"Пора приниматься за дело…"
Пора приниматься за дело -
Уже зазвенела струна,
Каким её ветром задело,
Не важно тебе, старина.Ты знаешь: и счастье, и горе -
Всего лишь пустые слова
Для музы, которая вскоре
На душу предъявит права.
"Гроза идёт…"
Гроза идёт -
Смеются глаза,
Хохочут груди,
Ноги пускаются в пляс:
Молнии,
громы,
ливни
И -
непокорный плащ.
Воспоминание о строевой песне
Проходит взвод, равненье сохраняя.
От шага строевого пыль столбом.
Но наша песня – песня строевая -
Как жаворонок в небе голубом.Её легко выводит запевала,
И за собою нас ведет она
До скорого желанного привала,
Где мы поступим под начало сна.А поздней ночью, спящих согревая
Мелодией, что теплится в душе,
Мужская песня – песня строевая -
Звучит как колыбельная уже.
"Живу – сгораю. И сгорю…"
Живу – сгораю. И сгорю.
А мог бы с тихою душою
Встречать спокойную зарю
Над безмятежною рекою.
Забыть бы смысл крамольных слов,
Что мне природа нашептала,
Когда счастливый рыболов,
Я шёл сквозь ливень краснотала.
Хрустел крупитчатый песок,
Восток алел – уже светало.
– Пораньше б выйти на часок, -
Я шаг прибавил запоздало.
Пахнуло сыростью речной.
Ещё минута – через лозы.
И я, от радости хмельной,
Сквозь навернувшиеся слёзы
Глядел, не видя ничего.
Смеялся, плакал, как в дурмане.
Кричал – и эхо: "О – го – го!",
Как друг, откликнулось в тумане.
Первый снег
– Вот иду я – самый первый снег,
Чистый, беззащитный, обречённый,
Гибну, тая на глазах у всех,
На земле, угрюмой, грязной, черной.И не пробуйте меня спасти,
Стряхивая на крыльце с одежды.
Я, как видно, обречён идти
Без любви, и солнца, и надежды.Поглядите лучше -
Тает снег,
Смешиваясь с грязью под ногами,
Просто снег, идущий раньше всех, -
Перед настоящими снегами.
О жизни
Спасибо жизни!
Мне она дала
И дружбу, и любовь -
Как два крыла,
Они меня несли по белу свету.А после всё, что возвела, смела:
Любовь убила, друга отняла,
В пустыню превратив мою планету.И я теперь один во всей вселенной,
Зато уже не корчу мудреца,
А думаю легко о жизни бренной,
Как сирый нищий, спущенный с крыльца.
Пускай меня любовью да изменой
Актерка-жизнь пытает без конца,
Спокойно я слежу за Мельпоменой,
Чтоб душу разглядеть в игре лица.
"Ещё капели канитель…"
Ещё капели канитель,
Ещё грачи не прилетели -
Осталось несколько недель,
Но это трудные недели.А там нагрянут чудеса
В награду за упрямство веры
В сияющие небеса
И воскресающие скверы.Печаль развеется, как дым.
И перед взором изумлённым
Весь мир предстанет голубым
И торжествующе зелёным.
"Я вспомню забытое что-то…"
Я вспомню забытое что-то
И в мыслях пройдусь по годам,
Но в прошлом зияют пустоты,
Как будто и не был я там,
Как будто я прожил неделю,
С натяжкою – две кое-как…
А прочее скрыто метелью,
Царящей в мирах и века.
Московский воробей
Зимой в столице туго,
В края бы потеплей,
Но знать не хочет юга
Московский воробей.Зима пришла?
Но стуже
Давно царить пора.
Случалось много хуже,
А он был сыт вчера.И так ли страшен голод,
Когда кругом свои -
Чуть зазевался голубь -
Пируют воробьи.В метель и в день погожий
Не ведает скорбей
Взъерошенный, продрогший
Московский воробей.Живёт – и горя мало.
Живёт – по мере сил.
Ни кошка не поймала,
Ни голод не сгубил.
Похмелье
В моей квартире, словно в склепе.
Здесь только тело без души.
Ты видишь, болен я, Асклепий,
Лекарство, что ли, пропиши
На спирте, древнее, простое
Из тех, что жгут, как зной в аду.
Быть может, в горестном настое
Я утешение найду.…Явилась тень – и Эскулапу
(А то был он, добра адепт)
Пришлось привычно сунуть в лапу -
Иначе не достать рецепт.
Я по латыни знаю малость,
Чтоб сигнатуры разбирать,
И по складам прочёл – о жалость! -
С2Н5ОН.
Опять.
