Да, сэр. Они работают на ткацких станках и машинах, и нитки запутываются у них в волосах, и они становятся похожи на кокон. Вот почему их называют гусеницами.
Гланц. Это женщины из низшего класса, не так ли? Ниже того, к которому принадлежишь ты. Судя по твоему досье, ты, можно сказать, выходец из среднего класса.
Макгрудер. Да, сэр, можно сказать так.
Гланц. Как их звали? Не обязательно знать имена обеих, скажи, как звали твою гусеницу.
Макгрудер. Это смешно звучит, сэр, но я не знаю, как ее зовут. Однако я слышал, как ее подруга сказала: "Он похож на твоего мужа. Просто вылитый Том Янси!" Поэтому с той ночи я вспоминаю о ней, как о миссис Янси.
Гланц (в микрофон). Миссис Янси. (Макгрудеру.) Что было потом?
Макгрудер. Да особенно не о чем рассказывать, сэр, - кроме того, что мы дурачились и шумели в машине, все четверо, и я напился пива и, надо признаться, сильно возбудился. Мне было хорошо и чего-то хотелось. И миссис Янси была рядом. Мы шутили, играли. Она возбудилась, она просто не могла остановиться! Она стала целовать меня, ласкать, возбуждать, и я стал ласкать ее, и это очень ее завело. (Пауза.) И вот, сэр, мы с миссис Янси выбрались из машины и пошли на кладбище, где занялись любовью. На могильной плите.
Гланц. Прямо на могильной плите? О Боже.
Макгрудер. Да, сэр, потому что земля была очень сырая. Поэтому мы выбрали одну из горизонтальных плит. Я помню, что там было написано чье-то имя - вроде Маккоркл.
Гланц. Ты имел только один контакт с этой женщиной. Почему же только один, если припомнить твои непомерные… как же это назвать… сексуальные аппетиты?
Макгрудер. Потому что миссис Янси отключилась, сэр. И к тому же опять пошел дождь.
Гланц (делает какие-то пометки, роется в бумагах, а затем обращается к Макгрудеру с большой серьезностью). Итак, Макгрудер, после этого грязного сношения - этой омерзительной возни - ты с абсолютным спокойствием и хладнокровием возвращаешься в объятия своей возлюбленной. Неужели тебя не мучило чувство вины за содеянное?
Макгрудер. Да, сэр, если честно, мучило. Я вспоминал ту ночь много раз. (Длинная пауза.) Я отчего-то страшно возбудился тогда. Больше это не повторялось. Думаю, Энн поняла бы меня. Она очень разумная.
Гланц. Если ты не чувствуешь вину за предательство, может быть, ты почувствуешь ее за что-нибудь худшее?
Макгрудер. Что вы хотите этим сказать, сэр?
Гланц. Если, как ты сам сказал, ты лишил свою девушку невинности, то вряд ли ты заразился от нее. Она была чиста. А ты самым банальным образом мог подхватить свою инфекцию от той взрослой женщины во время ваших безумств на кладбище. И с вероятностью почти в сто процентов ты, в свою очередь, заразил свою девушку.
Макгрудер. Но, сэр…
Гланц. Надо смотреть правде в глаза, Макгрудер. Что сделано, то сделано. И с твоим быстрым и проницательным умом ты должен был в глубине сознания понимать эту страшную опасность.
Макгрудер (отчаянно). Вы думаете?…
Гланц (твердо). Да. (После маленькой паузы.) И также, как эта болезнь развивается в тебе, она развивается в этой невинной, ничего не подозревающей девочке.
Макгрудер. О Господи! (Пауза.) Может быть, в глубине сознания… (Плачет.) Но я не хотел никому причинить вреда. Никому! Особенно ей!
Бадвинкель. Почему ты плачешь, Макгрудер? Ради всего святого, прекрати это. Оооо! После шести лет мужчина не должен плакать. У меня бегут от этого зрелища мурашки. Прекрати плакать. Что ты разнюнился, как девчонка? (Макгрудер продолжает беззвучно плакать, уткнув лицо в ладони, потом оглядывается в отчаянии по сторонам.)
Гланц. Ты что - не слышал приказ капитана? Прекрати плакать, Макгрудер! Мы требуем, чтобы ты прекратил плакать!
Они с Бадвинкелем стоят над Макгрудером, уговаривая его перестать плакать, а тот молча смотрит в пространство, ничего не говоря, и беззвучно плачет. Сцена уходит в темноту при словах "Мы требуем, чтобы ты прекратил плакать!".
Акт третий
Сцена первая
Несколькими днями позже. Позднее утро. Макгрудер сидит в одиночестве и пишет письмо. В углу сцены вовсю идет игра в карты. Игроки - Станцик, Макдэниел и другие. Лаконичный диалог игроков: "Бей меня", "Ну, держись", "Бей еще". Это первое, что слышно после того, как поднимается занавес. Шварц отсутствует, а Кларк лежит в своей постели с привычно безнадежной и бессловесной безучастностью. В кабинете доктора Гланца стоит Линвивер в ожидании инструкций от доктора, который сидит за столом. Макгрудер откладывает карандаш и тетрадь, встает и направляется к туалетной комнате. По ходу движения спотыкается о керамическую грелку, стоящую на полу, и выходит налево.
