А.С. Пушкин
Пушкин – критик. М.: ГИХЛ, 1950
Не решу, какой словесности отдать (предпочтение), но есть у нас свой язык; смелее! – обычаи, история, песни, сказки – и проч. [21].
Читайте простонародные сказки, молодые писатели, – чтоб видеть свойства русского языка [186].
Изучение старинных песен, сказок и т. п. необходимо для совершенного знания свойств русского языка. Критики наши напрасно ими презирают [246].
Н.В. Гоголь
О литературе. М.: Гослитиздат, 1952
Самая яркая и верная живопись и самая звонкая звучность слов разом соединяются в них (песнях. – А.Х.) [50].
Преобладание поэтического элемента в глубине славянской души и особенное мелодическое расположение нашего языка были причиною происхождения бесчисленного множества песен в нашей словесности [138].
Струи его (самородного ключа нашей поэзии. – А.Х.) пробиваются в пословицах наших, в которых видна необыкновенная полнота народного ума, умевшего сделать все своим орудием: иронию, насмешку, наглядность, меткость живописного изображения, чтобы составить животрепещущее слово, которое пронимает насквозь природу русского человека, задирая за все ее живое [166].
Наконец, сам необыкновенный язык наш есть еще тайна. В нем все тоны и оттенки, все переходы звуков от самых твердых до самых нежных и мягких; он беспределен и может, живой как жизнь, обогащаться ежеминутно, <…> имея возможность, таким образом, в одной и той же речи восходить до высоты, недоступной никакому другому языку, и опускаться до простоты, ощутительной осязанию непонятливейшего человека, – язык, который сам по себе уже поэт… [207],
A.M.Горький
<Фрагменты> // Русские писатели о языке. Л.: Советский писатель, 1954
Я очень рекомендую для знакомства с русским языком читать сказки русские, былины, сборники песен, библию, классиков, <…> Читайте Афанасьева, Киреевского, Рыбникова, Киршу Данилова <…> Кое-что покажется вам скучновато – читайте! Вникайте в прелесть простонародной речи, в строение фразы в песне, сказке, в псалтыре, в песне песней Соломона. Вы увидите тут поразительное богатство образов, меткость сравнений, простоту – чарующую силой, изумительную красотой определений. Вникайте в творчество народное – это здорово, как свежая вода ключей горных, подземных, сладких струй. Держитесь ближе к народному языку, ищите простоты, краткости, здоровой силы, которая создает образ двумя, тремя словами (Из письма к М.Г. Ярцевой) [725].
Писатель, не обладающий знаниями фольклора, – плохой писатель. В народном творчестве сокрыты беспредельные богатства, и добросовестный писатель должен ими овладеть. Только тут можно изучить родной язык, а он у нас богат и славен (Из письма к В. Анучину от 7. 02. 1904) [725].
<…> Пословицы и поговорки образцово формируют весь жизненный, социально-исторический опыт трудового народа, и писателю совершенно необходимо знакомиться с материалом, который научит его сжимать слово, как пальцы в кулак, и развертывать слова, крепко сжатые другими, развертывать их так, чтобы было обнажено спрятанное в них, враждебное задачам эпохи, мертвое.
Я очень много учился на пословицах, иначе – на мышлении афоризмами (О том, как я учился писать) [727].
Я убежден, что знакомство со сказками и вообще с неисчерпаемыми сокровищами устного народного творчества полезно для молодых начинающих писателей. <…> сказки помогли бы сильно развить фантазию писателя, заставить его оценить значение выдумки для искусства, а главное – обогатить его скудный язык, его бедный лексикон… (О сказках) [727].
Народные песни, народные сказки, народные легенды, – вообще все народное устное творчество, которое собственно и называется фольклором, – это должно быть постоянным нашим материалом. <…> И крестьянским писателям следует главным образом устремлять свое внимание на обогащение языка на почве народной русской литературы, прочитать хорошенько сборники старых сказок… (Речь на Первом Всероссийском съезде крестьянских писателей) [728–729].
