Мы все тебе усердно отпускаем
И Господа все молим за тебя!
Иоанн (вставая).
Ты прав, старик. Сын Федор, подойди!
Немного дней – и ты на царство сядешь -
Услышь теперь последний мой наказ:
(Опускается в кресла.)
Цари с любовию, и с благочестьем,
И с кротостью. Напрасно не клади
Ни на кого ни казни, ни опалы.
Моим врагам, которыми от царства
Я прогнан был и, аки бедный странник,
Искал себе приюта на Руси,
Не мсти по мне – Всевышний нас рассудит!
Мою царицу, мачеху твою,
Блюди и милуй; с Дмитрием же, с братом,
Будь заодин; не захоти никак
Присвоивать себе его удела,
Зане же Каин Авеля убил,
Наследства же не взял братоубийца.
Войну с Литвой старайся кончить миром
И силы все на хана устреми.
Советуйся с Борисом; верь ему;
Он ведает мои предначертанья
И в думном деле мной самим от млада
Был вразумлен. На первый раз тебе
Он делатель изрядный будет. После ж
Делам посольским, ратным и судейским
Сам навыкай, чтоб не тебе другие,
А ты б другим указывал во всем.
Опричнину ж ты снова ль учредишь
Иль будешь всей землею государить -
В твоей то воле – ты рассудишь сам,
Как то тебе и брату прибыльнее,
А образец вам учинен готов.
Ты все ли понял?
Федор.
Батюшка! Даст Бог,
Ты не умрешь! Даст Бог, еще меня ты
Переживешь молитвами моими!
А мне куда на царство? Сам ты знаешь,
Я не готовился к тому!
Иоанн (гневно).
Феодор!
Тебя не спросят: не́любо иль любо -
Ты за меня на царство должен сесть,
Когда меня не станет!
Федор.
Не гневись,
Царь-батюшка, но я молю тебя -
Поставь другого! Мало ль на Руси
Людей, меня достойнейших и лучших,
А я, царь-батюшка, доволен был бы
И небольшим уделом!
Иоанн.
Пономарь!
Я говорю с тобой как с мужем, ты же
Как баба отвечаешь! Горе! Горе!
Сыноубийце мстит за брата брат!
Иван, мой сын! Мой сын, убитый мною!
Я для того ль всю жизнь провел в борьбе,
Сломил бояр, унизил непокорство,
Вокруг себя измену подавил
И на крови наследный мой престол
Так высоко поставил, чтобы вдруг
Все рушилось со мной!
Григорий Нагой входит с бумагами.
Григорий Нагой.
Великий царь,
Две грамоты к тебе!
Иоанн.
Отдай Борису -
Пусть он прочтет!
Годунов (просмотрев обе грамоты).
Из Серпухова пишут,
Великий государь, что чрез Оку
Переправляться хан уж начинает;
А из Казани, что кругом восстала
Вся луговая черемиса вместе
С ногаями.
Иоанн.
Нет! Столько разом бед
Упасть не может на одну главу!
Не верю! Нет! Подай сюда листы!
Годунов подает ему грамоты; он долго в них смотрит, роняет и остается недвижим. Молчание. Входит стольник и шепчет на ухо Бельскому.
Бельский (к Иоанну).
Великий царь! К тебе пришел тот схимник,
Которого ты привести велел.
Иоанн (вздрогнув).
Впустить его. Вы все ступайте прочь -
Я с ним хочу наедине остаться.
Все выходят.
(Один.)
Всевышний Боже! Просвети мой разум!
Остается погружен в размышления. Через несколько времени входит схимник. Иоанн встает и преклоняет перед ним главу.
Благослови меня, отец!
Схимник (благословляет его).
Во имя
Отца и Сына и Святого Духа!
Иоанн (садясь).
Я много слышал о тебе. Ты долго
Затворником живешь. В глубокой келье
Свой слух и зренье суете мирской
Ты заградил. Таким мужам, как ты,
Господь дарит чудесное прозренье
И их устами истину гласит.
Схимник.
