В 90-х ценность существовала лишь одна – частнособственнические интересы: хватай то, что можешь схватить, подохни ты сегодня, а я завтра!
В масштабах страны было воспроизведено то, что описывал Солженицын в "Архипелаге ГУЛАГ": в новой России восторжествовал лагерь, с лагерной психологией выживания, со всеми этими братками и бесконечным лагерным шансоном по радио.
В 2000-х было совершено, казалось, невозможное – власть стала формировать в политике систему целеполагания.
Эта система формируется крайне тяжело, потому что в корне противоречит номенклатурному представлению о стране как о большом экономическом ресурсе во владении его немногих распорядителей.
Первой задачей Путина стал перехват ресурсных потоков. Он начал с уничтожения нескольких крупных бизнес-структур наподобие ЮКОСа, вполне советских компаний по своей сути.
Касательно компании Ходорковского решение было абсолютно верным. ЮКОС являл собой одну из самых больших "труб", по которой из страны безвозвратно выкачивалось очень много финансовых и сырьевых ресурсов.
Подчеркну, что Путин бил именно по номенклатуре. Разумеется, Ходорковский никакой не демократ. Если бы надо было, он, как и его коллеги, в первую очередь Невзлин, стал бы жесточайшим тираном и залил полстраны кровью, не раздумывая ни секунды.
Сделав ряд жестких, очень смелых шагов в отношении номенклатуры, Путин заявил претензии на историчность. Фактически он и стал первым политиком, которого можно причислить к элите.
Вообще говоря, в мире существует два элитных клуба – британский (аристократический) и американский (по отношению к английскому контрэлитный). Это два элитных полюса мира.
Советский Союз очень долго виделся представителем контрэлитного клуба, но ровно до тех пор, пока заявлял претензии на лидерство в мировом освободительном движении.
В 60-х годах мировые элиты, посмотрев вблизи на Хрущева, изменили свое отношение к СССР. Они поняли, что имеют дело не с контрэлитой, а с номенклатурой. А значит, Советскому Союзу скоро конец, и никакой опасности в качестве контрэлитного вызова он не представляет.
Советскую номенклатуру заботила не мировая революция, а возможности сытно есть, сладко спать и не иметь никаких проблем.
Начав борьбу с номенклатурой, Путин сегодня напряженно ищет ответ на ключевой вопрос: войти в один из мировых клубов элит или идти своим путем?
В первом случае нам уготована третьестепенная роль. Во втором мы рискуем оказаться в сообществе, состоящем из мировых изгоев – иранцев, венесуэльцев, кубинцев.
Это очень неуютное место, чреватое большими проблемами с мировыми элитами. Напомню, что ранее лидером неприсоединения была Югославия, именно поэтому ее и раздавили с особой жестокостью.
Есть представление, что в 90-х был некий хаос. Но хаос чувствовали мы с вами. Для "них" никакого хаоса не было, а проводилась довольно внятная реорганизация советской системы под внешним контролем со стороны Запада.
Им просто сказали: "Товарищи красно-белые, хотите, мы вас посадим за ГУЛАГ, за Соловки, за коллективизацию, за миллионы убитых, за разоренную страну, за запрещенную веру, за греко-католиков, за все что угодно? Тут не Гаагский трибунал, не Нюрнберг, а миллион трибуналов и нюрнбергов, понимаете?"
И они ответили: "Нет, мы не хотим никаких процессов, никаких нюрнбергов". – "Ладно, тогда чем вы готовы поделиться?" – "Чем хотите! Нефтью, территориями, этим и тем, но только дайте нам бабок столько-то". – "Столько-то не дадим". – "Ну, тогда столько-то". – "Ладно, договорились".
Именно так договаривалась с мировыми элитами номенклатура. А Путин постарался переписать договоренности. Он заявил: "Ребята, я к этой эпохе никакого отношения не имею. Да, я был офицером КГБ, но я сам осуждал массовые расстрелы".
И правда, к кому апеллирует Путин? К Солженицыну. К Ивану Ильину. Он их постоянно цитирует. Он объединяет разделенную большевиками русскую церковь. Путин дает очень ясное и внятное целеполагание России. Это способно стать основой для возникновения элиты.
Мы были слабыми, а слабых бьют, поэтому мы должны стать сильной страной. Мы должны быть единым народом. Мы должны прекратить эту чудовищную войну. Мы должны начать думать, какое место мы занимаем в мире. Сказав эти слова, Путин начал движение к нашему возрождению.
Внешне это проявилось как ужесточение политической системы. Которое я очень приветствовал, потому что это было не ужесточение, а чистка.
Беслан стал точкой обнуления, уничтожения политтехнологий как господствующего в политическом пространстве метода мышления и действия.
Я тогда писал, что Россию как яд разъедают политтехнологи. Они задают политическую рамку, тогда как должны быть вторичными по отношению к политическому целеуказанию.
