Народные представления о явлениях внутреннего мира отражают архаические языческие воззрения на природу человека и его место в мире. Во многом эти взгляды носят символический характер и могут интерпретироваться только сквозь призму древних религиозных верований и мифологических представлений. Большая часть витальных признаков актуализирует характеристики живых существ, отдельные свойства которых непосредственно или опосредованно указывают на зооморфную природу метафизических составляющих человека.
Признаки животных, птиц, насекомых и рыб составляют зооморфный код, используемый для репрезентации концептов внутреннего мира человека (животные - мысли галопом проносятся в голове; птицы - парящий замыслами ум; летать на крыльях ума; разум расправляет крылья; насекомые - отмахиваться от мысли; мысли роятся в голове; идеи носятся в воздухе; рыбы - мысли выплывают из глубины сознания).
Анималистские, орнитологические, энтомологические и ихтиологические признаки объединяются в категорию "добыча". Такая категория формируется прототипическими признаками 'ловли' (уловить чью мысль; Сказка – чушь, а тайна – коршун серый, Что когтит, как перепела, ум. Клюев), 'охоты' (следить за чьей мыслью; охотиться за чужими идеями / мыслями; Любовь и жажда наслаждений Одни преследуют мой ум. Пушкин. Руслан и Людмила), 'разрывания добычи' (ум терзают мысли; – Вот что, Ольга, я думаю, – сказал он, – у меня всё это время так напугано воображение этими ужасами за тебя, так истерзан ум заботами, сердце наболело то от сбывающихся, то от пропадающих надежд, от ожиданий… Гончаров. Обломов), 'поедания' (…Прежде не торопились объяснять ребёнку значения жизни и приготовлять его к ней, как к чему-то мудрёному и нешуточному: не томили его над книгами, которые рождают в голове тьму вопросов, а вопросы гложут ум и сердце и сокращают жизнь. Гончаров. Обломов). Насекомые входят в данную категорию, занимая периферийную ее область: насекомых ловят, за ними охотятся, им отрывают крылья, ими питаются животные и птицы.
Схема 14
В представлениях носителей языка закреплены основные обобщенные характеристики животных, такие как свирепость, дикость, неожиданность появления, непредсказуемость действий и др. Эти признаки отмечены у ментальных концептов (дикая мысль разг.; в глазах бешеная дума; в сердце заползла отравляющая мысль; Кляните нас: нам дорога свобода, И буйствует не разум в нас, а кровь, В нас вопиёт всесильная природа, И прославлять мы будем век любовь. Фет. Кляните нас, нам дорога свобода…; Мысль потерять отца своего тягостно терзала его сердце, а положение бедного больного, которое угадывал он из письма своей няни, ужасало его. Пушкин. Дубровский; В небе гудел самолёт, и тревожно ца рапала мысль – не начнёт ли теперь Япония? Кондратьев. Сашка).
Для ментальных концептов свойственны признаки конкретных животных: лошади (резвый ум; круто повернуть мысль на что / куда; Мысли у Ионы вновь встали на дыбы. Булгаков. Ханский огонь; Мои мысли – мои скакуны. Газманов), змеи (змеиный ум; коварный ум), теленка (Обычай – бычий, а ум телячий), зайца (В голове у Ионы всё мутилось, и мысли прыгали бестолково, как зайцы из мешка, в разные стороны. Булгаков. Ханский огонь). Зооморфный код позволяет описать характер человека, его поступки, определяя их как стереотипы, закреплённые в народной культуре. В русской культуре телёнок – ласковое животное (Ласковая теля двух маток сосет), наивное и доверчивое (ср.: телячий ум разг.), заяц – символ чуткости (у зайца уши длинные – хорошо слышит; ср.: чуткий ум), змея – символ коварства (коварство змеи; ср.: коварство ума; коварные мысли).
Орнитологические признаки ментальных концептов чаще представляются предикатами движения по воздуху (разум летит / парит; мысль уносится / отлетает / улетает; Не видя света и людей, Парит он мыслью в царстве славы И видит в памяти своей Народы, веки и державы. Мерзляков. Велизарий). Птицеподобность "прочитывается" в следующих признаках: 'крылья' (крылья разума; мысль окрылила; Сие дрожанье вод блестящих, Сии картины берегов В пожаре пышного заката – Сии столь яркие черты – Легко их ловит мысль крылата, И есть слова для их блестящей красоты. Жуковский. Невыразимое; Таков, себе всегда мечтая, На крыльях разума взлетая, Дух бодр и твёрд возможет вся, Миров до края вознесется И славой новой облечется. Радищев. Вольность) и 'гнездование' (в сердце угнездилась мысль).
