241. Если бы любовь Владыки зависела от твоих настроений и состояний духа, невозможен был бы путь продвижения. Потому и Сказал: неизменяем Владыка. Не зависит она от трех потоков материи, проходящих через твой микрокосм, и от жизни твоих оболочек. Живя в них и ими, не с Владыкой пребываешь, но с собою. Пребывая во Мне, из их сферы поднимаешься в сферу Мою и над ними. Хлеб Мой, днесь тебе даваемый, днесь тебя питает. Един хлеб, но Насытил ими пять тысяч. Един Хлеб, Мною тебе даваемый ежедневно, но от него насытятся тысячи, а быть может, и миллионы, и, насытившись, соберут его полные корзины. И эту притчу не поняли люди и исказили, как не поняли и другие. Единое Учение Мое, единый хлеб жизни дается для насыщения человечества. Хватит на всех, и ещё останется с избытком. Хлебов было пять - в соответствии с пентаграммой человеческой. Пламенная пентаграмма о пяти огненных центрах и насыщения требует соответствующего. Потому Дал пять хлебов от единого хлеба Учения Жизни. Архат знает, что Луч Мой трансмутирующий в действии всегда. Потому Хлеб Жизни ныне днесь дается. Осознай посылаемое счастье и обликами Майи не обманывайся.
242. (Апр. 29). (На работе загоняли до предела выносливости. Болит грудь от говорения 4-х часового и диких условий работы. Не могу больше выдерживать физически. Утром не смог ничего записать.)
Напрасно поддаешься нагнетению момента - созвучия не получается. Созвучишь со своими настроениями, но не со Мной. Быть со Мною в момент тягости куда труднее, чем в обычное время. Но со Мной надо пройти через радости и горе. Не Оставит Владыка, но и его не надо оставлять за сферой сознания. Хочу быть вместе, но когда и твое сознание хочет того же самого. Именно надо войти в Меня и раствориться во Мне. Явление самоотрешения в мыслях утверждается прежде всего, каждое отягощение обстоятельствами есть урок, приносящий знание. Нужно учиться извлекать его из встречных явлений. Нужно, чтобы сознание созвучало с Лучом, но не с вибрациями оболочек. Победим и это, но к чему же ненужные задержки. Час трудный пройдет. Будущее неотъемлемо. Но ныне требуется проявить мужество несломимое. Когда темно, порадуемся о Свете, когда погасли все огни, утвердим мужество. Когда нет ничего, поймем, что все в духе. Ибо Сказал: блаженны нищие духом, яко тии утешатся. Тех, ныне нищих духом, Майя лишила всех накоплений, мираж очевидности ярко пылает. Но не нищета духа это, а лишь пралайя* (*период затухания и покоя) сознания. За тьмою следует свет утра. За пралайей сознания - новый мощный подъем. Владыке верь.
243. Можно заметить как бы полосу жизни несчастливую. Её надо дотянуть до конца не теряя себя. После неё - свобода. Как бы необходимость доехать до первой станции, и тогда можно сменить поезд. На ходу не слезть. Терпение надо собрать. Раньше Моих терзали звери на арене, теперь терзают условия. Нельзя без терзаний.
244. (Май 1). Не будут иметь последствий ошибки, если только не прервется связь. Ибо ошибки от оболочек и временны, но вечна связь. Испытания даются для утверждения и осознания непрерывности и вечности нити связующей.
