Тем не менее государство и право - относительно самостоятельные явления и их отождествление недопустимо, дистанция между ними всегда сохраняется. По образному выражению М.А. Аржанова, "государство и право ни на минуту не остаются наедине, с глазу на глаз". У каждого из них своя жизнь, свои цели, задачи, методы. Они взаимодействуют, но не сливаются, не поглощают друг друга.
Н.А. Бердяев различал два типа учений об отношениях права и государства. Первый тип он называл государственным позитивизмом, который видит в государстве источник права (теория и практика самодержавия, абсолютизма). Противоположный тип признает абсолютность права и относительность государства: право имеет своим источником не то или иное положительное государство, а трансцендентную природу личности. Не право нуждается в санкции государства, а государство должно быть санкционировано правом, судимо правом, подчинено праву, растворено в праве.
Здесь выражен, с одной стороны, этатистский подход к взаимосвязи государства и права, который безраздельно господствовал в советской политико-идеологической практике, а с другой - естественно-правовой, который основывается на признании прав человека как изначальной и непреложной ценности. Он только сейчас взят на вооружение и законодательно закреплен в российской Конституции.
Идея правового государства предполагает связанность власти правом, законами, которые она обязана уважать и соблюдать. Согласно этой идее право - не просто "спутник" государства или его "приложение", "придаток"; в нетоталитарной системе оно способно играть существенную ограничительную роль. Это один из фундаментальных принципов всякого демократического общества, гарантия от авторитаризма и произвола. Однако конкретные формы проявления этого принципа могут быть различными.
В современной литературе указывается на три возможные модели во взаимоотношениях государства и права: 1) тоталитарная (государство выше права и им не связано); 2) либеральная (право выше государства); 3) прагматическая (государство создает право, но связано им). Первая - для России не подходит; вторая - выражает скорее желаемое; третья, также по своей сути либеральная, но она ближе к нынешним реальностям. Именно эта модель сегодня практически осуществима (В.Н. Кудрявцев).
Наиболее рациональное решение вопроса может быть найдено не на путях противопоставления государства и права, а на путях их "взаимовыгодного сотрудничества", что при нормальном ходе вещей обычно и происходит. Словосочетания "государственное право" и "правовое государство" уже одним своим звучанием и смыслом подчеркивают неразрывную связь этих явлений.
Право выступает государственным регулятором общественных отношений - таков его социальный статус. С другой стороны, деятельность государства носит по преимуществу правовой характер. Поэтому был бы неуместен чисто риторический спор о том, что важнее и нужнее - государство или право, ибо здесь заведомо нет никакой дилеммы. Представляется некорректным исходить из принципа, что первично и что вторично или рассматривать их с позиций цели и средства.
Важны и нужны оба эти института: один - как организация силы, другой - как форма выражения воли. В их логической связке объективную ценность имеет не только право (о чем в последнее время чаще всего говорят и пишут), но и государство. Более того, на определенных этапах именно твердая государственность оказывается более всего необходимой. Не переживаем ли мы сегодня как раз такой период?
Между государством и правом могут быть противоречия, коллизии, расхождения (в целях, методах, устремлениях), их отношения не всегда складываются гладко. Помимо прочих причин это объясняется тем, что государство и право, будучи тесно связанными, в то же время в некотором роде - "антиподы", их позиции не во всем совпадают. Власть имеет тенденцию к неограниченности, выходу из-под контроля, она тяготится всякой внешней зависимостью, а право стремится "поставить ее на место", ввести в юридические рамки. "Право существует и развивается в известном противоборстве с государством... оно - мощный антитоталитарный фактор" (С.С. Алексеев).
В свое время концепция правового государства критиковалась у нас за то, что она поднимала право над государством, проповедовала "господство", "примат", "первенство" права. Считалось, что право не может на равных конкурировать с властью, так как выступает ее инструментом, средством, орудием и т.д. Особенно когда речь шла о "диктатуре пролетариата", которая представляла собой "ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на силу опирающуюся власть" (В.И. Ленин).
В этих условиях праву не придавалось сколько-нибудь самостоятельного значения, его всячески принижали, отодвигали на второй план. В лучшем случае в нем видели политико-идеологическую силу, орудие в руках господствующего класса. На этой почве укоренился и расцвел правовой нигилизм.