Так, сын мой; есть в Минеях Четиих
Тому примеры; но до тех мужей
Мне далеко.
Иоанн.
Давно ты схиму принял?
Схимник.
В тот самый год, когда ты, государь,
Казань завоевал; а сколько лет
Тому прошло – не ведаю.
Иоанн.
Тому
Уж тридцать лет. И с самой той поры
Ты заперся от мира?
Схимник.
Я сегодня
Его увидел снова в первый раз.
Из подземельной келии моей
Меня насильно вывели.
Иоанн.
Прости,
Святой отец, что потревожил я
Твое уединенье и молитвы.
Но мне был нужен твой совет. Скажи,
Наставь меня, как отвратить мне гибель
От всей земли и от престола?
Схимник.
Гибель?
Какую гибель?
Иоанн.
Разве ты не знаешь?
Схимник.
Не знаю, сын мой. Вести до меня
Не доходили.
Иоанн.
Отче, за грехи
Господь меня карает. Королю
Он одоленье надо мной послал -
Ливонию воюют шведы – хан
Идет с ордою на Москву – ногаи
И черемисы бунтом восстают -
Что делать мне?
Схимник.
Великие ж с тех пор
Настали перемены! Ты в то время
Врагам был грозен. Ты стоял высоко,
Никто не смел подняться на тебя;
Мы ж знаменье не раз воспоминали,
Которым, при рождении твоем,
Свидетелями были: в самый час,
Как ты рождался, гром ударил в небе,
Весь день гремел при солнечном сиянье,
И было так по всей Руси; и много
Отшельников пришло из разных стран
Предвозвестить тебе твое величье
И колыбель твою благословить.
Иоанн.
Так, мой отец. И милостив был долго
Ко мне Господь; но ныне от меня
Свою десницу отнял он. Престол мой
Шатается; враги со всех сторон
Меня теснят!
Схимник.
Пошли навстречу им
Твоих вождей. Довольно у тебя
Есть воевод. Они тебе привыкли
Языцей покорять.
Иоанн.
Святой отец,
Вождей тех нет, которых ты знавал!
Схимник.
Ни одного? А где ж Горбатый-Шуйский,
Князь Александр Борисович, который
Разбил на Волге князя Япанчу?
Иоанн.
Он изменил мне – и казнен.
Схимник.
Горбатый?
Он верный был тебе слуга. А где
Князь Ряполовский, тот, что столько славных
Побед над ханом одержал?
Иоанн.
Казнен.
Схимник.
А Федоров, конюший твой, который
В земле Рязанской сокрушил орду
И полонил царевича Мамая?
Иоанн.
Он мной убит за то, что захотел
Похитить у меня престол мой.
Схимник.
Царь,
В твоих речах я истины не слышу!
Все те мужи тебе служили верно -
Я знал их всех. Но у тебя остался
Боярин князь Михайло Воротынский?
Когда Казань мы брали, первый он
Крест водрузил на вражией стене;
Врагам он ведом!
Иоанн.
Он на пытке умер.
Схимник.
Князь Воротынский? – Царь! – А где же
Пронский
Князь Турунтай, который в славной битве
Под Полоцком Литву разбил?
Иоанн.
Утоплен.
Схимник.
Да будет милостив к тебе Господь!..
Но Курбский, князь Андрей Михайлыч, твой
Сподвижник добрый в славный день казанский?
Иоанн.
Не спрашивай о нем! Меня он бросил -
Мне изменил – и ко врагам моим
Ушел в Литву.
Схимник.
В былое время, помню,
Тебя любили; от тебя никто
Не уходил; из дальних стран стекались
Тебе служить. Но где ж князья Щербатый,
Щенятев? Оболенский?
Иоанн.
Мой отец,
Не называй их – их уж нет.
Схимник.
А Кашин?
А Бутурлин? Серебряный? Морозов?
Иоанн.
Все казнены.
Схимник.
Как? Все до одного?
Иоанн.
Все, отче, – все.
Схимник.
Всех погубил ты?
Иоанн.
Всех.
Молчание.