Диалогическая модальность, выражающая субъективную оценку цитирующим информации цитаты, может быть более или менее явной. <…> Но даже в тех случаях, когда нет явных показателей "согласия" или "несогласия" с автором цитаты, следует говорить об их значимом отсутствии, текстовом нуле, имплицитном диалоге, потому что самый факт выбора цитаты означает ее включенность в систему авторского сознания и как следствие – в систему текста. Таким образом, обнаруживается еще одна общая функция цитат в художественном и научном стиле – они всегда несут информацию об "образе автора", его тезаурусе, литературных вкусах или научной ориентации, коммуникативном намерении в данном тексте. <…>
Сопоставление художественного и научного стиля позволяет выдвинуть следующую гипотезу; цитация представляет собой когнитивную универсалию, обеспечивающую преемственность знания и надежность его передачи из поколения в поколение" [Кузьмина 1999: 217–233].
К имплицитным способам выражения в тексте "чужого слова" относят аллюзию (в основе термина – французское слово "намёк"), которая иначе, чем цитата, воздействует на память и интеллект читателя. Н. Пьеге-Гро цитирует следующее толкование аллюзии: "…"это хитроумный способ соотнесения широко известной мысли с собственной речью, поэтому она отличается от цитаты тем, что не нуждается в опоре на имя автора, которое всем известно и так, и особенно потому, что заимствованное удачное высказывание не столько отсылает к авторитету, как это делает, собственно говоря, цитата, сколько является удачным обращением к памяти читателя, дабы заставить его перенестись в иной порядок вещей, но аналогичный тому, о котором идет речь". <…> Суть аллюзии в том, чтобы "дать возможность уловить наличие связи между одной вещью, о которой говорят, с другой вещью, о которой не говорят ничего, но представление о которой возникает благодаря этой связи"" [Пьеге-Гро 2008: 91].
Особое место в системе интертекстуальности занимает плагиат, который проявляется в имплицитности "первичного" текста в структуре "вторичного". Приведем еще одну выдержку из книги Натали Пьеге-Гро, которая кратко определяет плагиат как "неотмеченную цитату":
"Совершить плагиат – значит привести отрывок из какого-либо произведения, не указав при этом, что оно принадлежит другому автору. Обычные метафорические обозначения плагиата – кража или воровство. Он тем более предосудителен, если цитирование оказывается буквальным, а цитата длинной. Плагиаторство расценивается как подлинное посягательство на литературную собственность, как своего рода мошенничество, ибо оно не только ставит под сомнение честность плагиатора, но и нарушает правила нормальной циркуляции текстов" [Пьеге-Гро 2008: 89].
Проблема передачи в тексте чужой речи традиционно обсуждается в вузовских учебниках по синтаксису русского языка, когда идет речь о коммуникативно-синтаксической организации текста.
Фрагмент учебника
О.А. Крылова, Л.Ю. Максимов, Е.Н. Ширяев Современный русский язык
"Прямая речь представляет собой чужую речь, включенную в авторский текст без всяких смысловых и структурных изменений с помощью специальных "слов автора", в которых содержится следующая информация: отмечается сам факт говорения, сообщается, кому принадлежит чужая речь, а также (факультативно) кому она адресована, и даются сведения обстоятельственного характера. <…>
Предложения с косвенной речью представляют собой изъяснительно-объектные предложения с союзами что и чтобы, где слова автора – это главная часть, а чужая речь – придаточная часть сложноподчиненной структуры. При передаче чужой речи этим способом происходит сообщение только содержания чужой речи, без сохранения её структурных и всех лексических особенностей. <…> В форме косвенной речи чужая речь лишается модальных частиц, междометий, вводных слов, обращения, форм повелительного наклонения. Местоимения и личные формы глаголов употребляются в косвенной речи с точки зрения автора, передающего содержание чужой речи. <…>
С косвенной речью несобственно-прямая речь сближается употреблением форм местоимений, а с прямой – использованием лексических средств и грамматических форм глаголов (наклонение, время), частиц, междометий и проч." [Крылова и др. 1997: 237–240].
