- Они хотят, чтобы ты опередил немцев и первым добыл Ковчег.
У Инди на минуту перехватило дыхание. Внутри все заликовало. Ковчег.
- Всю свою жизнь я ждал чего-нибудь в этом роде, - наконец произнес он.
- Они посовещались со своими людьми в Вашингтоне, - продолжал Броди, - затем со мной, и решили, что ты именно тот человек, который нужен.
Инди сел за стол и обвел глазами комнату. Странное чувство охватило его; он вдруг понял, что ни книги, ни статьи, ни карты, ни философские рассуждения так и не смогли заменить ему реальную жизнь. И вот случай дает ему возможность соприкоснуться с исторической реальностью напрямую.
- Конечно, - продолжал Броди, -в таинственную силу Ковчега они не поверили, это люди военные, и кругозор у них соответствующий. Мифология - не их область, они считают себя последовательными реалистами. Ковчег им нужен потому, что - цитирую - он обладает культурной и исторической ценностью, а также такая бесценная вещь не должна попасть в руки фашистов. Может быть не слово в слово, но что-то в этом роде.
- По правде, говоря, их мотивы меня не волнуют, - ответил Инди.
- К тому же они хорошо заплатят…
- Да не в этом дело, Маркус. - Инди сделал рукой неопределенный жест. - Поиски Ковчега представляют для меня как бы смысл археологии. История тщательно охраняет свои секреты, а мы, находя старинные реликвии, вырываем у нее эти тайны. При чем здесь деньги. - И он снова махнул рукой.
Броди кивнул.
- Ковчег, конечно, должен попасть в музей…
- Разумеется.
- …если он вообще существует. - Броди помолчал, потом добавил: - Слишком полагаться на то, что это правда, тоже нельзя.
Инди поднялся.
- Сначала надо найти Абнера. Если медальон от жезла Ра у него, то нужно опередить немцев и первым встретиться со стариком. Без медальона Ковчег нам не отыскать. Но где может быть Абнер, вот вопрос? - Он подумал с минуту. - Я думаю…
Броди перебил его.
- Прошло много времени, Индиана. Все изменилось.
Инди молча уставился на друга. Что он имеет в виду: все изменилось. Потом до него дошло, что Броди вспомнил о Марион.
- Конечно, за эти годы он мог уже простить тебя, - продолжал Броди. - Но возможно, и нет. В этом случае, он вряд ли отдаст тебе медальон. Если тот вообще у него есть.
- Будем надеяться на лучшее.
- Ты, как обычно, полон оптимизма?
- Почему как обычно, - возразил Инди. - Иногда оптимизм может только все испортить.
Броди не ответил, взял в руки книгу, полистал.
- Будь осторожен, Индиана, - сказал он.
- Я всегда осторожен.
- Ты прекрасно знаешь, что бываешь иногда безрассуден, а поиски Ковчега - это опасное дело. - Броди решительным жестом захлопнул книгу. - Я не скептик, как эти военные. Я уверен, что Ковчег полон загадок и тайн, и это - опасные тайны.
Инди, не любивший мелодраматических сцен, уже собирался обратить все в шутку, но, увидев серьезные глаза друга, осекся.
- Я не хочу потерять тебя, Индиана, - продолжал тот. - Ты понимаешь меня?
- Конечно, - сказал Инди, и они пожали друг другу руки.
Инди долго не мог успокоиться. Было уже поздно, но спать ему не хотелось. Он бродил из комнаты в комнату, задавая себе все тот же вопрос - поможет ли ему Равенвуд? Прошло уже столько лет, простил ли он его? А Марион? Что с ней, где она?
Он вернулся в кабинет, уселся за стол, закинув наверх ноги, и на минуту закрыл глаза. Затем встал, подошел к книжной полке и достал один из журналов Равенвуда, который старик подарил ему, когда они еще были дружны. Инди листал страницы, содержащие отчеты об экспедициях, которые так и не оправдали надежд. Неудачи следовали одна за другой, и это несмотря на титанические усилия, прилагаемые ученым, несмотря на его поразительную целеустремленность. И все же Инди понимал преданность Равенвуда своей мечте, которая вела его по всему свету. Однако, вопреки ожиданию, о медальоне, венчающем жезл Ра, в работах ничего не было. Ни слова.
На последних страницах журнала упоминался Непал - предположительно, следующее место раскопок. Гималаи, подумал Инди, самое высокое место на земле. Далековато от Египта, где сейчас работают немцы. Но, может быть, именно в Непале Равенвуд наткнулся на новые сведения о Ковчеге. Возможно, прежняя информация о Тунисе была неверна. Все может быть.
Непал. Вот откуда надо начинать поиск.
Он поставил журнал на место. Интересно, как встретит его Абнер Равенвуд?
И что скажет Марион?
Глава 4
Берхтесгаден. Германия
Рядом с Рене Беллоком Дитрих всегда чувствовал себя неуютно. И не только потому. Что не доверял ему и считал способным на любую подлость; скорее, его тревожило другое - необъяснимое обаяние француза, то, что, вопреки всем доводам рассудка, Беллок притягивал к себе людей, как бы заставляя себя любить.
