторожно двигаться между китовых туш, болтавшихся в воде как наполовину сдувшиеся воздушные шары. Скорость китобойца едва превышала двенадцать узлов.
Хёрли раньше плавал в этих водах с Моусоном и знал Карла Ларсена, знаменитого отца старшины, который основал китобойную базу на Южной Георгии и плавал на "Антарктике" с Отто Норденшельдом. Поэтому у них нашлось о чем поговорить после того, как сын Ларсена показал ему судно и отвел к установленной на носу гарпунной пушке, где объяснил ее устройство и рассказал, как она работает.
Скоро Хёрли познакомился с пушкой поближе. Судно миновало Бэрфф-Пойнт и банку Нансена и лавировало, не сбавляя хода, по покрытой первыми льдинами воде. Они выглядели как разбитые на части гигантские плавучие белые каменные плиты. Тут из "вороньего гнезда" раздался крик:
- Кит, вижу фонтан! Кит впереди по левому борту!