Однако Антон вернулся к психотерапевту не только с тем, чтобы рассказать о своих успехах, но и с новым вопросом. Теперь его интересовало, почему он сомневается в чувствах своей супруги: "Может быть, ей только кажется, что она меня любит? - спросил он. - Она, по-моему, очень занята своими чувствами, а меня тем временем не замечает". И чтобы ответить на этот вопрос, потребовалось обратиться к его детству. Нам предстояло выяснить, откуда родом это сомнение, которое, с одной стороны зиждилось на том, что Антон недостаточно хорошо понимал женскую психологию как таковую, но с другой стороны, имел, как казалось, какое-то патологическое предубеждение в отношении женского пола.
Антон очень любил свою маму и. очень не любил отца, такое случается. Воспитывался он в основном матерью, тогда как отец круглые сутки проводил на работе и с друзьями. Брак его родителей не был удачным и, когда мальчику было шестнадцать, родители все-таки развелись. Насколько это соответствует действительности - неизвестно, но Антон считал, что его мать была патологически, страстно влюблена в отца, а отец, напротив, не испытывал к ней серьезных чувств. Почему, в таком случае, он на ней женился? Антон полагал, что это было связано с тем положением, которое занимал его дед (отец матери) в научной среде, будучи деканом юридического факультета. По мнению Антона, отец, который также был юристом, женился на его матери - дочери декана, чтобы увеличить свои профессиональные шансы.
Так или иначе, но мальчик отчаянно страдал, видя, как мать постоянно пытается угодить своему мужу, а тот никогда не демонстрировал никаких признаков ответной благодарности или хотя бы понимания. Сам Антон чувствовал холодность отца и, испытывая с его стороны насмешки (отец считал его недостаточно сообразительным и слабаком), думал, что тот его не любит. Отец Антона часто говорил матери, что она "плохо его воспитывает", что он "весь в нее", "не уважает отца" и т. д., и т. п.
При этом Антон понимал две вещи: что мать его любит и, боясь мужа, стыдится за сына. Сознавать это было больно, но самое мучительное было другое. Мама Антона часто говорила ему: "Ну как ты не понимаешь, что с отцом надо вести себя иначе! Он может делать все что угодно, он ведь твой отец! И потом, его шутки - это только шутки. Он и надо мной так подтрунивает, и что?! Это не повод ему хамить и не слушаться!" Во время таких "политинформаций" Антон смотрел на свою мать, невыносимо страдал и хотел прямо кричать ей: "Мама, дорогая, любимая, он же тебя не любит! Как ты этого не видишь!" Впрочем, зная, насколько отец дорог ей, он никогда не решался не то что прокричать, а просто сказать, хотя бы прошептать это.
Когда у Антона появилась младшая сестра, ситуация внутри семьи несколько разгрузилась. Дочь стала любимицей, и всякий раз, загораживая сына, мать выносила ее отцу, чтобы тот все то недолгое время, которое он проводил в семье, занимался с дочерью. Антон замкнулся, изо всех сил старался учиться, хотя это давалось ему нелегко, посещал кружок авиамоделирования и спортивные секции. Несмотря на все семейные сложности, отношения с матерью оставались для него самыми главными в жизни и были близкими. Хотя, надо признать, мальчик разочаровался в матери. Он чувствовал, что она винит его в том, что он является камнем преткновения в ее отношениях с мужем.
Когда Антону исполнилось четырнадцать, выяснилось, что у его отца уже долгое время есть другая семья - его краткосрочный роман со студенткой вылился в длительные отношения, и теперь она должна была родить. Короче говоря, все подозрения Антона оправдалась, и это, надо признать, очень его обрадовало. Тогда ему показалось, что теперь-то уж мать должна будет, наконец, понять, что он все это время был прав, а потому на него не за что злиться, что уход отца из семьи к лучшему.
Но мама Антона была настолько удручена случившимся, что ей и вовсе стало не до сына. Она превратилась в свою тень - сильно похудела, осунулась, поседела практически за год. Антон и сам уже стал винить себя, думал, что, может быть, неправильно себя вел, что нужно было терпеть постоянные издевательства отца. Разумеется, его мать, как и прежде, не была поставлена в курс дела относительно его переживаний. Впрочем, время, как известно, доктор хороший. Мать Антона встала, наконец, на ноги, занялась собой и стала устраивать свою жизнь. К этому времени Антон уже учился, у него были свои проблемы, и близкие отношения с матерью чем дальше, тем больше уходили в историю.