Они сидели в приемной в Берхтесгадене - горной резиденции фюрера. Дитрих никогда прежде здесь не бывал, и это место вызывало в нем восторженное благоговение. Беллок, напротив, казалось, чувствовал себя как дома. Он развалился на стуле, вытянув вперед ноги, будто сидел в какой-нибудь дешевой забегаловке, вроде той, в Марселе, где несколько дней назад Дитрих отыскал его. Никакого уважения, подумал немец. Цинизм француза невероятно раздражал его и злил.
Раздался негромкий бой часов. Беллок вздохнул и, взглянув на наручные часы, спросил: - Чего мы ждем, Дитрих?
Дитрих, непроизвольно понизив голос, ответил:
- Как только фюрер освободится, он примет нас, Беллок. Или ты думаешь, что ему больше делать нечего, как вести с тобой беседу о каких-то музейных безделушках?
- Музейных безделушках, - с явным презрением повторил Беллок, глядя на немца. Неучи, подумал он. Как же мало они понимают историю! Верят во всякую чепуху; возводят свои монументальные арки, маршируют на парадах, не понимая простой вещи - величие истории заключается не в этом. Его нельзя создать. Никакие грандиозные мероприятия тут не помогут. Вот Ковчег - другое дело. Одна мысль о нем приводила француза в трепет.
Необходимость сидеть и ждать, пока этот немецкий замухрышка снизойдет до разговора с ним, раздражала Беллока. Ведь раскопки в Египте идут уже полным ходом. И потом, что важного может сообщить ему Гитлер? Абсолютно ничего. Скорее всего, разразится речью, как обычно. Что-нибудь о величии третьего рейха и о том, что Ковчег должен по праву принадлежать Германии.
Чушь какая! Ковчег никому не принадлежит. Если он действительно обладает какой-то силой, то тем более нельзя, чтобы он попал в руки к этому маньяку, а значит, он, Беллок, должен быть тем человеком, который первым вскроет эту святыню.
Он вздохнул и нетерпеливо поерзал на стуле. Затем встал, подошел к окну и бросил рассеянный взгляд на горы, думая о своем. Он представлял себе, как откинет крышку, заглянет внутрь, увидит остатки каменных скрижалей, которые Моисей получил на горе Синай.
И тогда исполнится мечта всей его жизни: не может быть более высокой награды, чем Ковчег завета.
Он отвернулся от окна и увидел, что Дитрих пристально рассматривает его.
Немец заметил странный блеск в глазах Беллока, легкую презрительную улыбку на губах, словно что-то развеселило француза, какая-то забавная мысль, понятная ему одному. Этому человеку нельзя доверять, решил он, но это дело Гитлера. Фюреру нужны лучшие из лучших, а значит, ему требуется Рене Беллок.
Часы пробили четверть. В коридоре, ведущем в глубь резиденции, раздались шаги. Беллок с надеждой повернулся к двери, но шаги удалились от их комнаты и затихли. Француз негромко выругался.
- Сколько еще ждать? - спросил он.
Дитрих пожал плечами.
- Можешь не отвечать, - продолжал Беллок. - У фюрера такое чувство времени, которое нам, простым смертным, недоступно, я правильно понимаю? Он живет по собственным внутренним часам, так? Время течет для него по другим законам? - Беллок сделал рукой неопределенный жест и усмехнулся.
Дитрих смущенно поерзал на стуле, уверенный, что комната прослушивается и Гитлер слышит весь этот бред.
- Для тебя, по-видимому, нет ничего святого, Беллок?
- Я бы ответил тебе, но боюсь, не поймешь?
Они замолчали. Беллок вновь повернулся к окну, досадуя, что столько времени потеряно даром. Ему давно уже надо быть в Египте, на раскопках. Новости распространяются быстро, скоро все будут знать о том. Что немцы ведут раскопки недалеко от Каира.
Он взглянул на Дитриха.
- Ты так и не объяснил мне, кстати, как ты собираешься добыть медальон от жезла Ра. Не мешало бы и мне знать.
- Об этом позаботятся, - ответил Дитрих. - Мы послали людей.
- Каких людей? Там есть хоть один археолог?
- Нет, но…
- Опять твои головорезы, Дитрих?
- Они профессионалы.
- А как твои профессионалы, не будучи археологами, узнают, что они отыскали подлинный диск, а не подделку?
Дитрих улыбнулся.
- Главное - знать, где искать. Тогда вопрос - что искать, отпадает сам собой.
- Равенвуд не из тех людей, кого легко запугать.
- Кто говорит о запугивании?
- Никто, - отрезал Беллок, - но лично я вовсе не против решительных мер, если это действительно требуется. Я не брезгливый человек, скорее наоборот.
Дитрих кивнул. В коридоре опять раздались шаги, дверь открылась, и на пороге появился адъютант в черном мундире, который Дитрих, в глубине души, недолюбливал. Вошедший ничего не сказал, лишь кивком головы пригласил следовать за собой.