Лишь в середине 80-х гг. с выдвижением идеи правового государства и признанием таких его принципов, как верховенство закона, уважение к праву, положение стало меняться. Но скорее в теории, а не на практике. В праве начали усматривать не только один из рычагов политики, но и общепризнанную историческую, социальную и культурную ценность.
Старая истина гласит: "Там, где кончаются законы, начинается произвол, самоуправство". Это хорошо понимали еще древние римляне, заявлявшие: Fiat justitia, pereat mundus ("Пусть рухнет мир, но восторжествует закон"); Lex est quod populus jubet adque constituit ("Закон - это то, что народ приказывает и устанавливает"); Lex horrendi carminis erat ("Закон должен быть выражен в словах, внушающих трепет" - Тит Ливий); Legum servi esse debemus, ut liberi esse possimus ("Мы должны быть рабами законов, чтобы стать свободными" - Цицерон); Legalitas regnorum fundamentum ("Закон - основа государства").
Соотношение государства и права включает в себя три главных аспекта: единство, различие и взаимодействие.
Единство, как уже показано, выражается в их происхождении, типологии, детерминированности экономическими, культурными и иными условиями, общности исторической судьбы; в том, что они выступают средствами социальной регуляции и упорядочения, аккумулируют и балансируют общие и индивидуальные интересы, гарантируют права личности.
О родственности указанных понятий говорит и то, что они традиционно изучаются одной наукой - общей теорией государства и права. Ведь государственное и правовое развитие - единый процесс. Поэтому его искусственный разрыв неизбежно сказался бы на глубине научного осмысления двух сложнейших феноменов общественной жизни.
Сказанное не означает, что все, свойственное государству, свойственно и праву, и наоборот. Они остаются достаточно автономными и самобытными образованиями. Именно поэтому познание сущности государства и права предполагает необходимость выявления как их общих, так и специфических черт.
Различия вытекают уже из определений этих понятий, их онтологического статуса и общественной природы. Если государство есть особая политико-территориальная организация публичной власти, то право - система официально установленных и охраняемых норм, выступающих регуляторами поведения людей. У них разное социальное назначение, различные роли. Государство олицетворяет силу, а право - волю. Эти категории лежат в разных плоскостях, не совпадают по форме, структуре, элементному составу, содержанию.
Взаимодействие государства и права выражается в многообразном влиянии их друг на друга. Воздействие государства на право состоит прежде всего в том, что оно его создает, изменяет, совершенствует, охраняет от нарушений, претворяет в жизнь. "Право формируется при непременном участии государства, оно есть непосредственный продукт, результат государственной деятельности" (Н. Неновски).
Разумеется, первопричины права лежат не в государстве как таковом, а в социальной необходимости, общественных потребностях. Но после того как эти потребности осознаются государством, оно переводит их на язык законов, юридических норм, т.е. создает, учреждает право. Правотворчество - исключительная прерогатива государства. При этом имеется в виду как аутентичное (авторское) правотворчество, так и делегированное.
Государство либо само устанавливает правовые нормы, либо санкционирует уже действующие. Оно может также делегировать возможность принимать отдельные юридические акты общественным и иным негосударственным организациям, придавать силу закона судебным и административным прецедентам, нормативным договорам и соглашениям.
Это значит, что процесс формирования права может идти как сверху вниз, так и снизу вверх, вырастая из народных корней, обычаев, традиций, индивидуальной саморегуляции, и государству остается лишь согласиться с этим, закрепить сложившиеся правила в законах. Словом, власть не является единственной правотворящей силой. В известном смысле право создается всем обществом.
Но в конечном счете право исходит все же от государства как официального представителя общества. Так что без его ведома или вопреки его воле "свое" право никто создавать не может. В противном случае нельзя говорить о суверенности власти. Разумеется, если под правом наряду с юридическими нормами также понимать естественные и неотчуждаемые права человека, то источником его, конечно, будет уже не только государство.
Однако и прирожденные, естественные права личности государство обязано признавать, уважать, защищать, способствовать их осуществлению (см. ст. 2 Конституции России). Правовое государство потому и называется правовым, что оно действует на основе и в соответствии с этими правами. Правоохранительная и правообеспечительная его миссия неоспорима.