Регулятивное и исполнительно-организаторское воздействие на упорядочиваемые отношения, так или иначе, оставляет отпечаток в сознании и психологии их участников. Больше того, чаще всего оно прямо сориентировано на формирование у людей определенных поведенческих образцов (образов), установок и побуждений. Кроме того, воздействующие подсистемы через находящиеся в их ведении средства массовой информации зачастую предпринимает специальные усилия для того, чтобы уверить население в правильности своей политики, в разумности и необходимости предпринимаемых мер в той или иной области жизни. Все это говорит об идеолого-психологическом воздействии на людей со стороны государства и других структур.
Конечно, не может быть речи об оправдании или возрождении порочной практики, когда государство считало одной из основных своих функций идеологическую обработку людей как на собственной территории, так и за ее пределами. Такая практика, широко применявшаяся в бывшем Советском Союзе, себя изжила. Она породила требование о деидеологизации государственной деятельности с тем, чтобы отгородить ее от обязательных идейных постулатов тех или иных "вождей", политических партий и движений. Но это отнюдь не означает полного отрицания идеолого-психологического воздействия государства на граждан, ибо невозможно отсечь регулятивную и исполнительно-организаторскую деятельность от ее влияния на сознание и психологию людей.
Государство не должно позволить превратить себя в инструмент навязывания определенной идеологии. Оно, однако, неизбежно оказывает идеолого-психологическое воздействие на население, когда обнародует законы и подзаконные акты, разъясняет их цели и содержание, убеждает в их разумности, справедливости и социальной ценности, предупреждает об ответственности за их нарушение, наказывает виновных, поощряет добросовестных и т.д. Такое воздействие рассчитано одновременно и на сознание, и психологию, и на внешнее поведение людей, способно благотворно влиять на их чувства и представления, ценностные ориентации, внутренние потребности, установки и реальные волеизъявления, а равно и содействовать повышению уровня их правового сознания и правовой культуры.
При всем единстве сознания и поведения индивида, при бесспорности общесоциологического принципа единства сознания и деятельности нельзя поглотить эту сторону проблемы регулятивным и исполнительно-организаторским воздействием на общественные отношения. Отнюдь не умаляя взаимосвязи между регулятивными, исполнительно-организационными и идеолого-психологическими способами воздействия, нельзя также не видеть тех особенностей, которые свойственны каждой группе этих способов. Напротив, надо их выявлять, тщательно анализировать и совершенствовать, чтобы более целесообразно использовать в деятельности государства и других структур ради усиления защиты прав и свобод личности, ради блага всего общества.
Есть еще одна важная плоскость этой проблемы. Дело в том, что игнорированием идеолого-психологического воздействия, выведением его за пределы правового "поля" оставляется возможность использовать такое воздействие по субъективному усмотрению власть имущих. Ведь не зря в последние годы наблюдается борьба между различными ветвями государственной власти за подчинение себе средств массовой информации. Нередки также попытки обуздать некоторые из них, вынудить их проводить "официальную" линию, ограничить доступ к объективной информации. Между тем признание идеолого-психологических способов государственного воздействия на население, включение их в правовое пространство и требование использовать их в строгом соответствии с действующим в стране правом равнозначны заслону своеволию на этом важном поприще.
Глава 4. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
4.1. Понятие и признаки правового регулирования
Вопрос о том, что собой представляет правовое регулирование, каковы его содержание, назначение и отличительные признаки, в науке считается дискуссионным. Этой проблеме посвящали свои работы С.С. Алексеев, В. М. Горшенев, С.Г. Дробязко, М.П. Лебедев, А.В. Мицкевич, Ю.Г. Ткаченко, Л.С. Явич и другие ученые. Не повторяя критического анализа высказанных на сей счет точек зрения, подробно рассмотренных в одной из наших работ, еще раз отметим лишь неприемлемость чрезмерного расширения содержания этого понятия за счет включения туда всех средств юридического воздействия, их результатов, правосознания и "других правовых явлений".
Такой подход, настойчиво навязываемый под сомнительными предлогами, не только размывает грани между существенно отличающимися друг от друга правовыми явлениями, но и выхолащивает реальное содержание общеправовой категории "правовое регулирование", растворяя ее в юридическом воздействии вообще, саморегулятивных действиях, правосознании и в остальных явлениях правой действительности. К тому же на равных началах объединяются реальные и идеальные фрагменты правовой действительности, искусственно затрудняется решение вопроса о субъектах правового регулирования, становится, по сути, невозможным определение его предмета, пределов и метода, теряется отличие "регулированного" от "неурегулированного". Ни один из приверженцев такого широкого понимания правового регулирования не объясняет, как преодолеть все подобные противоречия и некорректности. Напротив, по многим из указанных вопросов, особенно по предмету и методу правового регулирования, наблюдается солидарность с положениями, рассчитанными на иное, более строгое понимание такого регулирования.
Одним словом, анализируемый подход не имеет научного оправдания и не приемлем для юридической практики. Не случайно, что современное российское законодательство не идет по такому пути. Напротив, оно сориентировано на четкое отграничение содержания понятия "правовое регулирование" от иных, по сути, нерегулятивных средств воздействия на те или иные стороны социальной реальности.
Об этом свидетельствуют факты, когда в действующем российском законодательстве под регулированием подразумевается, к примеру, "принятие законов и иных нормативных правовых актов", "установление законом и принимаемыми на его основе нормативно-правовыми актами режима", принятие соответствующего законодательства, установление федеральными законами правил инвестиционного сотрудничества, валютных и финансово-кредитных операций и т.д.
Следует, очевидно, согласиться с тем, что правовое (юридическое) воздействие и правовое регулирование- отнюдь не синонимичные понятия. Первое из них значительно шире второго, о чем подробно говорилось выше. Давно подмечено, что "регулирование" выражает специфику права как нормативного средства воздействия, а не любые способы влияния на сознание и поведение людей, что право может влиять на общественные отношения и как специальный механизм, и как идеологическая сила. В первом случае говорят о правовом регулировании, во втором - о правовом воздействии". При всем несовершенстве этих формулировок ясно, что правовое регулирование нельзя смешивать с правовым воздействием в целом.
Правовое регулирование необходимо связано: а) с относительно четким размежеванием субъекта и объекта регуляции; б) с выделением регулирующей и регулируемой подсистем; в) с выполнением сугубо функциональных задач; г) с совершением некоторой суммы внешних операций, предпринимаемых для направления по определенному руслу внешнего поведения регулируемой подсистемы. Рассмотрим это поподробнее.
Правовое регулирование - это, прежде всего, специфическая деятельность, рассчитанная на то, чтобы юридически обозначить русло тех или иных жизненных отношений, упорядочить их путем определения "правил игры" и обеспечения их соблюдения. Своим непосредственным назначением оно имеет юридическое закрепление и, стало быть, возведение в официальный ранг оптимального направления динамики организуемых отношений.