Будучи практически всегда истощен и обессмыслен, я с недоверием следил за огромной кошачьей прытью Харлампия Орошакова. Я лично сам видел, как он выедал внутренности им же вспоротого байскака, и мне говорили, что он то же самое допускает и в отношении крупного скота, и даже родственников, не посягая разве на слоновьих и носорожьих, да и то – где их сыскать в пределах той же Германии или России
Рассыпанный по небу звук
Но сердце, сердце чует – вдруг
Все вокруг напряглось вдоль неожиданно простегивающих нитей
* * *
Я никогда не ходил в храбрецах и меня всегда, сознаюсь, подташнивало от необходимости даже заурядного, каждодневного геройства, поэтому не мог я без удивления и некоторого даже омерзения следить, как известный вам Владимир Георгиевич Сорокин с помощью обыкновенного портфеля или папки врезался в черепа и грудные клетки даже не противостоящих ему, а просто неминующих его. Говорят, он не всегда был таким и в детстве его обнаруживали в обществе мышей, тараканов и птиц. Но я уже застал его таким, однако же видел двух его дочек и жену, и они не возражали против его неистовств
Бывает, воздух залетает
С соседних дышащих полей
И свет в вечернем небе тает
И взбитый пух от тополей
Всю землю мелко укрывает
Ты жив! ты жив! – Оттоп Олей
Междунебесный
Тщетно пытается убедить тебя -
Жив! жив! – отвечаешь ты с недоверием
Т. е. ясно, что нежив
* * *
Мне, безумно неуверенному и мечущемуся, всегда доставляло прямо-таки болезненное удовольствие наблюдать, как Константин Викторович Звездочетов прямо и стремительно переходит улицу под неприкрытым взглядом милиционера. Есть свидетели его просто невозможного перехода улицы под взглядом двух милиционеров. Говорят и о большем, но верить надо с опаской
Мы из воды почти на девяносто
Процентов
Состоим
И что же? -
При малейшем повышении температуры
Мы испаримся словно дым? -
Отнюдь
* * *
Мне, унылому и даже мрачному, часто указывают на пример вечно неунывающего и даже вызывающе заразительно веселого Сергея Анатольевича Курехина, который, сказывают, в детстве насмерть защекотал своего любимого сенбернара, но не смутился этим, как кто-нибудь бы вроде меня, и на его похоронах спел прочувственную и тоже нетрагическую песнь, чем растрогал до слез всех окружающих, откуда и пошла его дальнейшая музыкальная одержимость
Семнадцать месяцев в году -
Считай иль не считай
На каждый – песню сочиним
И я тогда приду
Восемнадцатым
* * *
Для таких, как я, кушающих поспешно, неряшливо и невнятно, предпочитая исключительно вещи подтекающие и с гнильцой, пример Виталия Владимировича Пацюкова, который, можно так выразиться, вкушает двумя точными пальцами вещи сухие, проверенные временем, такие как солома, ракушки, кирпич, щебень, что-то металлическое, бетонные ли плиты и пр. – пример прямо-таки губительно укоряющ. Говорят, правда, что это из-за скупости, но нет, я сам наблюдал из-за угла, как он щедро и уже не двумя, а пятью, даже всеми десятью-одиннадцатью пальцами кормил свою жену и дочь красной рыбой и икрой. Нет, не от скупости он такой, а нам в назидание
На сей немыслимый пример
Даже стиха не сочинить
Вот вам, казалось бы, размер
Ан нет – лишь Ханесоч Инить -
Единственное
Что может хоть как-то соответствовать этому
* * *
Говорят, что Екатерина Юрьевна Деготь с компьютером творит чудеса, прячет и укрывает его в такие места, что и не отыскать. Иногда и просто заглатывает, но это только для чистой профессиональной надобности – все это для меня, человека вялого и неповоротливого – просто ужас что, но и чудо
Я плачу! плачу! слезы нижу
на ниточку суровую
Но протираю глаз и вижу -
Весь мир расправленный и новый
Кроме меня
* * *
Нервный и раздражительный я всегда с большим удовольствием наблюдал, как обаятельно и как-то со вкусом рубит дрова Виктор Владимирович Ерофеев. На заднем дворе своего небольшого домика он тихо ставит поленце на поленце, расчетливым ударом раскалывает его, перекидываясь незлобивым словом с соседом, затем идет вычищать хлев, заполнять амбары зерном, вскакивает на коня и со свистом улетает в ближайшие дубравы
С соседних маковых полей
Потянет сладковатый ветер
И с пухом местных тополей
Перемешавшись, станет этим…
Ну, этим…
Лирические портреты литераторов
1992
Предуведомление
Некрасов уличает меня как бы в том, что я нечист на руку, приведя в пример случай с чьих-то слов, как я в молодости, придя на вечеринку, в отличие от всех остальных, не принес спиртного. Так ведь я же не пью! зачем же я буду приносить-то. И уносить не стану! Я ведь не пью. Так что же мне приносить! Ведь я же не пью! Не пью я!
