Сейчас мы привязали канат одним концом к ручке упрямой двери, а другой дали в руки хану Батыю в юбке. Она не успела сообразить, а мы не успели пояснить, что все это означает, как прадедовский канат, наверное, и сам любивший побуянить, задрожал от предвкушения еще не виданной им доселе забавы, натянулся и рванул что было сил. Как вы догадываетесь, что было сил в руках хана Батыя в юбке. Дверь широко распахнулась, точнее, слетела с петель, и…
В руки, которые собирались казнить "безрогих скотов", то есть истинных колдыбанцев, вдруг свалился, как с неба, предмет девичьих мечтаний. То есть врио Луки Самарыча. Словно снаряд из зенитки. Словно камень из пращи. Бах! И - прямым попаданием в Степаниду.
Степанида не сразу поняла, что это - не простой камень, а драгоценный. Поэтому она поймала предмет своих мечтаний и держала его без восторга, а лишь с недоумением.
- Ты чего тут летаешь, как муха или комар? - сердито спросила она. - Прихлопну ненароком, а отвечать придется как за настоящего.
Предмет соскользнул с ее рук на пол, и тут же пол "Утеса" задрожал под ударом багра.
- Мне стыдно за вас! - вскричал в нашу сторону предмет голосом партийного демона или же трагика из драмкружка колдыбанского трампарка. - Вся Самарская Лука, вся держава, весь мыслящий мир взирают на вас с верой и надеждой, а вы с позором покидаете поле битвы!
Да, так и сказанул. Даже мы, привыкшие к беспардонности этого пузатого монстра, ошалели. Это он упрекает нас! Он, который все время сидел и жалобно скулил в подсобке, как на горшке в ГУМе.
Ведь это из-за него, из-за того, что у него некстати оказалась жена, нам теперь идти на войну с амазонкой. Мы что ему - пушечное мясо?
Задергался левый глаз у одного генерала, он же солдат. Ему вторил другой. Подыграл третий. Выразил полную солидарность четвертый.
- За победу над дамой, - полились флагманские куплеты, - соратники Луки Самарыча готовы не только головы сложить.
- Но быть первым возлюбленным у девицы - особая честь.
- Эта честь по праву принадлежит первому среди равных, то есть Луке Самарычу.
- Вся держава с завистью смотрит на него.
Степанида, изумленно наблюдавшая всю эту сцену, кажется, наконец сообразила, что она как бы тоже является действующим лицом, ибо спор идет о том, кому быть ее соблазнителем. Точнее сказать - кому не быть. Но до такого ракурса женская, а тем паче девичья логика не дойдет никогда.
- Мужики, в чем проблема-то? - участливо забеспокоилась Степанида. - Может, кому в лапу для ускорения дела сунуть? Всегда пожалуйста. Сколько надо?
И она уже полезла было в вырез блузки. Видать, грузчик Федот не ошибся: там действительно был ларчик, а может, даже и сейф с драгоценностями.
- В "Утесе" предоплата не практикуется, - решительно остановили мы заказчицу. - И вообще, настройтесь на самое удивительное. Вам будет что порассказать внукам и правнукам.
И, ничтоже сумняшеся, мы взяли объект предстоящего высшего блаженства в окружение. Сначала участковый уполномоченный Самосудов ткнул зачем-то ему в нос свое милицейское удостоверение. Словно хотел подвергнуть аресту. На самом же деле арестовывать супергероя он не стал, а вместо этого снял с него верхнюю одежду. То есть плащ-палатку. Причем проделал это так молниеносно и ловко, будто был не страж порядка, а ночной тать-рецидивист. Впрочем, мент Самосудов, может быть, и брал тайно уроки у рецидивистов своего участка. На всякий случай. Например, если ему и его сотрудникам снова будут задерживать зарплату или выдавать ее не деньгами, а разрешением раздевать прохожих.
Короче, не успел супергерой и пикнуть, как остался без своей знаменитой хламиды. Тогда к нему подступил зав мужской помывкой Безмочалкин. В одну секунду наш вожак оказался без штанов и рубахи. Наверное, Колдыбанский Мойдодыр тоже упорно тренировался. По тайному сговору с соседним медвытрезвителем. Там вот уже несколько лет ремонтируется душ. И Безмочалкин вытрезвляет задержанных гуляк с помощью водных процедур у себя в помывочном отделении.
Короче, счастливый любовник остался в трусах и в майке. К делу приступил преподаватель-многопредметник Молекулов. Он руководил работами по возложению обнаженного супера на уникальное ложе "Утеса". То есть на прадедовский диван.
Создатель теории абсолютности и ее прикладной отрасли "Как ни кинь - все клин" тоже проявил выдающуюся изобретательность. Очевидно, учился у своих второгодников. У того же Антоши Добронравова, который ухитряется запрятать вундеркинда Семипядева так, что даже многоопытная колдыбанская служба спасения ищет его и на чердаке школы, и в подвалах, хотя вундеркинд всего-навсего лежит в ящике парты.
