686
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. IV. С. 129, 138.
687
Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. С. 87.
688
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. IV. С. 10, 13.
689
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. I. С. 181.
690
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. II. С. 14.
691
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. III. С. 20, 189.
692
Wellek R. A. Op. cit. Vol. 2. P. 323.
693
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. III. С. 353, 347.
694
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. III. С. 355–357.
695
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. I. С. 175.
696
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. I. С. 175.
697
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. III. С. 357, 380–381, 391–394, 383.
698
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. III. С. 394–416. См.: Wellek R. A. Op. cit. Vol. 2. P. 323.
699
Urban W. M. Op. cit. P. 255–256.
700
Ситковский Е. Учение Гегеля о человеке // Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. С. 413.
701
Бахтин М. М. К методологии литературоведения // Контекст, 1974. М., 1975. С. 207.
702
См.: Lauener H. Die Sprache in der Philisophie Hegels (mit besonderer Beruecksichtigung der Asthetik). Bern, 1962. S. 8. Автор приводит здесь же такую схему гегелевской системы: наука логики, философия природы, философия духа. Язык в этой системе выступает на ступени фантазии, создающей символы и знаки и переходящей в память (S. 81).
703
Schmidt F. Hegels Philosophie der Sprache // Deutsche Zeitschrift fur Philosophie. 1961. J. 9. Hf. 12. S. 1486. Cp.: Lowith K. Hegel und die Sprache // Sinn und Form. 1965. Hf. 17. Hf. 1–2.
704
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. I. С. 14.
705
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. I. С. 61, 75.
706
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. I. С. 94.
707
Такая точка зрения высказана С. Я. Коганом в статье "Проблема языка в философии Гегеля и экзистенциализм" // Вопросы философии. 1966. № 4.
708
Гегель Г. В. Ф. Эстетика. Т. I. С. 95.
709
См.: Vischer F. Th. Philisophische Aufsatse. Leipzig, 1887.
710
Wellek R. A. Op. cit. P. 320–323.
711
Volkelt J. Op. cit. S. 17. Из факта возможности символического поведения в отношении чувства проистекает, по Фолькельту, возможность расширения гегелевского понятия символа. Развивая эту мысль в своей "Системе эстетики", Фолькельт различает предметную символику и символику чувств и утверждает, что обособление, выделение символики чувств принадлежит эстетике. Фолькельт высказывает идею о неадекватности философского мышления и понятийного аппарата для выражения чувств и предлагает расширить понятие символа так, чтобы символику чувства можно было применить и к эстетике. Югославский эстетик М. Дамьянович, анализируя взгляды Фолькельта, отмечает, что в этом пункте он предвосхитил точку зрения американского семантика С. Лангер, которая не исключала области чувств из сферы логики. Указывая на ранний пантеизм и поздний метафизический спиритуализм Фолькельта, югославский эстетик несколько преувеличивает "радикальные" отличия философского метода немецкого идеалиста и современного семантического направления в эстетике. Семантическая философия искусства движется в традиционном "метафизическом" русле идеализма. Сам же М. Дамьянович пишет о том, что, например, Лангер не удалось избежать традиционной метафизики, и в этом, в частности, он видит ее сходство с Фолькельтом (см.: Дамьянович М. Критика теорие уметничких симбола у делу Сузане Лангер // Кньитевност. 1963. № 11–12. С. 413).
712
Гухман М. М. Лингвистическая теория Л. Вейсгербера // Вопросы теории языка в современной зарубежной лингвистике. М., 1961. С. 125, 136.
713
Гильберт К, Кун Г. История эстетики. М., 1960. С. 375.
714
Следует удивляться, что психоэнергетизму в системе антропологической философии Фейербаха исследователи его творчества не уделили должного внимания, что помогло бы ответить на многие вопросы. Познание Фейербаха позволяет определенно сказать, что его психоэнергетизм не был не только вульгарным материализмом в духе Молешотта, но он не был и механистическим материализмом, характерным для французских материалистов XVIII века. "Сила", энергия у Фейербаха не тождественна механической энергии. Скорее это "нервная" энергия человеческого тела.
715
Эти положения философа удивительно перекликаются с энергетической концепцией музыки Б. В. Асафьева, в частности с его тезисом, что композитор заимствует энергию речевых интонаций своей эпохи (См. подробнее: Б. В. Асафьев об энергетике искусства. / Е. Я. Басин. Под эстетическим интегралом. С – П, 2014. C. 391–404).