Ментальные концепты включают в свои структуры признаки конкретных птиц, такие признаки возникают на основе уподобления или аналогии (Впрочем, ум этот скоро опять погрузился в оцепенение; сил и энергии в нём уже не было, и он походил на засидевшуюся в клетке и разучившуюся летать перепелку, которую держал в руках охотник. Н. Успенский), реализуемых в виде сравнений (Ум мой – как ночной ворон, на вершинах бодрствующий. Моление Даниила Заточника; Кружится ум, как каплун на вертеле. Кузмин) и отождествлений (Разум его летит орлом в начале жизненного пространства. Карамзин; Страха связанным цепями И рожденным под жезлом, Можно ль орлими крылами К солнцу нам парить умом? Державин. Храповицкому). Многие признаки птиц в структурах метафизических концептов скрывают определенные стереотипные представления, свойственные той или иной культуре (ср.: куриный ум разг.; ум, как тетерев).
Носители русского языка описывают свои метафизические способности посредством признаков птиц. Такая особенность описания основывается на мифологических и исторических корнях существования у русского народа тотемов – птиц. Культурная обусловленность орнитологических характеристик заключается в том, что тотемами русских и, шире, славян были гуси-лебеди, соколы, орлы. Орнитологические признаки концептов внутреннего мира выражают важнейшие категории добра и зла, солнца и земли, Бога и его противника. Концепт ум определяется орнитологическими признаками солнечных птиц (орла), дьявольских птиц (сороки и ворона), где последние наделяются характеристиками вещих птиц. Орнитологические признаки концептов отражают социальные и индивидуальные характеристики посредством признаков стайных птиц (вороны) и одиночных птиц (перепел, сорока), а также признаки домашних и диких птиц, актуализирующих характеристики сообразительности (сорока) и глупости (курица; тетерев; ср.: куриный ум разг.; Видом орёл, а умом тетерев). Орнитологические признаки концептов внутреннего мира отображают также бытовые представления о самих птицах, перенося их отличительные особенности в описание человека.
Наиболее разнообразными среди орнитологических характеристик концепта ум выступают парадигмы признаков 'орла' и 'сороки' (Укатила в половодье На три ночи. Желтоглазое отродье! Ум сорочий! Цветаева. То-то в зеркальце – чуть брезжит…). Ум-орёл отличается зоркостью (зоркий ум), хваткостью и цепкостью (хваткий ум разг.; цепкий ум). Орёл – солнечная птица, связанная с небесной сферой и, соответственно, с Богом. Характеристики Бога-творца переносятся в концептуальную структуру ума, поэтому творчество, умственные проявления описываются метафорами, относящимися к орнитологическому коду (ср.: углядеть главное; уцепиться за идею; выхватить из контекста). Ум-сорока определяется признаками беспокойства (беспокойный ум), бойкости (бойкий ум), быстроты (быстрый ум), вороватости (вороватый ум; ср. стереотип: сорока-воровка), подвижности (подвижный ум), суетности (суетный ум). Сороку считают нечистым созданием. Как отмечает А.В. Гура, "русские загадки сравнивают сороку с бесом: "скачет, как бес", "вертится, как бес", "вертка, как бес", "поёт, как бес"… Запрет употреблять сорок в пищу известен также в Белоруссии… и в России" (Гура 1997: 556). Табу на употребление в пищу сороки свидетельствует о глубокой архаике образа сороки в русской культуре.
Третью группу зооморфного кода представляют энтомологические признаки. Ментальные явления могут отождествляться или сравниваться с насекомыми, а именно с мухами, мотыльками, пчелами или бабочками (отмахнуться от мысли; рой мыслей; оборвать крылья мысли; "Господи, какая ересь в голову лезет!" - отмахнулся от этих липучих мыслей Валериан Иванович. Астафьев. Кража). Для этого сравнения или отождествления основанием служат устойчивые ассоциации преследования, навязчивости (назойливая дума; неотвязчивая мысль).