Прогалина, на которой остановился незнакомец, была довольно большая; с одной стороны глаз видел необозримую даль лугов в просвете между деревьями и различал ланей и косуль, бродивших там в полной безопасности; с противоположной стороны лес, становившийся все более и более диким, казался непроходимой стеной зелени.
Всегда предусмотрительная, природа, по-видимому, сочла необходимым защитить от губительной силы времени некоторые росшие в лугах старые деревья, лесных патриархов, погнувшихся под тяжестью веков, и закрыла их плащом из сыроватого мха, который свисал с верхушек самых высоких ветвей до земли.
Незнакомец, лежа на спине и поддерживая голову заложенными за нее руками, курил с тем блаженством, полным беспечности и лени, которое так свойственно испано-американцам. Он отрывался от этого приятного занятия только для того, чтобы скрутить новую сигаретку и окинуть взором окрестности, и в это время бормотал про себя:
— Гм! Однако он слишком долго заставляет себя ждать.
Затем он выпускал струю голубоватого дыма и снова ложился в той же позе.
Так прошло несколько часов. Вдруг послышался довольно сильный треск в кустах недалеко от незнакомца.
— А-а! — проговорил он. — Должно быть, это он.
Между тем шум становился все сильнее и сильнее и быстро приближался.
— Идите же скорей, какого черта! — вскричал незнакомец, поднимаясь. — Вы довольно-таки долго заставили меня ждать вас, клянусь Богоматерью дель-Пилар!
Но никто не показывался; прогалина все так же оставалась пустынной, хотя шум, пожалуй, даже еще усилился.
Незнакомец, удивленный упрямым молчанием того, к кому он обращался, и в особенности тем, что он продолжал все еще скрываться, встал, чтобы узнать в чем дело.
В эту минуту лошадь его, насторожив уши, захрапела и стала рваться, как бы желая избавиться от сдерживающего ее лассо.
Незнакомец подошел к лошади и стал успокаивать ее, поглаживая рукой.
Лошадь дрожала всем телом и прыгала на одном месте, стараясь вырваться. Незнакомец, не понимая, чем могло это быть вызвано, с удивлением обернулся.
И тогда все стало для него ясно.
Не более чем в двадцати шагах от него сидел, пригнувшись к толстой ветке огромного кипариса, великолепный пятнистый ягуар и смотрел на него горящими глазами, проводя по челюстям с чисто кошачьим сластолюбием жестким кроваво-красным языком.
— А-а! — вполголоса проговорил незнакомец, не проявляя, впрочем, особенного волнения. — Я ждал вовсе не тебя; но это ничего не значит. Милости просим, дружок. Carai! Мы поборемся с тобой.
Не спуская глаз с ягуара, он сначала убедился, что его мачете свободно вытаскивается из ножен, а затем поднял с земли карабин, и только уже приняв все эти предосторожности, смело двинулся к свирепому зверю, который смотрел на человека, не меняя позы. Шагах в десяти от ягуара незнакомец бросил свою сигаретку, которую до тех пор все еще держал в руке, приложил к плечу приклад ружья и взвел курок.
Ягуар весь как-то подобрался и приготовился сделать прыжок вперед.
В ту же минуту пронзительный вой донесся с противоположной стороны прогалины.
— Те-те-те! — прошептал незнакомец, улыбаясь. — По-видимому, их двое, а я-то думал, что имею дело с одним только ягуаром! Это становится интересным, — и он бросил взгляд в ту сторону.
Он не ошибся, второй ягуар, немного крупнее первого, смотрел на него сверкающими глазами.
Глава II. Борьба
В Мексике пограничные жители привыкли постоянно бороться как с хищными животными, так и с людьми: и те и другие беспрестанно на них нападают; вот причина, почему незнакомец так спокойно отнесся к неожиданному появлению двух ягуаров.
Хотя положение его между этими двумя свирепыми врагами было довольно ненадежным и он нимало не скрывал опасности, которой подвергался, он тем не менее храбро решился вступить с ними в борьбу.