Власть былого
Не просто наша близость начиналась:
Казалось, все случалось на веку,
Но жизнь столкнула женскую усталость
И злую холостяцкую тоску.Из них не просто высечь искру счастья,
Залог неугасимого огня.
И надо было перевоплощаться -
Не внове для тебя и для меня.Мы так с тобой талантливо играли!
И вскоре доигрались до того,
Что стали забывать свои печали,
И лишним оказалось мастерство.Мы поняли, что прошлое – пустое,
Ведь прежний опыт мы копили врозь.
Его забыть – вот самое простое…
И только это нам не удалось.
"Дожди идут…"
Дожди идут,
И я иду неспешно,
Возможно, вечность, может, полчаса.
Но час пробьёт – и мы уйдём, конечно,
В могилу, а потом на небеса.Но там тоскливо в ясную погоду:
Под солнцем жарко, тени не найдёшь.
И буду я блуждать по небосводу,
Пока не встречу теплый майский дождь.
И с ним в обнимку,
Словно два матроса,
Подвыпивших, беспечных,
Мы сойдём
На эту землю,
Где легко и просто,
Где так любил я мокнуть под дождём.
Ненастье
Г. К.
На улице серо и сыро,
А в комнатах мрак и хандра.
Вина бы сухого и сыра,
Да что-то не пьётся с утра.
Становятся пьянки обрядом
(А радость дарили в былом), -
И надо, чтоб кто-нибудь рядом
С тобою сидел за столом.Увидеться можно бы с другом
(Недолго собраться к нему),
Но жертвовать чьим-то досугом,
Чтоб только не быть одному…Увольте! Уж лучше химера:
Два мрака глядятся в окно -
На улице сыро и серо,
В душе и квартире темно.
Элегия
Клубились кучевые облака
Над прудом, обрамленным тополями
С листвою, опаленною слегка
Случайными пока что холодами.В смятении была моя душа,
А тут ещё – пустое наблюденье,
Что лист, уже не первый, мельтеша,
Свершает неизбежное паденье.Спланировал на пруд -
И зарябила гладь.
Вода заволновалась, вспоминая,
Как стужа зимняя мешала ей дышать,
Как тяжела неволя ледяная.
Лишь ворон был спокоен, как пророк,
Сидел на неподвижной карусели
И нехотя вещал о том, что прок,
Возможно, есть в движении без цели.
Воспоминания
*
В работе наступила передышка,
Но ничего весёлого в окне.
Закрыл глаза -
Бежит босой мальчишка
(И как ему не колко!)
По стерне.
Увы, он далеко, и я не вижу,
Что привело его в такой восторг.
Кричит как будто?
Если бы поближе,
Да жаль, слова относит ветерок.
От бега запыхался,
Рубашонка
Сатиновая
вздулась на спине.
Счастливый, по стерне бежит мальчонка,
Спешит, но от меня, а не ко мне.
*
Еще мальчишка,
Я стоял в бору
И вверх глядел.
Гнетущая сначала
Мелодия деревьев на ветру
Потом оптимистичней зазвучала.
Стволы соединяли явь с мечтой,
Роднили землю с высью голубою.
Они не принижали высотой,
А как бы увлекали за собою.
Я был побегом тоненьким в снегу,
Тянулся в небо, как росток, отважно.
Что дальше было, вспомнить не могу:
Смеялся, плакал…
Разве это важно?
*
Дальним
Никогда не будет местом
Край, где хата с козырьком стрехи,
Где вовсю горланят по насестам
Злые золотые петухи.
Где струится стежка от порога
За калитку, как ручей к реке.
Там течет пустынная дорога
И впадает в небо вдалеке.
Я и сам ушёл по ней однажды,
Без толку по свету колесил.
Уходили – были мы отважны,
Что ж вернуться не хватает сил?
(Из Рыльского)
Осень бродит, заполняет соты.
Я приехал в незнакомый край.
– Чужестранка молодая, кто ты?
– Отгадай.
– Чужестранка, дай попить с дороги.
– Зелье приворотное в воде.
Я ружье оставил на пороге,
Конь у бука ходит на узде.
Ей в глаза я глянул – и осела,
Как листва, печаль на дно души.
Осень бродит. Мне-то что за дело -
Пусть себе волнует камыши.
(Из Рыльского)
Как Одиссей, уставший от блужданий
По морю синему, я – жизнью утомлён -
Прилёг в тени под старым осокорем,
В листву зарылся и забыл про всё.Но мысли – или тени их – мелькают
В дремоте тихой. Мельтешит листва,
Упал на ствол весёлый отблеск солнца,
И по нему скитается мураш.И я усну под беззаботный шелест
С надеждой, что игрой увлечена
Меня мячом разбудит Навсикая,
Царя феаков тоненькая дочь.