Но не очередная иллюзия ли это?
Нам предоставлен уникальный шанс понять, что есть наша история, каковы технологии расчленения народов на бессмысленные, бодающие друг друга стада, и как чудовищно сложен путь каждого человека к правде.
Если я сегодня надеюсь, то на одно: правду еще могут расслышать, а может быть, через сто лет, когда новые грозы разразятся над нашей землей, наши потомки не будут так убийственно слепы и примитивны, как некогда были мы, чтобы в который раз не принимать свет за тьму.
* * *
Сергей Арутюнов – российский поэт, публицист, литературный критик. Родился в 1972 году в Красноярске, окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Печатается в толстых журналах и литературных изданиях с 1994 года, с 2005 года ведет творческий семинар в Литературном институте им. А. М. Горького. Лауреат премии им. Бориса Пастернака (2004) и некоторых других литературных премий, член редколлегии журнала "День и Ночь" (Красноярск).
Предчувствие
В данном разделе собраны стихи, написанные их авторами в "шоковый" для русской поэзии период 1987–2013 годов – и в полной мере отражающие как целостность, особость и самость Русского мира, так и его неизбежное противостояние миру Запада, "западной" цивилизации в качестве доминирующего над всем человечеством "центра силы". Собственно, подобное миропонимание и является семенем, породившим нынешний феномен Русской Весны. При этом важно не ставить знак равенства между приведенными здесь стихотворениями, многим из которых – годы или даже десятилетия, – с последующими творчеством и жизненной судьбой их авторов.
Светлана Сырнева
Прописи
Д. П. Ильину
Помню, осень стоит неминучая,
восемь лет мне, и за руку – мама:
"Наша Родина – самая лучшая
и прекрасная самая".В пеших далях – деревья корявые,
дождь то в щеку, то в спину,
в сапожонки дырявые
заливается глина.Образ детства – навеки:
как мы входим в село на болоте.
Вот и церковь с разрушенным верхом,
вся в грачином помёте.Лавка низкая керосинная
на минуту укроет от ветра.
"Наша Родина – самая сильная,
наша Родина – самая светлая".Нас возьмёт грузовик попутный,
по дороге ползущий юзом,
и опустится небо мутное
к нам в дощатый гремучий кузов.И споёт во все хилые ребра
октябрятский мой класс бритолобый:
"Наша Родина – самая вольная,
наша Родина – самая добрая".Из чего я росла-прозревала,
что сквозь сон розовело?
Скажут: обворовала
безрассудная вера!Ты горька, как осина,
но превыше и чести, и срама -
моя Родина, самая сильная
и богатая самая…
"Корка хлеба ржаного, стакан молока"
На картину Александра Веприкова "Синь и золото"
Корка хлеба ржаного, стакан молока -
и от этой ничтожности сытость была,
словно чья-то, не зримая нами, рука
клала что-то еще на пустыню стола.Перемётный барак незапамятных лет,
на задворках сарай обветшал и осел.
Его крыша дырява, но в каждый просвет
входит небо – и мир твой по-прежнему цел.Так мы жили, не зная, что можно пенять
на провалы, прорехи, гнильё да быльё.
Безотказно спешила душа восполнять,
восстанавливать мир из себя самоё.Нет в России пустот, позабытых полей,
всё надстроено здесь до великих твердынь.
И на месте пропавшей деревни моей -
синь и золото, Саша, берёзы и синь.Видно, так и завещано нам выживать
на холодной земле, на пожухлой траве:
извлекать из пустот, в пустоте вышивать
по начертанной Богом незримой канве.Журавлиная к северу тянется нить,
отступает зима, торжествует весна.
И щедрот иноземных к нам некуда лить,
ибо чаша была и осталась полна.
Олег Бородкин. Восток и Запад
Павел Филонов, 1912–1913 гг., бумага, масло, темпера, гуашь, 38,5×42 см
восток, конечно, дело тонкое.