Гланц. Его выпишут в понедельник. (Линвивер держит конверт.) На этом все, Линвивер.
Линвивер. Так точно, сэр. (Разворачивается и выходит из кабинета, входит в палату и подходит к игрокам.) Станцик, у меня для тебя хорошие новости. (Станцик и двое других поднимают головы!) Твой красавец больше не течет, мазок на гонококки отрицательный, простата первосортная, сперма, о которой можно только мечтать, уретра восхитительная, придаток яичка выиграл золотую медаль на конкурсе придатков - и ты выйдешь отсюда в понедельник. Вот приказ на твою выписку.
Станцик (яростно), Я говорил тебе, что я выиграю, Макдэниел? Я говорил, что избавлюсь от этих микробов и выйду отсюда на следующей неделе. Гони мои пять баксов!
Макдэниел (возвращается к картам). Двадцать один. Плати сам. (Обыденным тоном.) Я вычту из твоего карточного долга, Станцик. Ты должен мне двести двадцать тысяч долларов. Минус пять.
Линвивер. Поздравляю тебя, Станцик.
Станцик (глядит в бумаги). Да, все правильно. Меня выписывают! (Оглядывается с торжествующим видом.) Я не могу дождаться освобождения. Я не могу дождаться, когда доберусь до Норфолка и разыщу девку, с которой я познакомился…
Линвивер (прерывает). Надеюсь, тебе есть на что жить, Станцик. Потому что тебе придется оплатить расходы на лечение. Ты и за пять лет не расплатишься. Ты будешь сидеть в долговой тюрьме, даже когда кончится война и все вернутся домой.
Станцик. О Боже, я забыл об этом!
Линвивер. Что касается интрижки с какой-нибудь девкой, я могу тебе сказать, Станцик, что ты удивительный, потрясающий феномен. Ты идешь наперекор матушке Природе. Язвенники не могут думать о еде, парни с вывихом ступни содрогаются при мысли о прогулке, те, у кого ларингит, не мечтают о том, чтобы поговорить. Все, кого я видел здесь, и думать не могли о сексе, как будто они евнухи. Но ты, Станцик, ты - уникум! Клянусь Богом! И в будни, и в праздник, когда шел дождь и когда сияло солнце, со страшным диагнозом в руках, ты всегда, когда я тебя слышал, говорил только о заднице. Я не считаю тебя примитивным, я отношу это к твоей жизненной силе или чему-то такому…
(С левой стороны сцены входит Макгрудер и направляется к кровати.)
Макгрудер (шепчет с отчаянием в голосе). Методистская епископальная! (Подходит к своему стулу, тяжело садится, обхватив голову руками.)
Линвивер (увидев Макгрудера, направляется к нему). Как ты, сынок?
Макгрудер (печально поднимает глаза). Анализ крови? Какой он сегодня?
Линвивер. Прости, я хотел бы успокоить тебя. Но он все еще на верхнем пределе. (Пристально смотрит на него.) С тобой все и порядке? Ты выглядишь немного взволнованным. (Щупает его лоб.) Хмм… Лоб горячий. Надо померить температуру. Как ты себя чувствуешь?
Макгрудер. Не очень хорошо, если честно. Голова болит, везде ломит… И еще одно… жутко кровоточат десны.
Линвивер. Открой рот. (Осматривает.) Ммм… Действительно. Довольно воспаленные.
Макгрудер. Они сейчас не кровоточат, но, Боже, когда я чищу зубы… (Умолкает, потом с новым приступом тревоги в голосе.) Вы не думаете, что это - я имею в виду… (Запинается.) Как вы думаете, что это значит?
Линвивер. Я не знаю. Я просто не знаю. Нам лучше это проверить. (Идет направо с обеспокоенным видом.) Лучше проверить. (Выходит.)
Кларк (приподнимется на локтях на кровати, посмеивается). Это все маленькие живчики внутри тебя. Маленькие спирохеты, они поднимаются все выше и выше. Теперь они у тебя во рту. А скоро они доберутся сюда. (Дотрагивается до лба?) И тогда - каюк! Хи-хи.
Макгрудер понимает, что сказал Кларк, смотрит на него, но не реагирует, садится писать письмо. Спустя мгновение он внезапно сминает письмо, бросает его через палату в стену и вскакивает с яростью.
Макгрудер (говорит в сторону Кларка, но в действительности его гнев направлен на себя самого). Да, я соврал ей. Я не только мешок с дерьмом. Я еще подлый, ничтожный лгун. Все потому, что у меня нет смелости, нет духу, чтобы сказать ей правду. (Пауза, его страдание возрастает.) Правду! Как сказать эту правду? Как сказать человеку, что ты заразил его страшной болезнью? Я должен был рассказать ей, но как было найти слова? Это ужасно! (Пауза.) И эта проклятая миссис Янси! Я бы написал ей, если бы знал ее адрес! Я бы написал ей и сказал, чтобы она прекратила шататься по кладбищам и заражать людей!
Кларк (медленно, вяло, безучастно). Чертовы спирохеты. В них вся проблема. Страшная проблема.