245. Друг Мой, призыв твой Слышу! Но не всегда условия благоприятствуют сообщению. Причины могут быть разные, от личных до пространственных. Правильно! Самоослепленность ограниченности страшна тем, что жертва её не видит своих заблуждений, полагая, что путь избранный и в сторону ведущий правилен. В этом трагедия заблудших. Много их, самоослепленных. Им Скажу: "Идите от меня, не знаю вас, делающих беззаконие". Много темных служителей сознательных, но ещё больше самоослепленных, полагающих, что служат Свету, тогда как служат тьме и заблуждению. Пресечь не Могу, ибо тщетны будут все попытки заставить видеть насильно. Должны стукнуться лбом сами о глухую стену своих заблуждений, чтобы увидеть и понять, что зашли не туда, куда думали, и не тем путем. Можно учиться лишь на собственных ошибках. Чужие ошибки ещё никогда никого не убеждали. Иначе бы не ошибались. Коллективные заблуждения могут носить чудовищные формы и достигать огромной сферы распространения. Уродование женских ног в Китае - пример яркий и убедительный. Сотни миллионов женщин стали жертвой страшной нелепости, длительной, мучительной и бессмысленной. Таких примеров тысячи. Человечество живет среди форм нелепых, чудовищных и вредных, созданных им самим, и слепо им подчиняется. Думали ли о том, сколько вреда причиняет черная окраска одежды? Или скученность городов? Или нелепость мод и вредной одежды? Или пожирание трупов? Или причинение боли ближнему? Утрачены ценности духа. Их суррогаты порождают преходящие призраки заблуждений. Человечество, словно саваном, окутано ими. Нужно крепкое сознание, чтобы подняться над морем людских порождений и, поднявшись, увидеть их все. Немногие поднимались - Наши ученики. Кто обучил людей вере в смерть, когда все живущее кричит о жизни, вечно идущей. Цепи людского понимания жизни надо разбить. И нельзя сковывать ими сознание. Все учения пытались снять повязку невежества с глаз человеческих поверх измышлений людских. Только на могиле общечеловеческих предрассудков и заблуждений можно строить новое понимание жизни.
246. О чем будем писать? Все о том же, о необходимости заменить очевидность действительностью. Очевидность отрицает действительность, ибо основана на личном сознании. Мне больно, потому существует только моя боль и мое сознание, её испытывающее, но не существует остального мира. Но он не существует и для всех тех миллионов сознаний, которые заняты и терзаются личными горями или радуются личными радостями. Это для людей. Но для Архата личный мир не существует. Он может быть занят чем угодно, но только не своим личным. Личное для него умерло. Потому широк его мир. Потому личные страдания заменены страданиями за мир и за людей. Личное надо убить. Личное надо заменить общечеловеческим и мировым. Другого выхода нет.
247. (Май 2). Пришло время, когда карма личная и карма народная должны совпасть, иначе получится разрушение обоюдное. Сознание, что больше так продолжаться не может, должно пронизать дух человеческий. Условия усугубляются, дабы дух завопил о невозможности и невыносимости создавшихся условий.
248. (Ночью, проснувшись, подумал, и показалось, что появилась мысль "Свершилось. Пережег провода". Потом ещё появилась мысль: "Обращение не поможет". И с тех пор писаться стало плохо. Сижу, смотрю, сосредоточиваюсь, но ничего не получается.)
От начала времен Я с вами, во все дни. Всегда...Лемурия, Атлантида, Египет, Древняя Индия, сколько народов ушло, сколько царств погибло, но Я, так же как и ныне, Был близок каждому ищущему сердцу, направляя его. И так же Вел, как Веду теперь тех немногих, познавших Меня. Ни время, ни место, ни эпоха не меняли сущности Моих взаимоотношений с теми, кто шел за Мной и со Мной, ни законов близости ученика и Учителя. Всегда было так, что ученик среди всевозможных внешних условий должен был устремиться ко Мне, найти Меня, утвердить близость Мою и в ней пребыть, несмотря на все противодействующие и мешающие обстоятельства. Были враги, Мои враги, все те же, и были они врагами и гонителями близких Моих. Крест Нес всегда, даже во Славе Соломоновой, ибо тяжка печать знания в сфере земной, и всегда состояние Мое, приходившего к людям, было состоянием Познавшего среди невежественных дикарей. Одно это условие уже есть вид тяжкой жертвы, многим из близких Моих хорошо знакомое по тяжким земным опытам. Быть среди дикарей, часто невежественно враждебных, нелегко. Но каково же было среди младенческих рас. Но даже среди них было легче, чем с цивилизованными дикарями. У тех хоть была вера и почитание Иерархии. У этих же нет ничего. Вы, близкие, были со Мною всегда. Немногие, связанные между собою изжитыми и неизжитыми качествами своими. И, конечно, Знаю вас всех. Вы в Книге Учителя. Там жизнь каждого запечатлена, и цена её определена деяниями прошлых жизней. Знаю вас всех. Знаю готовность и степень её каждого. Знаю, Знаю, Знаю прошлое и каждого будущий путь. Вы знаете себя в разрезе краткой земной жизни, а Я - тысячелетий. И, зная вас, Говорю: велико будущее ваше! Кто отнимет его от вас, Мною охраняемых? Кончится зной пустыни и холод снегов. В Доме Отца готов приют изнемогшему путнику. Готов и близок. Я Сказал.
249. (Май 3). (Дни беспросветно тяжкие. Все отошло куда-то. Трудно.)