— Выдержав паузу, глава Ордена добавил, значительно мягче: — Не гони лошадей. Мы просто поглядим и сразу же вернемся. Ничего не случится. Джентльмен за этим проследит, не так ли? — Бандит посмотрел на хакера с таким выражением, словно давал клятву лично снять с него скальп.
Парень сглотнул:
— Да, господин. Я… мы проследим.
— Вот видишь? Они проследят. — Череп развел руками. — Значит, все в порядке.
Хотел бы и Волк испытывать такую уверенность. В том, что хакер «проследит», по мнению Волка, и заключалось наиболее уязвимое место. Пока разум будет путешествовать в Сети (о душе Курт старался не думать), физическая оболочка, тело, останется снаружи. В гребаной «операторской». Пусть за крепкой дверью. Пусть под защитой камеры, передающей сигнал непосредственно в Сеть. Это ничего не меняло. За годы существования в этом сильном, мохнатом теле Курт Страйкер изрядно к нему привязался. Да, он не раз оставлял его снаружи, подключаясь к киберспейсу, однако тогда ему нечего было бояться. Сейчас же — иная история.
Даже во сне «штатный киллер» мог слышать, — к примеру, чьи-то шаги, — а значит, мог разорвать противнику глотку, не приходя полностью в сознание. «Машинный» сон представлял собой нечто куда более сложное. Равно как и опасное. Будучи подключенным к Сети, Волк не услышит пушечного выстрела, не говоря о шагах… И, вероятно, ничего не почувствует, даже если ему перережут глотку, — ведь сознание будет далеко… Вопрос доверия, как зачастую бывает. Вот только Курт попросту не мог никому доверять. Кому? Мало знакомым личностям, побившим все рекорды по «синхронным подключениям», у которых, очевидно, от электромагнитного облучения шарики зашли за ролики? Кто знает, на что они способны? Да, причинить вред метаморфу, не говоря о боссе, они в открытую не смогут, — «черепа» разорвут их на части. Однако в их мозгах, претерпевших жуткие операции шунтирования и воспаленных от повышенного радиационного фона (каждый из представленных процессоров имел частоту не менее 5000 Гц), могла зародиться какая угодно идея, бредовая сущность коей отнюдь не исключала исполнения. — Кто знает, вдруг эти персонажи до такой степени возненавидели Черепа, что расправятся сперва с объектом своей ненависти, а затем составят ему (вернее, им, потому как оставлять «штатного киллера» в живых нет резона) компанию — по пути на тот свет? Не столь невероятно, как кажется. Массовый суицид случается сплошь и рядом. Кто только этим не занимается — от клерков, угодивших под сокращение штатов (что объяснимо), до религиозных фанатиков (что традиционно) и защитников экологии, пытающихся собственной смертью привлечь внимание к уничтожению акул в Тихом океане (что уже чересчур). Так что Курт ожидал от киберкрыс даже такого.
Доверие — недопустимая роскошь. Особенно во времена негодяев. Волк не мог расслабляться. Не мог идти на глупый риск. Инстинкты врубили сирену.
Пока он будет там витать в бездонной информационной пучине, тело останется здесь. Беспомощное, беззащитное. Тело — не куль сахара, который можно отложить, а потом вернуться… Курт жил в этом теле.
Будто прочтя его мысли, Череп тихо сказал:
— Верь мне.
Курт подавил усмешку. Как раз этого он не мог себе позволить.
— Чего мы ждем? — Глава Ордена смерил оператора угрожающим взглядом.
— Да-да, сейчас.
Хакер бросился к коллегам, остановился, метнулся обратно… Что ни говори, в объективной реальности перемещения происходят далеко не так шустро, как в Сети. Усилия воли отнюдь не достаточно. Оператор, вероятно, пытался делать несколько дел одновременно, присутствовать сразу повсюду. Создавалось впечатление, что парень не привык к белковому телу наподобие того, как иные не могли свыкнуться с виртуальной матрицей.