1.7. "Чужое слово" в газете
Проблеме чужой речи, чужого текста в газете, его традиционным и новейшим функциям в структуре "авторского"текста уделяют особое внимание авторы коллективной монографии "Русская речь в средствах массовой информации" [СПб., 2007].
Фрагмент книги
Русская речь в средствах массовой информации
"Проблема чужой речи особенно актуальна для текстов СМИ именно ввиду их вторичности: они отражают уже существующие тексты – как письменно-объективированные, так и те, которые представляют собой не фиксированный письменно дискурс (совокупность высказываний конкретных лиц в связи с определенным информационным поводом). Речь другого лица, появляющегося в авторском повествовании в форме прямой, косвенной или несобственно-прямой речи, позволяет рассматривать данное лицо в качестве одного из субъектов публицистического текста. <…>
Новая коммуникативная ситуация приводит к тому, что в текстах СМИ представлена модифицированная в той или иной степени речь представителей практически всех социальных групп, включая маргинальные, которые "не имели права голоса" в прессе доперестроечного периода (криминальные элементы, наркоманы, бомжи, сектанты, представители сексуальных меньшинств и т. п.). Таким образом, увеличивается набор социально-типологических характеристик потенциальных субъектов текста СМИ и встает вопрос о необходимой мере авторской модификации конкретного лица в публицистическом тексте" [Русская речь в средствах массовой информации 2007: 145, 146].
Наиболее традиционное представление в газете чужой речи – речь прямая. Исследователи выделяют следующие типы субъектов прямой речи в текстах СМИ: абстрактный, неопределенно-обобщенный, корпоративный, единичный. Их речь вводится в текст по традиционным правилам пунктуации. Однако в современных газетах всё чаще встречается "необозначенная прямая речь, графически не выделенная из авторского контекста". Исследователи отмечают, что, с одной стороны, отсутствие кавычек "может стать помехой для адекватного восприятия" текста, с другой, – что "необозначенная прямая речь не "документирует" присутствие чужого высказывания, приближает текст к дискурсу, у которого, в отличие от текста, нет единичного автора, а коллективный создатель".
Цитата в газете может выполнять функцию аргумента, может выражать иронию автора, обозначать ситуацию как типичную (например, "Вы скажете, что это было всегда, может, даже Пушкина вспомните "народ безмолвствует". И понятно почему…"); цитата может быть использована как прием речевой манипуляции в идеологической речи:
"Значительная часть печатных изданий обслуживает потребности той или иной идеологической системы. <…> Несмотря на заявления о свободе печати, практически для любого общественно-политического издания можно назвать круг авторов, абсолютно неприемлемых для него по идеологическим причинам. <…>
Политический оппонент мыслится как противник. <…> Он лишен речевых прав. Соответственно его тексты – это объект манипуляции.
Приемы такой манипуляции хорошо известны.
Цитаты сплошь и рядом могут извлекаться из текста таким образом, что, будучи лишенными ближайшего речевого окружения, они лишаются своего первоначального смысла. Поэтому и возникло выражение, отражающее суть данной ситуации, – "понадергать цитат".
Иногда политическую позицию соперника пересказывают, потому что пересказ позволяет трансформировать текст противника в нужном направлении, вплоть до полного его искажения" [Русская речь в средствах массовой информации 2007: 68, 69].
На присутствие в тексте чужой речи могут указывать так называемые ксенопоказатели – "конструкции с вводными словами и частицами, отсылающими к источнику информации" (их принято рассматривать также как разновидность логических связок, вводящих чужую речь, – см. п. 9.3.2. учебного пособия). В качестве ксенопоказателя "нового поколения" авторы предлагают "рассматривать стилистически маркированную частицу типа (хоть толковыми словарями она не отражена)" [там же: 173]; говорят и о том, что у несобственно-прямой речи в СМИ "есть еще одна характерная формальная черта – она может отражать речь корпоративного субъекта" [там же: 176].
Резюме