Вот когда Владислав Сурков стал исполнителем, а не законодателем политической воли, он и проявился необычным и интересным человеком, которого мы видим все эти последние годы, с его проектными и проблематизационными лекциями и выступлениями. А раньше это был очень опасный и с непонятными функциями политтехнолог.
Что случится после ухода Путина? Тут возможны два варианта. Если Россию возглавит менеджер, нынешний правящий слой вновь трансформируется в номенклатуру. Разумеется, эта конторская буржуазия сможет существовать лишь с санкции мировых элит.
Если же придет человек, который продолжит линию Путина, человек, который будет опираться на некие ценностные основания, Россия получит шанс возродиться как полноценный субъект исторического процесса.
СОНЕТ О СМЫСЛЕ ЖИЗНИ
Зачем человечеству эта ужасная власть
Мокрая вечная с макаронами в бороде
Если человечество думает как бы куда не впасть
А в пасти думает – Господи, быть беде!
Так было сказано прежде, всегда, везде
В самом конце попадаешь зачем-то в масть
А потом попадаешь в суровое энкавэдэ
Вечности и начинаешь на время как будто класть.
И не найти утоления в играх умов и воль
И не понять – что – как это! – света внезапно нет
Вой по Земле стоит: Боже, доколь, доколь!
То ли ответа нет, то ли ответил, то ль
Ясный как боль понимания всех примет
Все что так мучает – это и есть ответ
Мерзкий выводок пусей…
Истерия по поводу процесса над срамными девками, осквернившими православный храм, достигла апогея.
Лицемерию нет предела – в зависимости от конъюнктуры – в интеллигентном кругу эти бунтарки – "восставшие кошечки", в брутальной панк-среде, естественно, – "бунтующие п…ы".
Вереница поп-звезд первой величины Питер Гэбриэл, Иоко Оно, Мадонна и пр. высказались в их защиту, обратились с требованием к "кровавому режиму" освободить "девочек, бросивших слова правды в лицо власти и клерикалам".
Вряд ли, конечно, они знают, о чем речь, более того, уверен, что их, как и всех нас, вводят в заблуждение, рассказывая о том, что девок судят за политический протест. То есть лгут. Потому что за это их не судят.
Это их защита хочет, чтобы их судили за то, что не является преступлением, – за критику Путина и патриарха.
Путина и патриарха сегодня поносят почем свет все, кому не лень это делать. И что-то не видно "черных воронов", снующих между редакциями газет, или толпы арестованных интернетчиков, монтирующих мультики, ролики, клипы, издевающихся над Путиным, осмеивающих Путина, проклинающих Путина.
Таких продуктов оппозиционного творчества в Интернете тысячи. Одни смешные, другие похабные – но никого за них не преследуют. А если бы преследовали, то это было бы нарушением свободы слова, и тогда протест был бы оправдан.
А по сути-то, за что судят девок?
А по сути, как выясняется, в храме Христа Спасителя не было сказано никаких слов правды о режиме и клерикалах. И неправды тоже. Были только "срань господня" и пляски на солее, бесовские вопли и толкотня со служителями… И никакого Путина или патриарха…
Тогда при чем тут видеоролик с бессмертными текстами и "Богородица, Путина прогони!"? Неужели судят за него, смонтированного из двух эпизодов – в Елоховском соборе и храме Христа Спасителя, и записи песенки в студии?
Если за это, то отпускайте их сию секунду! В России за это не должны, не должны, не должны сажать в тюрьму!
Если же их судят не за политику, а за незаконное вторжение на территорию православного храма, оскорбление верующих криками "срань господня" и плясками у алтаря, то почему этот суд незаконен и их надо отпустить?
Почему тогда не надо отпустить группу антилибералов (радикалов правого толка, например), которые приходят, допустим, на вечер памяти какого-нибудь достойного либерального мыслителя, ну, допустим, Андрея Сахарова или Галины Старовойтовой, и посреди вечера патетических воспоминаний и тихой музыки начинают кричать "срань господня!", "зиг хайль!", "либералы – тупые уроды!", "Сахаров – предатель!" и т. п., прыгать по сцене и вообще устраивать безобразную драку и хаос в стиле Бегемота с Коровьевым?
Почему, кстати, какие-нибудь социопсихологи, работавшие над темой спонтанного провокативного перформанса, никогда не устраивали свои крики и вопли посреди либеральных политических мероприятий? Чтобы не нарушать сакральности дискурса?
Власть же, с изяществом носорога, разбирающегося в религии и религиозной психологии, говорит о каких-то страшных репрессиях, которые бы ждали этих девок в синагоге или мечети.
Уверен, что это – от незнания подлинной религиозной жизни. Было бы точно так же, как в православном храме, то есть никакого насилия. Вне храма – другое дело…