И теперь нам остается ответить на очень простой вопрос: имел ли Антон личные исторические обстоятельства сомневаться в женской любви? Ответ будет парадоксальным - и да и нет. Конечно, то, что он пережил в отношениях со своей матерью, никак не способствовало его доверию женской любви. Мать любила его, он был в этом уверен, но эта любовь была не полной и не беззаветной. У этой женщины была другая страсть; сын не чувствовал, что его любовь востребована, и теперь эта ситуация - точь-в-точь - повторилась в отношениях с женой. Ему и здесь стало казаться, что для нее его любовь - лишь игрушка, которой его супруга или забавляется, или пользуется, но уж точно - не ценит.
Впрочем, это только один ответ на поставленный вопрос. Второго он не заметил, и именно на него мне пришлось указать.
- А как тебе кажется, твоя мама любила отца? - спросил я Антона.
- Думаю, что даже чересчур, - буркнул он в ответ.
- То есть ты в этом даже не сомневаешься? - уточнил я.
- Даже не сомневаюсь! - передразнил он меня не то с едкостью, не то с раздражением.
- А почему ты рассматриваешь свои отношения с женой как кальку со своих отношений с матерью? Почему тебе не приходит в голову рассматривать их как подобие тех, что были у твоей матери с твоим отцом? - спросил я, сделав вид, что не заметил его скептической реплики.
Наступила долгая пауза, на лице Антона читалось смятение чувств. Ему ведь и в голову не приходило думать подобным образом. Прежде он ориентировался только на свои чувства, а его чувства были чувствами его детства и говорили о том, что женщина не любит его, а если и любит, то лишь любовью "второго плана". Теперь ошибочность его прежних выводов стала Антону очевидна, но для того чтобы признать это, ему требовалось проявить настоящее мужество.
- Вы думаете?.. - спросил он наконец.
- Я думаю, что ты слишком долго чувствовал себя нелюбимым, чтобы допустить, что можешь быть любим. В такой ситуации любовь женщины легко не заметить... - ответил я, стараясь быть как можно более мягким,
- Но... Я никогда так не думал, - прошептал он словно бы для самого себя.
- А если подумать? Это ведь куда логичней! Сейчас, в отношении с собственной супругой, ты муж, а не сын...
- Действительно - муж, а не сын! - этот вывод, лежащий, как кажется, на поверхности, прежде был ему не виден; когда же эта истина открылась, она произвела в его сознании эффект разорвавшейся бомбы.
Теперь, когда он вернулся домой, изменилась не только модель его поведения, о чем мы говорили с ним на первой нашей встрече, но и его чувства. Он перестал носить в себе обиду на мать и греть мысль о том, что жена лишь делает вид, что любит его. Это новое отношение к своей супруге позволило ей быть более открытой и более свободной в проявлении своих чувств. Когда же она это сделала - проявила свои чувства - он увидел, с какой любовью она к нему относится. Так этот порочный круг, берущий свое начало в детстве Антона, разорвался.
Казалось бы, все это так просто, так очевидно и так давно должно было быть сделано! Но, к сожалению, мы очень часто проносим свои детские комплексы через всю жизнь, не замечая, что нынешние наши проблемы - отнюдь не новые и не сегодняшние, а прежние и повторенные. Впрочем, освобождение, если оно освобождение, никогда не поздно.
Бежать от Тебя - значило бы бежать и от семьи, даже от матери. Правда, у нее всегда можно было найти защиту, но и на защите этой лежал Твой отпечаток. Слишком сильно она любила Тебя, слишком была предана Тебе, чтобы более или менее долго играть самостоятельную роль в борьбе ребенка.
Франц Кафка ("Письмо отцу")
Любовь - не продается, но покупается
Начиная где-то с четырех лет и старше мы стали всерьез задумываться о том, любят ли нас наши родители. Тогда мы впервые спросили свою маму: "А ты меня любишь?" И сам факт появления этого вопроса свидетельствует о многом. Ведь он вряд ли придет в голову ребенку, не сомневающемуся в том, что его любят. Потому нетрудно предположить, что к этому возрасту у нас уже было полным-полно сомнений на этот счет.
Что для ребенка самое значимое в жизни? Важнее всего для него - материнская любовь. Ощущая ее, он сразу чувствует себя защищенным, не ощущая - испытывает тревогу. Любовь - это чувство защищенности, и все мы это хорошо знаем по собственному опыту. Когда женщина влюбляется в мужчину (только по-настоящему) и ощущает взаимность, у нее резко снижается уровень общей тревожности - она чувствует себя как за каменной стеной. Как только мужчина влюбляется в женщину и понимает, что не безответно, то он становится на порядок более смелым и решительным. Так что, в целом, хотя мы и реагируем на любовь по-разному, но эффект всегда один и тот же - мы перестаем тревожиться.