Я понимаю, конечно, что у литераторов всегда отношения так себе, но утверждать такое! Может, конечно, я виноват в чем-то. Вот, например, действительно не принес. А зачем я его приносить-то буду, ведь я не пью! Я не принес так и не унесу. Я же не пью, это может подтвердить любой, так зачем же мне и приносить.
Но все дело, конечно, сложнее, все дело в подсознании. В подсознании и соперничестве, как говорится, у литераторов-то. В ревности прекрасной, творческой! В мнительности, у литераторов-то, дело все глубокой и стремительной, высокой и культурной! В зависти возвышенной благородной! Нет, не так уж и просты литераторы, как это кажется на первый взгляд: мол, не принес спиртного! Да, не принес! Да! Но я и не пью, потому и не принес. Не принес, но и не унесу! Не так, не так просто угадываем со стороны литератор в своем непотребстве и как бы ответном негодовании призывном, претензиях справедливых! Во всем нужно искать внутреннюю причину, как у нас любят повторять: зри в корень! Вот, скажем, я не принес спиртного! А почему? – а потому что я не пью! не пью я! Вот, вот причина-то глубинная! А следствие? А следствие, что я и не унесу! Вот смотри – один побледнел в негодовании, будто его толкнули. На деле же он дальним оком узрел, как его будто бы товарищ что-то там такое успел, нырнул куда-то, вынырнул где-то там. Ну, не принес, не принес! Так ведь я и не пью! Ой, все сложно, все сложно у нас. Вот, например, меня легко даже очень может кто-нибудь обидеть тем, что я спиртного не приносил, а на поверку выходит, что я не пью. Так зачем же мне его и приносить, если я его не пью. Я же не унесу, потому что не пью. Мне незачем и уносить. А уж как там у других – не знаю.
Не мое это дело, учить других. Мое дело не уносить, потому что я не пью, поэтому я и не приношу. Мне незачем и подсматривать – кто там уносит, не уносит. А и унесут – ничего, не оскудеют. Может, потом когда и сами принесут чего-нибудь куда-нибудь. А я вот не приносил, потому что не пью. Потому и не унесу. Некуда мне уносить-то, а то и унес бы может быть куда-нибудь, домой, например – и в этом Некрасов провиденциально, в идее, метафизически, онтологически, дискурсивно (но отнюдь не фактологически, нет! Нет) может, и прав. Да, зарекаться нельзя. Но я не пью, потому и не принес, и не унес тоже. Ну, ладно, устал я сражавшись-то.
Хватит.
1 |00209 Приходит Чехов на погост
Слезу случайную роняет
Змея из гроба выползает
Чехов берет ее за хвост
Ее тревожит и ласкает
Она ж мурлычет и поет
Потом она его кусает
В мужской незащищенный рот
И оба смеются
1 |00210 Она сидела среди зала
И некоему толстяку
Шептала как холостяку:
Ты – Пушкин! Я тебя узнала!Он выхватил тут трость с хлыстом
И ее бросил на колени
Под опрокинувшийся стол
И стало ясно – Бог и гений
Он!
И все
1 |00211 Вот он лежит без жизни красок
В гробу лежит он, Николай
И все его зовут: Некрасов!
Но бабочка на гроба край
Садится и поет: Давай
Сольем уста наши таинственные!
Давай – он говорит – единственно
Что я вижу сейчас -
Так это уста твои бархатно-мохнатные
1 |00212 Вот мальчик Гоголь в речку прыгает
Под Киевом
И затевает с кем-то драку
На берег в ужасе выпрыгивает
И видит неземного рака
Кровавый ком в клешне держащего
Продолговатый
Себя ощупывает он дрожащего
Гоголь -
Нет, на месте пока
1 |00213 Ее подружка с трактористом
Всю ночь гуляла до утра
Когда же по траве росистой
Домой вернулась, то она
Подружку стала вопрошать:
Ну, что? -
Ах, Анна, тебе не понять! -
Отвечала подружка
Отчего же, – сказала Анна -
я и медведицу могу понять! -
И та упала замертво
1 |00214 Вот Тютчев лезвием вскрыл вену
А кровь течет и не течет
Язвительно и откровенно
Он редким каплям счет ведет
До вечераПотом одев камзол остылый
Летит на бал, зане постылый
Лишь только входит в зал – мгновенно
Кровь диким фонтаном забрызгивает всё
1 |00215 На чашечке цветка Тургенев
Прозрачный мед невидный пьет
И ножки, как балетный гений
То вдруг совьет, то разовьет
То бородой по самый пах
Вдруг зарастет что патриарх
Вселенский