После ряда попыток уложить супергероя в привлекательном положении: калачиком, бубликом, рогаликом, щукой под шубой, цыпленком под майонезом - Молекулов велел совместить бренное туловище подопытного с контурами впадины, которую оставили на диване наши разбойные предки-атаманы. В этом положении Самарыч выглядел классическим волжским хахалем. Как ни кинь меня, красна девица, - все равно не кинешь, а будешь как миленькая носить передачи в СИЗО.
То что надо! Все вмиг расступились и передали эстафету луженой глотке суперлектора Профанова. По-профессорски откашлявшись и заглушая слабый писк раздетого субъекта, глотка загрохотала:
- Перед нами - уникальная композиция. В центре ее - загадочная фигура некоего колдыбанца. Обратим внимание сначала на трусы, в которые он облачен. Судя по фасону, впервые они надеты лет двадцать пять назад. Имеют необычайно линялую расцветку. Она явно свидетельствует о том, что в этих трусах было совершено длительное плавание. Как в пресных, так и в морских водах. Очевидно, по Волге - от Самарской Луки до Астрахани. И далее - по Черному морю, по Средиземному, до самых британских морей…
Так говорил Профанов, и мы удивлялись: чего к нему пристает шеф Сократов? Якобы на его лекциях все спят. Вон как встрепенулась Степанида Захаровна Голенищева! Вся в слух обратилась.
- Теперь взглянем внимательно на майку, - продолжала луженая глотка. - Отчего она вся в пятнах и разводах? Может быть, это следы французских вин и немецких ликеров, которые льются рекой на веселых пирушках? О нет, мы видим, что предмет нашего исследования печален и вот-вот разрыдается. Логично предположить, что он уже пролил реки горьких слез. Вот отчего столь ужасна его майка.
Профанов сделал паузу, и Голенищева нетерпеливо дернулась: говори, мол, говори.
- И наконец - живот невиданных размеров! - восхищенно объявила луженая глотка. - Никакими спецрационами, даже с применением генной биоинженерии, невозможно добиться подобных чудес откорма. Такой живот можно отрастить, только лежа на диване в течение очень долгого времени. Нет сомнений, что наш колдыбанец лежит, не вставая, на диване вот уже четверть века. Лежит и думает.
- О чем? О ком? Ответив на этот вопрос, мы разгадаем, что за колдыбанец перед нами, под каким именем он будет занесен в Книгу рекордов Гиннесса и вознесен на вершины славы потомками.
Профанов утомился и, наверное, все-таки заснул бы, но его встряхнула Степанида.
- А ну отойди! - приказала она, вплотную приблизилась к дивану и вопросила возлежавший на нем объект: - Лука Самарыч?
Тот был ни жив ни мертв и действительно готовился заплакать.
- Он самый! - поспешил подтвердить догадливость Степаниды мент Самосудов. - Идентификация точная.
- Абсолютное сходство, - свидетельствовал Молекулов. - Даже если перевернуть предмет вниз животом.
- Даже если помыть его в бане и сменить майку, - заверил Безмочалкин.
- Лука Самарыч! - подытожил Профанов, предлагая Голенищевой еще раз полюбоваться на товар. - В комплекте с диваном - скидка пятнадцать процентов. Плюс уценка за инвалидность. Дешевле некуда. Только для вас!
- Как пить дать! - рявкнул зал.
И без лишних слов истинные колдыбанцы со свойственной им крайней деликатностью повернулись спиной к влюбленной парочке. Лицом, соответственно, - к барной стойке. Влюбленным - полная свобода действий. Пусть делают что хотят и как хотят.
Ну а нам - зеленая улица к заповедным прадедовским стаканам. Кто сказал, что здесь и сейчас мы не выпьем? Еще как выпьем! С восторгом и ликованием. Без всяких недовесов и обсчетов. До последнего грамма и на последнюю копейку.
"Стоп! - восклицает читатель. - А как дать пить? За чей счет? Кому в одолжение?"
Помним, помним, не забыли. Тем более что в кармане - только долги. Но если мы правильно ведем игру, сейчас как раз и будет нужный поворот.
- Эй, мужики! - услышали мы за спиной голос Стеньки и дружно, с готовностью обернулись.
Царевна хлебобулочной торговли, еще недавно именовавшая себя коровой, медведицей, баобабом и т. п., танцевала около дивана что твоя лань, козочка, березка.
- Мужики, что делать-то? - растерянно обратилась влюбленная к коллективу. - Боюсь до него дотронуться. Да и сам он дрожит от страха. Ведь, и впрямь, как обниму - так задушу. И вся любовь.
Ну! Теперь верти-крути, наша удалая мысль, смелее. По-колдыбански.
И мы ударили всесокрушающей колдыбанской логикой из всех орудий:
- О достойнейшая представительница рязанского целомудрия! Вы забыли, что ваш избранник - совершенно особый, удивительный возлюбленный. Это означает, что и ваша любовь автоматически будет совершенно особой и удивительной. Уясните, пожалуйста, что Лука Самарыч - герой нового типа. Коллективный. Он - это мы. Мы - это он. В каждом удалом деянии - и, конечно же, в любовном - Лука Самарыч действует не один. Всегда вместе со своими единомышленниками и соратниками. И каждый из них как истинно колдыбанский удалец считает высшим счастьем полечь на поле любовной брани. В смысле: в объятиях своей прекрасной королевы.