Вот как отзываются о прп. Ефреме древние церковные писатели. Созомен отмечает, что прп. Ефрем "служит особенным украшением кафолической церкви… Проводя жизнь в монашеском любомудрии, не учившись и не подавая надежды, что будет таким, он вдруг показал столь великую ученость на языке сирийском, что постигал высшие умозрения философии, а легкостью и блеском слова, также обилием и мудростью мыслей, превзошел знаменитейших греческих писателей: ибо если сочинения последних перевести на сирийский, или какой другой язык, и лишить их, так сказать, приправы греческих оборотов речи, то они тотчас же разоблачатся и потеряют прежнюю приятность; а сочинения Ефрема не таковы. Еще при жизни все написанное им переведено на греческий язык и остается доныне, однако же немного отступает от природного своего совершенства. На греческом ли читаете его, или на сирийском языке, он равно удивителен". И епископ Елинопольский Палладий пишет: "Ты, конечно, слыхал о делах Ефрема, диакона Эдесской Церкви. Он достоин, чтобы помнили о нем благочестивые рабы Христовы. Достойно совершив путь Святого Духа и нисколько не уклонившись от стези правой, он удостоился дара естественного знания, за которым следует богословие, и наконец блаженство… Сей знаменитый муж оставил после себя и сочинения, из которых очень многие достойны изучения и свидетельствуют о великой его добродетели". Суждения древних писателей о выдающемся значении прп. Ефрема подтверждают и современные патрологи. "Св. Ефрем, бесспорный глава всех сирийских писателей, поднял сирийскую литературу до подлинных высот. Даже в общем сонме отцов Ефрем занимает выдающееся положение как по многочисленности своих трудов, так и по значительности учения" (И. Ортиц де Урбина).
Преподобный Ефрем высоко ценил и прославлял отшельничество, но не видел в монашестве внешнего "бегства от мира". Для него в иночестве главным было "внутреннее анахоретство", "исихия", поэтому он считал монашество вполне совместимым с пастырством, миссионерской и преподавательской деятельностью на пользу Церкви.
Преподобного Ефрема вместе с прпп. Антонием Великим, Пахомием Великим, Василием Великим и Иоанном Златоустом причисляют к числу наипервейших и наиглавнейших отцов монашества, навеки запечатлевших в своих произведениях высокие идеалы иночества.
Еще один известнейший сирийский подвижник – прп. Симеон Столпник († ок. 459). Он, как уже говорилось, считается основателем подвига столпничества. Жизнь прп. Симеона описана в "Истории боголюбцев" лично знавшим его блж. Феодоритом Кирским († ок. 457), учениками преподобного Антония (греческое "Житие") и Космою (сирское "Житие").
На 12-м году жизни Симеон поступил в монастырь. Сначала он подвизался в общежитии, затем жил отшельником в северной Сирии, близ селения Таланиссы. В этот период, еще до начала подвига столпничества, молва о Симеоне распространилась повсюду, и к нему начали стекаться почитатели. "И когда со всех сторон народ устремился к Симеону, то путь к нему стал похож на реку; само же место его подвигов напоминало море, в которое впадали многочисленные потоки. Ибо к нему устремились не только жители нашего государства, но и измаильтяне, и персы, и армяне, подвластные персам, и иверийцы, и гомериты… Приходило также много людей, живущих на отдаленнейших границах запада: испанцев, британцев, галатов и других… А об Италии и говорить нечего, ибо сказывают, что в великом Риме муж этот пользуется такой славой, что на вратах всех мастерских прибивают небольшие его изображения в надежде благодаря им получить защиту и безопасность". Блаженный Феодорит пишет, что прп. Симеон приступил к стоянию на столпе "считая столь великую почесть неуместной для себя" и "обременяясь неудобствами подобного образа жизни".
На столп Симеон взошел ок. 423 г. Столп поначалу был невысоким (около 2,6 м), но затем достраивался, пока не достиг приблизительно 16 м (по другим источникам 20 м) в высоту. Подвиг столпничества, конечно, был начат не без воли Божией. "Это новое и небывалое зрелище Он устроил для того, чтобы необычайностью его привлечь всех приходящих посмотреть на него и сделать их более готовыми к назиданиям святого".
Всю ночь и день до девятого часа Симеон проводил в молитве. Потом поучал присутствующих, выслушивал прошения каждого, совершал исцеления, прекращал ссоры враждующих. На закате он снова начинал беседу с Богом.
Блаженный Феодорит так описывает его молитвенный подвиг: "День и ночь стоит он, будучи видим для всех… совершая свою молитву долгое время то недвижимо, то творя частые поклоны… Однажды один человек из бывших там со мной насчитал тысячу двести сорок четыре поклона, но затем утомился и прекратил счет… принимая пищу однажды в неделю, и то понемногу, он достиг того, что чрево его дает возможность спине легко наклоняться. Говорят, что от долговременного стояния у него открылась на одной ноге рана, из которой постоянно выделяется много гноя… Во дни церковных празднеств святой подвижник являет собой особый образ терпения. От заката солнца до самого его восхода стоит он всю ночь с воздетыми к небу руками, забывая о сне и об усталости".
Блаженный Феодорит говорит о благотворном влиянии прп. Симеона не только на христиан, но и на иноверцев: "Стояние на столпе просветило многие тысячи измаильтян, рабствовавших дотоле мраку нечестия. Я собственными очами видел и слышал, как отрекались они от отеческого нечестия и соединялись с евангельским учением".
Относительно времени стояния прп. Симеона на столпе имеются разные сведения. Одни называют 40 лет, другие 47, третьи – 80 лет. По мнению иером. Алексия (Кузнецова), верно последнее. Симеон жил 103 года. Он был пострижен в монашество на 18-м году и вскоре удалился на гору близ Таланиссы, через 3 года взошел на столп, на котором пребывал до конца своей жизни.
Святой Симеон пользовался исключительным авторитетом в христианском мире того времени. К нему обращались даже цари. Он имел дары чудотворения и пророчества. Еще при жизни, особенно в сирийских общинах, Симеона почитали как святого.
Один из величайших духоносных подвижников-мистиков древности – это прп. Исаак Сирин(VI–VII вв. Память 28 января). По словам преосвященного Филарета (Гумилевского), "святой Исаак всю жизнь свою посвятил уединенному изучению души своей, и ничьи поучения не исполнены таких глубоких психологических сведений, как поучения святого Исаака; прошед сам степени духовной созерцательной жизни, святой Исаак представляет наставления о созерцаниях возвышенные и основанные на твердых опытах. Духовная жизнь изображена в его поучениях в приложении к самым неуловимым состояниям души".