С помощью этого слова люди используют друг друга в своих корыстных целях: ты мне друг сделай то-то. Нет на свете страшнее врагов, чем близкие друзья. Они готовы всадить тебе нож в спину, когда ты меньше всего этого ожидаешь…
Настоящие честные отношения — это законы волчьей стаи. У кого самые острые зубы, тот и прав. Все подчиняются самому сильному и хитрому. Действуют все вместе, быстро и безжалостно. Вот это и есть совершенные отношения, а все остальное чушь Для слабаков.
Я посмотрел на Чарльза Гласса. Ветер трепал его седые волосы. Загорелое лицо у уголков глаз покрывала сеть морщин. Гласс стоял на пороге старости, а его светло-голубые глаза были безжалостны и холодны как лед. Мне стало жалко этого стареющего человека. За всю свою жизнь он не нашел ни настоящей дружбы, ни настоящей любви. Зачем он тогда жил на этом свете?
— Может, ты по-своему прав, — сказал я и отвернулся, глядя, как рядом черный лендспидер под управлением Эндрю Барнса несется над жухлой травой, оставляя за собой пыльное облако, которое вскоре осядет, и на иссушенной почве не останется даже следов нашего присутствия.
Во второй половине дня, когда солнце, склоняясь к западу, стало слепить глаза, я увидел впереди горные вершины хребта Большой Дракон. А спустя полчаса Хауард Сочурек обратил наше внимание на едва заметные на горизонте клубы подымавшейся пыли. Перед нами прямо по курсу на расстоянии десятка километров двигался чей-то вездеход.
— Это Шон Рей! Наконец мы догнали этого негодяя! — обрадовался Чарльз Гласс. — Прибавь газу, Элан, я хочу поскорее увидеть страх в глазах этого мерзавца.
Мотор заревел на полных оборотах. Машина рванулась, набирая скорость. Сильнее зашумел ветер, трепля мои волосы и приятно обдувая голову. Расстояние, разделявшее нас и шедший впереди вездеход, быстро сокращалось. В лобовом стекле все отчетливее становилось видно облако пыли от чужого лендспидера. Вскоре уже можно было разглядеть и черную точку самой машины, подымавшей эту пыль. Мы ее стремительно нагоняли.
— Это точно лендспидер Шона Рея! Я узнаю его мерзкий голубой цвет! Он даже машину испоганил, как и все, к чему прикасаются его руки, — возбужденно говорил Чарльз Гласс со злой улыбкой на лице. — Давай, Элан, заходи с правой стороны.
По-видимому, пассажиры голубой машины не смотрели назад, так как их скорость оставалась прежней.
Мы приблизились к преследуемому лендспидеру на сотню метров. В носу защекотало от подымаемой им пыли, обильно выбрасываемой струёй воздуха из-под днища машины. На задней грузовой площадке стало возможным разглядеть большие тюки поклажи, возвышавшиеся над покрашенным в голубой цвет бортом. Из-за их высоты и поднятой пыли люди в той машине не могли заметить наше приближение.
Хауард Сочурек, сидевший рядом с Эланом на переднем сиденье нашего лендспидера, достал сбоку длинный матерчатый чехол и, расстегнув «молнию», вытащил из него блестящий на солнце матовым светом каренфайер. Свернув чехол, он сунул его обратно, снял защитную пластмассовую крышку с длинного ствола и выдвинул раздвижной приклад… Все его движения были четкими и уверенными. На индикаторе загорелись цифры количества выстрелов. Оружие было готово к бою.
Прошло еще немного времени, и мы поравнялись с голубой машиной. Я заметил удивление на лицах ее пассажиров, вызванное нашим неожиданным появлением. Не давая им времени сообразить, что происходит, Элан Дойл направил лендспидер наперерез голубой машине. Чтобы избежать столкновения, ее водителю пришлось повернуть, но тут он наткнулся на черный лендспидер Эндрю Барнса, и ему ничего не оставалось делать, как только сбросить скорость, после чего голубая машина была зажата нашим третьим лендспидером под управлением Дэвида Мора.