…Эта бессмертная поэзия, родоначальница книжной литературы, очень помогла мне ознакомиться с обаятельной красотой и богатством нашего языка (О сказках) [730].
Народ наш в части языкового творчества очень талантливый народ, но мы плохо с этим считаемся. Мы не умеем отобрать то, что у него талантливо. Вспомните, как прекрасно делает он частушки… (Речь на Пленуме правления Союза советских писателей от 7.03.1935) [730].
В.Г. Белинский
<Статьи о народной поэзии > // Полн. собр. соч. Т. V. М.: Изд-во АН СССР, 1954
…Автором русской народной поэзии является сам русский народ, а не отдельные лица, – и скудная сокровищница его произведений состоит большею частик) из бесчисленных вариантов слишком немногих текстов [331].
В тридцать пуд шелепуга подорожная,
В пятьдесят пуд налита свинцу чебурацкого.
Вопрос: как же шелепуга могла быть в тридцать пуд, если одного свинцу в ней было пятьдесят пуд?.. [358].
Форма народных поэм совершенно соответствует их содержанию: та же исполнительская мощь – и та же скудость, та же неопределенность и то же однообразие в выражениях и образах. Если у князя или гостя богатого пир, – то во всех поэмах описание его совершенно одинаково: "А и было пированье – почестной пир, а и было столованье – почестной стол; а и будет день во полудне, а и будет пир во полу-пире, а и будет стол во полу-столе". Если богатырь стреляет из лука, то непременно: "А и спела ведь тетивка у лука – взвыла да пошла калена стрела". Обезоруженный ли богатырь ищет своего оружия, то уж всегда: "Не попала ему его палица железная, что попала-то ему ось тележная". Если дело идет об удивительном убранстве палат, то: "На небе солнце – в тереме солнце" и пр. Одним словом: все источники нашей народной поэзии так немногочисленны, что как будто перечтены и отмечены общими выражениями, которые и употребляются по надобности.
Форма русской народной поэзии вообще оригинальна в высшей степени, К главным ее особенностям принадлежит музыкальность, певучесть какая-то. Между русскими песнями есть такие, в которых слова как будто набраны не для составления какого-нибудь определенного смысла, а для последовательного ряда звуков, нужных для "голоса". Уху русский человек жертвовал всем – даже смыслом. Художник легко примиряет оба требования; но народный певец по необходимости должен прибегать к повторениям слов и даже целых стихов, чтобы не нарушить требований ритма. Сверх того, в русской народной поэзии большую роль играет рифма не слов, а смысла: русский человек не гоняется за рифмою – он полагает ее не в созвучии, а в кадансе, и полубогатые рифмы как бы предпочитает богатым; но настоящая его рифма есть – рифма смысла: мы разумеем под этим словом двойственность стихов, из которых второй рифмует с первым по смыслу. Отсюда эти частые и, по-видимому, ненужные повторения слов, выражений и целых стихов; отсюда же и эти отрицательные подобия, которыми, так сказать, оттеняется настоящий предмет речи: "Не грозна туча во широком поле подымалася, не полая вода на круты берега разливалася: а выводил то молодой князь Глеб Олегович рать на войну"; или: "Не высоко солнце по поднебесью восходило, не румяна заря на широком поле расстилалася, а выходил то молодой Акундин".
Не допустят до добра коня,
До своей его палицы тяжкия,
А и тяжкия палицы медныя,
Лита она была в три тысячи пуд;
Не попала ему ось-то тележная.
Все эти повторения и ненужные слова: своей и его, тяжкия и тяжкия, попала и попала сделаны явно для певучей гармонии размера и для рифмы смысла; для того же сделана и бессмыслица, т. е. в третьем стихе палица названа медною, а в пятом железною: железная была необходима, сверх того, и для кадансовой, просодической (а не для созвучной) рифмы: железная – тележная:
[427–428].