но коль
порвётся, то чреват
сплошной резнёю:
брат старший уж и враг,
и просто ноль…
модерн частенько
кажется бронёю,
однако нацодежды
бьет и моль,
и пули, и…
мы все здесь – рыбаки…
Евразия,
пора бы вам очнуться!..
рыб разноцветных
тащим косяки
сетями из воды мы,
и смеются
над нами рыбы:
браво, мужики!
Иосиф Бродский. На независимость Украины
Дорогой Карл XII, сражение под Полтавой,
Слава Богу, проиграно. Как говорил картавый,
Время покажет "кузькину мать", руины,
Кость посмертной радости с привкусом Украины.То не зеленок – виден, траченный изотопом,
Жовто-блакытный Ленин над Конотопом,
Скроенный из холста, знать, припасла Канада.
Даром что без креста, но хохлам не надо.Горькой вошни карбованец, семечки в полной жмене.
Не нам, кацапам, их обвинять в измене.
Сами под образами семьдесят лет в Рязани
С сальными глазами жили как каторжане.Скажем им, звонкой матерью паузы метя строго:
Скатертью вам, хохлы, и рушником дорога.
Ступайте от нас в жупане, не говоря – в мундире,
По адресу на три буквы, на стороны все четыре.Пусть теперь в мазанке хором гансы
С ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы.
Как в петлю лезть, так сообща, суп выбирая в чаще,
А курицу из борща грызть в одиночку слаще.Прощевайте, хохлы, пожили вместе – хватит!
Плюнуть, что ли, в Днепро, может, он вспять покатит.
Брезгуя гордо нами, как оскомой битком набиты,
Отторгнутыми углами и вековой обидой.Не поминайте лихом, вашего хлеба, неба
Нам, подавись вы жмыхом, не подолгом не треба.
Нечего портить кровь, рвать на груди одежду,
Кончилась, знать, любовь, коль и была промежду.Что ковыряться зря в рваных корнях покопом.
Вас родила земля, грунт, чернозем с подзомбом,
Полно качать права, шить нам одно, другое.
Эта земля не дает, вам, колунам, покоя.Ой, ты левада, степь, краля, баштан, вареник,
Больше, поди, теряли – больше людей, чем денег.
Как-нибудь перебьемся. А что до слезы из глаза Нет на нее указа, ждать до другого раза.С Богом, орлы и казаки, гетьманы, вертухаи,
Только когда придет и вам помирать, бугаи,
Будете вы хрипеть, царапая край матраса,
Строчки из Александра, а не брехню Тараса.
Андрей Домбровский. "Пока пурга звенит всё ниже…"
Пока пурга звенит всё ниже,
как бы монистами о куст,
мне снится сон. Я сплю и вижу
спокойный пламень Ваших уст.
Но лишь инкаустовым ядом
пересыщается рука,
пока Вы дышите не рядом, -
на том конце материка,
где за оградой ковыля,
ничьих не ведая промашек,
лежит спокойная земля
в негромком пламени ромашек.
Там дурень думкою богат,
там только тень за тенью встанет,
как дед из дудочки помянет
единокровного врага.
И, гетьман армии теней,
Москвой разжалован поныне,
как о покойнице-жене,
я думаю об Украине
и вьюга пахнет чабрецом
и распускается монистом
пред лирником и чернецом,
чей гетьман севером освистан.
Николай Зиновьев
"У карты бывшего Союза…"
У карты бывшего Союза,
С обвальным грохотом в груди,
Стою.
Не плачу, не молюсь я,
А просто – нету сил уйти.
Я глажу горы, глажу реки,
Касаюсь пальцами морей.
Как будто закрываю веки
Несчастной Родине моей…
Не замай!
Мы песни поём, коль нам плохо.
И плачем, коль нам хорошо.
Да, мы не от мира. От Бога.
Вы нас не замайте ужо.Теснили нас разные орды.
Врывались к нам в сумрак избы
И конские жаркие морды,
И танков холодные лбы.И был в своё время, что НАТО,
Зело популярен Мамай,
И Гитлер, и… Хватит? Не надо?
Ну, то-то. Смотри, не замай!
Георгий Судовцев. Вторжения
дочери Полине